Пламенные Сердца. Испытание Веры - Чехин Николаевич

   - Молодцы, - прохрипела нежить. - Вы справились с испытанием. Желаете пройти на следующий уровень?

   - Нет! - рявкнул северянин. - И этого до старости хватит!

   - Как пожелаете. Моя задача выполнена, я отправляюсь спать.

   - Погоди. Твои слова о наставнике - ложь? - на всякий случай уточнил Кристан.

   - Разумеется. Работа у меня такая - пугать и обманывать. Но вы, ребятки, не из пугливых. Особенно девка.

   - Ах ты! - осмелевший кузнец двинулся на обидчика с кулаками, но тот исчез.

   Сразу после этого дверь отворилась, и никогда прежде дети так не радовались яркому солнечному свету.

Глава 11

. День рождения

   В последние дни Вера с головой погрузилась в рутину. Подъем спозаранку, скудный завтрак и работа до позднего вечера, перемежающаяся не менее скудными обедом и ужином. После недавнего нападения за ворота девочку не пускали, и большую часть времени она готовила еду, полола грядки, штопала прохудившуюся одежду и убиралась во дворе.

   Не так сирота представляла свою жизнь в обители. Ей обещали усердную учебу и службу на благо народа, а вместо этого приходилось гнуть спину с утра до ночи. Но она даже не думала жаловаться. Ее окружали добрые люди, не помышляющие оскорблять или чинить пакости молодой подсобнице. Никто не гонял беднягу как раньше, не колотил, не унижал, поэтому пребывание в стенах крепости хоть и можно было назвать несколько скучным, но уж точно не нестерпимым.

   Тем более, у девочки впервые в жизни появились настоящие друзья. Она неплохо сошлась с Ариной - с виду хмурая и нелюдимая девушка то и дело всучивала помощнице яблоки и кусочки сахару. Про Кристана можно и вовсе не говорить...

   Он все чаще занимал мысли Веры, и думы эти странным, совершенно непонятным образом грели душу, а при виде кузнеца сердце так и прыгало в груди. Эти чувства пугали и радовали одновременно: когда парнишка ошивался рядом, сирота места себе найти не могла от страшного волнения, но стоило разойтись по кельям, как налетала снедающая тоска. Вот и получалось - и вместе неуютно, а порознь еще хуже.

   Вера встала до первого колокола, сполоснула лицо холодной водой и уставилась на отражение в медном тазике. Она сильно изменилась внешне за жалкий месяц вдали от дома. Точнее, от места, где девочка родилась и выросла, но давно перестала считать своим настоящим домом. Еще задолго до знакомства с Андреем и переезда в крепость.

   Взгляд девочки потерял былые отрешенность и безразличие. Стал более хмурым, напряженным, злым... Любой, кто смотрел Вере в глаза, подтвердит - это не взгляд ребенка. Это взгляд человека, лицом к лицу столкнувшегося с Тьмой, причем далеко не один раз.

   Кстати, о лице. Ни постоянное питание, ни здоровый сон, ни работа на свежем воздухе ничуть не исправили бледность и острые черты. Иногда Вере казалось, будто она видит на серой глади не себя, а мать... или то, во что она превратилась. Болезненно-белая кожа, осунувшиеся щеки, тонкие губы. Всякий раз, когда из воды выглядывала упыриха, девочка вздрагивала и долго сидела на краешке кровати, сдерживая ладонью пытающееся протиснуться сквозь ребра сердце.

   Ее недаром предупреждали - Тьма не отступит, не оставит в покое. И коль не сумела одолеть в честном бою, попытается взять измором. Но Вера не поддастся. Особенно не сегодня.

   Взяв полотенце, девочка подошла к окну-бойнице и подставила влажную кожу прохладному утреннему ветру. Это всегда помогало прийти в себя после дурных снов и наваждений. Крепость в спешке просыпалась, словно обыденный звонок все приняли за набат. Со стен спускались привратники, дежурившие в ночную смену. Для них грядущий завтрак станет ужином.

   Кристан с тяжеленными ведрами таскал воду из подвала и наполнял котел. Арина разводила под толстым чугуном пламя. В последнее время странствующие аскеты почти не появлялись в обители и не было частой нужды в починке и заточке натруженных мечей. Поэтому кузнец по мере сил и занятости помогал по хозяйству. Всякий раз, когда он отпускал шуточки, а Арина широко улыбалась ему, Веру охватывало еще одно странное чувство, осознать кое полностью она не могла. Но чувство определенно было неприятным, чем-то похожим на смесь зависти и раздражения.

   Сирота вздохнула. Пятое августа. Для окружающих очередной ничем не примечательный день. Но именно сегодня девочке исполнилось тринадцать. Она прекрасно помнила, что среди аскетов праздновать именины не принято, все ограничивается вручением скромных подарков. Так всегда поступали родители, но совсем маленький ребенок не придавал этому особого значения. Жили тогда тяжело, бедно, и накрывали богатый стол лишь раз в год - во время Праздника урожая.

