Сепаратист - Матвей Геннадьевич Курилкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сегодня он попросил ее спасти наставника. Ее, богиню беды, записал в спасительницы смертных. Еще недавно она бы просто оскорбилась, предложи ей кто-нибудь столь возмутительную роль. В этот раз просьба не вызвала особого отторжения, если не считать страх. Неясное предчувствие говорило, что не стоит соглашаться. Самое смешное, Диего не стал приказывать, и она вполне могла отказаться. Вот только она чувствовала, что если поступит таким образом, может навсегда потерять теплые чувства, которые испытывает к ней мальчишка. Они были ей дороги, эти чувства, что было странно и непривычно. В отличие от боли, страха и отчаяния, они не насыщали, не давали сил. Они были просто приятны, и почему-то Кера теперь не представляла, как жила без этого раньше.
Богиня вкладывала все силы, стремясь к месту боя, и чувствовала, что не успевает. Уже отлетели души двух из четырех подопечных, мелкий мальчишка лежал и не двигался, а вечно раздражающий старик предчувствовал неизбежную смерть. Такие ей тоже встречались. Очень редко. От них никогда нельзя было получить ни капли сил. Ни страха, ни сожаления, ни отчаяния — они будто запрещали себе эти чувства. И когда Танатос приходил за ними, воспринимали его визит как досадную неприятность, не более.
Расстояние, разделяющее Керу с подопечными, богиня преодолела за минуты за полторы. Пришлось немного затормозить, чтобы детально рассмотреть происходящее. Железная машина стояла на дороге — Кера видела, что она больше никуда не поедет. Сквозь нее было видно — настолько много новых дыр в ней появилось. Раненый мальчишка лежал неподалеку от дороги, в канаве. На голове его зияла страшная на вид рана — пуля прошла по черепу, сорвав большой кусок кожи. Если не обладать чувствами богини, ни за что не скажешь, что этот смертный может быть жив, но на самом деле особой опасности рана не представляла. Старик был дальше, в перелеске. Когда машину расстреляли, он успел выбраться из кабины. Кера видела — это произошло благодаря Неру и Никсу. Они прикрыли старика своими телами, купили своими жизнями несколько десятков метров, позволившие старику уйти в подлесок. Но жертва оказалась недостаточна. Легионеров было слишком много, и старика обложили. Он все еще ухитрялся убивать врагов, мастерски скрываясь на крошечной площади, заросшей кустарником, виртуозно дурил целую центурию[17] врагов.
Меньше секунды хватило Кере, чтобы сориентироваться, а потом она вихрем ворвалась в битву. Ева на краю сознания визжала от восторга и ярости, но сегодня богиня не разделяла воодушевления подруги. Враги разлетались под ударами, чужая кровь начала покрывать кожу, она чувствовала отчаяние умирающих… все как обычно, когда она вступала в бой. Но, в этот раз было и кое-что еще. Кера чувствовала чью-то уверенность, предвкушение и азарт. И это было неприятно.
Она не успела. Несколько мгновений не хватило, чтобы предотвратить смерть старого. Она уже видела Рубио, и почти достала тех, кто тоже нашел, наконец, старика. Не успела. Старого пробили сразу несколько пуль — он умер мгновенно. Его убийцам Кера отомстила. А потом увидела большую группу легионеров, и поначалу обрадовалась. Удобно, бегать не нужно. Она бросилась прямо в толпу, скакала от одного солдата к другому и убивала, убивала, убивала. В нее стреляли, и даже пару раз попали, но она успевала уклониться, если пуля летела в жизненно важный орган. А потом что-то вдруг сковало ее движения. Кера даже не сразу обратила внимание. Просто движения замедлились, и еще раз, и вдруг она обнаружила, что на ней повисли аж три слоя сети, и добавляются все новые. Ерунда, ей хватило бы сил, чтобы порвать их, но они здорово замедляли движения, и пока Кера рвала одну, на нее набрасывали еще и еще.
Богиня долго пыталась вырваться, каталась по земле, разбрасывая пленителей. Ей удалось даже убить пару неосторожно подставившихся солдат, а потом ее просто забили прикладами, да так, что все силы пришлось тратить на экстренную фиксацию костей и накачку силой разорванных внутренних органов. В противном случае, слабое смертное тело точно не выдержало бы и умерло, а вместе с ним порвалась бы нить, связывающая богиню с тварным миром. Всю прочую активность волей-неволей пришлось прекратить, а когда самые тяжелые повреждения были устранены, тело уже было перевязано очень тонкой стальной проволокой. Не струна, но все равно слишком тонкая, чтобы при попытке ее порвать она не рисковала бы просто отрезать себе конечности. Тело было обездвижено качественно, и ей не оставалось ничего иного, кроме как продолжать изображать потерю сознания.
Это было невероятно унизительно. Какие-то жалкие смертные пленили её! Богиню! Она поверить не могла, что подобное произошло именно с ней! Всегда смеялась над такими историями, случавшимися и с Олимпийцами, и с представителями других пантеонов. Кера еще долго могла бы злиться, недоумевать и возмущаться, но ее отвлекла Ева. Бедняжка билась в истерике, не имея возможности даже пытаться вырваться. Для нее попадание в плен стало не меньшим ударом — разом вспомнилось заключение в лагере чистых, вспомнился тот страх и отчаяние… Кера поспешила погрузиться в Демос Онейро, чтобы успокоить девочку. И только там вспомнила, что совсем недавно умерли три ее знакомца из смертных. Двое из них ее не слишком интересовали, но старик… Как бы сильно он не раздражал богиню, участи блуждать во мраке по берегам Ахерона до тех пор, пока его не поглотит чистый этому смертному она не желала. Что ж, придется выполнить для него обязанности Меркурия, да заодно уж помочь и тем двоим. Кое-как успокоив подругу, богиня перешла в бывший Аид. Переход в мир мертвых из страны снов всегда давался легче, возможно, потому смерть во сне легка и незаметна.
Возвращение обратно было сложным раньше, а теперь, без старого Харона еще и скучным. Старый лодочник один из немногих относился к Кере неплохо, и часто делился интересными слухами и баснями, коих он знал неисчислимое множество.
Богиня отсутствовала всего несколько минут по меркам Аида, однако в Ойкумене за это время прошло больше суток. И то, что почувствовала по возвращении ей крайне не понравилось. Диего было плохо,
