Лимбус. Том 2 - Эон Линь

– Ми! – радостно пискнула она, захлопав крылышками.

– Не увиливай! – строго сказала Лис. – Мне нужен жемчуг.

Оми, надувшись от обиды, опустила голову и открыла рот. Из него одна за другой с мягким звуком выпали девять жемчужин и скатились прямо на песок. Шеол собрал их и ополоснул в чистой, без единого кусочка льда воде.

Первое испытание было пройдено.

Часть 64

– Семь дев за тканым полотном

Судьбу плетут из лунных нитей.

Приди к ним, путник, в час ночной,

Чтобы связать вас красной нитью.

Вновь голос Духа внезапно настиг нас, знаменуя начало второго испытания. Теперь солнце спряталось за темными тучами, уступив небо полной луне. Яркие голубоватые лучи осветили лес, и заросли, словно подчиняясь неведомому приказу, расступились, открывая вход в пещеру.

Шеол убрал жемчуг в мешочек и спрятал его за пояс.

– Есть предположения, кто может обитать там? – спросил я, напряженно глядя на чернеющий зев пещеры.

Жнец покачал головой.

– Я не помню легенд или историй про семь прядильщиц[114].

У Вэйшень закончил поправлять ремни на своей броне и, стряхнув с одежды налипший песок, устремился ко входу в пещеру.

– Разберемся внутри, когда увидим, что там. А ты, – генерал ткнул пальцем в Лис, – держись от меня на расстоянии и не лезь в испытания. Все равно от тебя больше проблем, чем помощи.

Демоница недобро прищурилась и скрестила руки под грудью.

– Как того пожелает великая и напыщенная небесная задница.

Пещера освещалась факелами с демоническими огнями. Они плясали как живые на разных концах широких коридоров, отбрасывая зловещий красноватый свет, от которого по коже пробежали мурашки. Мы миновали извилистый проход и зашли в большой подземный грот. Высокий свод над нашими головами сверкал, напоминая звездное небо, а посередине просторного зала сидели семь девушек. Их одеяния было невозможно сравнить с чем-то рукотворным. Создавалось ощущение, что платья им даровала сама природа, наполняя каждое сезонными цветами и дарами. Каждая девушка сидела за прядильным станком и ткала свое полотно, тихо напевая в унисон. Голоса эхом отражались от стен грота:

– Вот ночь пришла, мы ждем его.

Возможно, счастье нас найдет

И мы сплетем судьбы узор

Тому, кто с собой нас заберет.

Семь прядильщиц одновременно замолчали и обратили взоры на нас. Их глаза блестели, отражая свет факелов, и мне стало не по себе от их демонического взгляда.

– То будет небожитель или жнец,

Но слышать мы желаем голос человека.

Скажи нам, юный принц,

Что привело тебя на Шелковый хребет?

Шеол предостерегающе покачал головой, безмолвно давая понять, что начинать разговор с ними так просто не стоит. Одна из девушек, заметив наш обмен взглядами, подалась вперед и, ехидно ухмыльнувшись, пропела:

– О, нерешительный какой,

Теряешь наше время, дорогой.

На часиках тик-так,

и час Быка уже иссяк.

Я не смог сдержать улыбки от такого явного подначивания, но она была права: мы не располагали бесконечным запасом времени.

– Простите, что прерываем вас, прекрасные леди. Но не будете ли вы благосклонны к путникам и не подарите ли нам всего одну шелковую ниточку для ожерелья?

– Хотите шелковую нить?

Но как же вам ее заполучить?

Взамен желаем вашу нить.

Вплетем ее мы в полотно,

Что правит судьбами давно[115].

У нас всего их, как сестер,

Полотен семь и семь имен.

– Это должно что-то значить? – Я недоуменно посмотрел на Шеола.

– Они говорят про чистые нити жизни, не отмеченные Богами Судьбы.

– Это все старинные легенды. Никто за нас не предопределяет судьбы. А среди небожителей уж точно нет Богов Юэ Лао и Сы Мина[116]. Нас просто хотят запугать. – Генерал выступил вперед, явно намереваясь побыстрее закончить испытание, и с вызовом добавил: – Эй, девы, вам же нужно только наше согласие, тогда выбирайте. Бог не может быть отмечен Богом.

Прядильщицы оживились, и от их полотен потянулись нити. Они ползли к нам словно живые, напоминая тонких змей. Сначала нить обвила мою ногу мягким, почти ласковым движением. Но как только я успел ощутить ее прикосновение, она загорелась, распространяя огонь на полотно. То же самое произошло с Шеолом и У Вэйшенем: нити обвили их и мгновенно сгорели.

– Обман, обман, – зашипели прядильщицы, отскакивая от горящих станков. На удивление, от полотен не исходило ни дыма, ни запаха, будто они не существовали в этом мире или были очередной иллюзией.

– Они все отмечены.

– Связаны.

– Они испортили наши полотна.

– Смерть.

– Юэ Лао и Сы Мин всех отметили.

– Уничтожим.

На наших глазах тела девушек начали стремительно раздуваться, а светлая кожа покрылась темной шерстью. Их руки и ноги вытянулись и преобразились в мохнатые лапы, усыпанные жесткими щетинками. Из спин вырастали тонкие изогнутые конечности с острыми, смертельно опасными когтями. На лицах появились по восемь блестящих черных глаз, не оставляющих жертве шанса на побег.

Прядильщицы превратились в огромных пауков, заполнив собой всю пещеру.

– Чжичжу цзины! – крикнул У Вэйшень и попытался призвать гуань дао, но безуспешно.

Без оружия мы могли рассчитывать лишь на духовные силы генерала и Шеола. Я же пока сам не понимал, как правильно пользоваться «десятым солнцем» и что вообще оно из себя представляло, кроме смертоносных лучей. Одна из паучих метнулась к Богу Войны, и он выставил перед собой руку, явно намереваясь защититься огненным щитом, но на ладони не появилось даже маленького язычка пламени. Шеол вовремя отреагировал и заслонил его магической печатью. Монстр врезался в мерцающую преграду, взорвавшуюся искрами от столкновения. Паучиха издала резкий щелкающий звук и, потеряв равновесие, ударилась о массивную колонну, поддерживающую свод пещеры. Я почувствовал, как стены задрожали, а с потолка посыпались камни, но на монстре не осталось ни следа от атаки. Шеол метнулся ко мне и, схватив за руку, поволок к выходу, уворачиваясь от булыжников.

– Уходи отсюда, мы попытаемся достать нить и выберемся следом за тобой. Или хотя бы останься здесь, чтобы в любой момент ты смог сбежать.

Убедившись, что я стою в проходе и не пытаюсь спорить, он развернулся к Лис.

– Надеюсь, ты спряталась не из-за страха перед пауками.

– За кого ты меня принимаешь? – возмутилась демоница и, вытерев пот со лба,