   Поэтому Веру не особо заботила вареная картошка и соленые огурцы на тарелках. Она не ждала подарков, песен, плясок, гусляров и игрищ всем народом, как справляли дни рождения селяне. Она вообще ощущала себя весьма необычно, будто вот-вот должно произойти нечто важное, но с тем же успехом может и пройти мимо.

   От тревожных мыслей отвлек звонкий голос северянина:

   - Верка, хватит дрыхнуть! Хочешь, чтобы мы тут надорвались без тебя?

   Девочка встрепенулась и быстрым шагом покинула келью.

   Очередь, гробовое молчание за столом, мытье посуды, прополка грядок. Все по расписанию. Прошел час, два, стало невыносимо жарко, но девочка то и дело посматривала на ворота.

   - Ждешь кого-то? - тихо спросила Арина.

   Вера пристыжено опустила голову и продолжила мотыжить землю. Как вдруг из-за стены донесся возмущенный окрик:

   - Как так закрыто? Какое особое положение?! Я к подруге на именины приехал, открывайте давайте! Устроили тут!

   Девочка с мольбой взглянула на подсобницу. Та мило улыбнулась и кивнула - иди, мол, раз такой случай. Белкой взбежав на стену, сирота свесилась с зубца и увидела гарцующего на вороном коне Виктора. Наемник то и дело поднимал скакуна на дыбы, грозил стражникам кулаком и пыхтел как разъяренный бык.

   - Ничего не знаю и знать не желаю! Мне сказали, ворота всегда открыты для желающих! Или для страждущих... Короче, не важно! Сегодня у одной замечательной девчонки день рождения. И я не уйду, покуда не увижусь с ней! Не заставляйте меня брать крепость натиском, я и не такие замки разорял! Я величайший охотник севера, непревзойденный Виктор Виверна! Вы должны были постелить мне красный ковер, едва завидев на горизонте!

   - Непревзойденный? - хмыкнул Андрей. - Меньше месяца назад я превзошел тебя дважды.

   - Кто там? - раздраженно бросил вышедший из башни наставник.

   - Друг, - ответил аскет. - Охотник на нечисть.

   - Что нужно этому проходимцу?

   - У Веры сегодня именины. Приехал поздравить.

   - Наемник явился сюда, чтобы поздравить твою подопечную? Да уж, умеет она выбирать друзей.

   - Я ручаюсь за него, брат. Мы вместе пуд соли съели.

   - Ладно. Лишний клинок лишним не бывает. Но я лично за ним присмотрю. Открыть ворота!

   Заскрипела створка, заскрежетала решетка. Ее подняли ровно настолько, чтобы смог пройти спешившийся всадник, после чего железная громада рухнула на камни за его спиной. Безо всякой радости пожав Андрею руку, Виктор схватил бросившуюся навстречу девочку под мышки, поднял над головой и закружил, громко хохоча.

   - Ну здравствуй, молодая княжна.

   Но уже скоро смех сменился сдавленным хрипом. Виверна отпустил сироту и, скорчившись, потер поясницу.

   - Здоровая стала как кобыла. Надеюсь, спина не встанет колом. Уф... Так, я не понял, - охотник подбоченился и огляделся. - Где еда, выпивка, песни, танцы? Почему все до сих пор трезвые? Эй, у нас именины или поминки?!

   - Здесь тебе не кабак! - со злостью произнес Нестор, тряхнув косичками бороды. - Тише будь или проваливай.

   - А ты еще что за...

   Прежде чем свершилось непоправимое, Андрей приобнял товарища за шею (да так, что та хрустнула) и, притянув к себе, вежливо ответил:

   - Прошу простить его, господин наставник. После стольких лет борьбы с Тьмой он малость не в себе...

   - Вообще-то, еще как в себе...

   - Цыц, - краем губ прошипел аскет и с улыбкой продолжил. - Мы отлучимся ненадолго, если вы не возражаете.

   - Не возражаю, - буркнул старец. - Чем реже этот лысый мошенник будет попадаться на глаза, тем лучше.

   Сказав это, Нестор развернулся и потопал восвояси, постукивая посохом по камням.

   - Злой как собака, - пробормотал Виктор вслед.

   - Вот и не зли его еще больше. Иначе вылетишь за ворота по щелчку. Идемте.

   Выждав, когда стук на крученой лестнице стих, Андрей, Вера и Виверна расположились на первом ярусе башни в учебном зале. Шмякнув пузатую торбу на стол, наемник развязал тесемки и вытащил пропитанный прогоркшим маслом узелок. В нем оказался украшенный кремом пирог, выглядящий так, словно его сбросили с вершины горы раз этак пять. Сплющенный, искореженный, раскрошившийся, с кое-где прилипшими засохшими мухами, бедолага не пришелся бы по вкусу даже умирающим с голоду.