Никто не уйдет - Дмитрий Силлов

– Осмелюсь напомнить, что потом эта горстка в битве при Отумбе разогнала толпу дикарей, превосходящую отряд Кортеса чуть ли не в пятьдесят раз, – устало парировал Нунан. – И сейчас вы очень разозлили тех, по чьей милости мы все еще живем на этой планете, и даже считаем себя ее хозяевами.

– Жители вашего родного города становятся мутантами, господин секретный агент, – нахмурившись, произнес Снайпер, тщательно подбирая слова. – Их заперли за колючей проволокой, словно животных, а вы говорите о каких-то договорах правительства с теми, кто норовит превратить нашу землю в свалку опасных отходов. Надеюсь, для вас не секрет, что добыча артефактов с каждым годом увеличивается в геометрической прогрессии, и не далек тот день, когда планета будет буквально завалена ими. Многим кажется, что эти отходы – благодать божия, но это далеко не так. Люди, которые долгое время были с ними в контакте или просто жили рядом с Зоной, приносят несчастья другим людям, неслучайно же ваши власти еще до критических событий запретили эмиграцию из Хармонта. Смерть ходит рука об руку с жителями Предзонья, они – разносчики эпидемии, одним лишь своим присутствием выкашивающие население планеты. Забудьте о том, что вы агент правительства, которому все равно что делать – снаряжать снаряды обедненным ураном, медленно убивая своих же танкистов, или же договариваться с тварями из иномирья, губящими планету. Вспомните о том, что вы прежде всего человек.

Нунан несколько секунд смотрел прямо перед собой, словно пытаясь переварить речь стрелка, произнесенную с жутким акцентом. Потом посмотрел на родных Шухарта, неподвижно стоявших в сторонке, махнул рукой, и произнес:

– А пропади оно все пропадом. Они там договариваются не пойми с кем, а люди превращаются не пойми в кого… Короче, вот что. Знаю я немного, но то, что знаю, возможно, поможет. Все эти годы откуда-то со стороны гор идут шифрованные радиосигналы. Их перехватывает наш местный штаб…

– Ну да, невзрачное здание со скромной вывеской «Юридическая контора Корш, Корш и Саймак», утыканное антеннами и спутниковыми тарелками, как старый пень опятами, – сказал Шухарт, подойдя ближе, но при этом стараясь не терять из виду своих.

Нунан посмотрел на сталкера, как на пустое место, и продолжил:

– Что именно сообщалось в шифровках, я не знаю. Но, по моим наблюдениям, поступление сигналов всегда совпадало по времени с активностью «Бродяги Дика». Приходит сигнал – и на следующий день «Бродяга» начинает свою свистопляску.

– То есть, открывается портал, и в наш мир вползают их «галоши» с грузом артефактов, которые, передвигаясь в режиме «стелс», начинают их разбрасывать по Зоне, – задумчиво произнес Эдвард.

– Возможно, – пожал плечами Нунан. – Вам виднее. После того, что здесь только что произошло, я уже сам ни черта не понимаю. Единственное – буквально в прошлом месяце мне абсолютно случайно удалось уточнить координаты передатчика. Сигналы идут из Серой долины, той, что у подножия Безымянной гряды на северо-западе.

– Северо-западные горы, – медленно произнес Шухарт. – Там, где по легенде живут выжившие пастухи, мутировавшие после Посещения. И Серая долина, которая со спутников всегда выглядит так, словно сплошь затянута туманом.

– Да, помню, – кивнул седой головой Херцог. – Окраина Зоны, вплотную примыкающая к неприступным скалам. Кстати, за всю историю Зоны так до нее никто и не добрался, все на подступах полегли.

– Это точно, – скрипнул зубами Квотерблад. – Нашу танковую роту тогда бросили именно туда, в Серую долину. Командование почему-то было уверено, что там средоточие зла, и если его уничтожить, то и Зону удастся стереть с лица земли…

Шухарт посмотрел на полковника, потом перевел взгляд на Снайпера и Эдварда.

– О чем ты думаешь, сталкер? – прищурившись, поинтересовался Снайпер. – У тебя с «чуйкой» лучше, чем у любого из нас, так что давай, говори, что у тебя на уме.

Вместо ответа Рэд повернул голову влево и посмотрел на Зону. Взрытая земля, похожая на живое тело, покрытое свежими шрамами. Вырванные с корнем пласты серого дёрна с белыми корешками, слабо шевелящимися, словно умирающие черви. Свежие, еще дымящиеся воронки от снарядов и ровные, как по линейке отмеренные траншеи в тех местах, где по земле прошлись лучи «смерть-ламп». И аномалии… Потерявшие прозрачность, съежившиеся… напуганные… Рэд чувствовал, как от Зоны, словно от живого существа, исхлестанного плетьми, исходят волны страха… И на мгновение ему показалось, что она просит помощи. Тихо, робко, неуверенно, не надеясь, что ей удастся достучаться до людей, что кто-то ее услышит…

Шухарт криво усмехнулся и произнес:

– Думаю, что решиться на такое могут только русские. Или сумасшедшие.

– Ну что ж, я хоть и не русский, но достаточно психованный, чтобы еще разок проехаться по знакомому маршруту, – сказал Квотерблад, доставая из ножен свой «Онтарио» и подцепляя клинком зеленый погон с серебряным орлом. – Только для полковника армии США это слишком сумасбродный поступок.

– Или слишком героический, – усмехнулся Эдвард. – Ну, мы-то со Снайпером русские, так что наши кандидатуры вне конкуренции.

– Я с вами, – просто сказал Шухарт. – Только если ты, Вилли, присмотришь за моими по старой дружбе.

Услышав про «старую дружбу», Нунан прищурил и без того заплывшие глаза, но Херцога это ничуть не смутило.

– Можешь на меня рассчитывать, парень, – сказал он. И, издав своей трубкой омерзительный звук, словно железом по стеклу резанул, проговорил в рацию, закрепленную на плече: – Сержант Луммер. Немедленно доставить из хранилища на институтский двор полный комплект артефактов для экспериментального танка. Да, мать твою, ты не ослышался. И шевели ногами, сукин сын, если не хочешь из хренового сержанта превратиться в рядового первого класса!

– Это самое… я с вами! – подал голос пришедший в себя Цмыг, которого немногочисленные выжившие гвардейцы заботливо уложили на сложенный в несколько раз брезентовый тент от грузовика. Разодранную крюком руку ему уже кто-то перебинтовал, и этой забинтованной рукой в кровавых пятнах Карлик размахивал достаточно агрессивно, вот, мол, всё в порядке, не сомневайтесь.

– Не сомневаемся, – кивнул Эдвард. – Только мы уж как-нибудь и вчетвером обойдемся. Ты давай отлеживайся, лечись, в госпитале пальцы разрабатывай, медсестер за разные округлости щупая. А нам пора, пока нас не задержали любители договариваться со всякими безголовыми уродами.

Его замечание не было лишено оснований. В вестибюле Института за прозрачными дверями уже виднелась толпа народа – полицейские, медики, ученые, все никак не решающиеся шагнуть на институтский двор, изрытый лучами «смерть-ламп». Людям свойственно бояться всего неизведанного даже после того, как от него остались лишь следы на раскрошенном асфальте.