Чистый кайф - Андрей Валерьевич Геласимов

клуба, не сразу ее заметил. Там у двери прилично народу толкалось. Публика еще не начала подходить, но на крыльце местных поварят с официантами хватало. Курили, смеялись, чего-то свое перетирали. Увидев мою рожу, притихли.

И все равно – если бы не окликнула, я бы мимо прошел. На радио торопился, надо было должок за трек отработать.

Ну и вообще. Я ведь не раз номер ее набирал, после того как в Москву приехал. Но потом сам же и сбрасывал. Обламывало как-то. Типа навязываюсь.

– Привет! – она махнула рукой. – Это было очень круто. У меня мурашки бегут до сих пор.

Улыбнулась и потянула левый рукав, чтобы показать. Между пальцев сигарета длинная, тонкая.

И сама тоже такая ничего. Подросла будто.

– Ты как здесь?

– С папой приехала. У него дела с хозяином клуба.

Я не знал, что сказать, поэтому просто кивнул и пошел дальше. Но в этот момент из клуба вылетел Жора.

– Толя! Толя! Стой! Ты куда?!!

Глаза бешеные, самого трясет, как от передоза.

– Работать, куда еще.

– Да какой работать! – Он схватился за голову. – Там всех просто размазало! Разорвало на части!

– Ну, «скорую» им позови. – Я спустился с крыльца.

Жора слетел за мной.

– Они тебя в свой лейбл зовут!

– А у них есть лейбл?

– Сказали – с этого дня будет! Толян, они в одну минуту все решения приняли! Ты не догоняешь, братан! Они сказали – их будто током херачило, пока ты читал! Потолок чуть не обвалился!

Я посмотрел на него, на Юлю, потом на притихший клубный народ.

– Хорошо. Значит, ты теперь свалишь?

Утром она ждала меня на выходе из студии. Я сделал вид, что не удивился.

– А здесь ты каким образом?

Она засмеялась.

– Думал, я снова исчезну?

– Если честно, была такая надежда.

Я не останавливался. Она шла рядом.

– Почему ты не хочешь выступать?

– Кто сказал, что я не хочу?

– Но ты же не выступаешь.

– Нет.

– А почему?

Она остановилась посреди дороги, прямо между трамвайными рельсами.

– Сокращаюсь. – Я засмеялся и потянул ее за рукав. – Пойдем, трамвай вон уже едет.

Юля шагнула следом за мной на тротуар и опять встала.

– В каком плане ты сокращаешься?

– В том плане, что каждый человек должен быть сокращен до самого себя. А то раздуваемся как пузыри. Чего внутри пузыря – непонятно. Он чаще всего мутный.

– Ну, ты тогда сам не выступай.

– Не понял. То выступай, то не выступай.

– Ну, слушай, у тебя же не один профиль. Ты вчера был совсем не такой, как в Ростове. И уж тем более – в монастыре. Везде разный. Неясно, правда, какой ты настоящий, но это в данном случае неважно. Настоящего можешь оставить себе. А на сцену отправляй аватаров.

– Кого?

– Это из индуизма. Воплощение божества в человеческом теле.

– Божества? – Я засмеялся.

Она смешно вздохнула и помотала головой.

– Толя, не суть. Ты же понял, о чем я.

– Короче, божеству надо пожрать и немного выспаться. А лучше – много.

– Пойдем! – Она махнула рукой в сторону кафе. – Я с тобой чаю выпью.

Пока я наворачивал яичницу с блинчиками, она молча смотрела на меня, как будто ждала чего-то.

– Ну? – не выдержал я с полным ртом. – Чего тебе надо?

– Толя, я переслушала твой вчерашний трек. Он гениальный.

– Где ты его слушала? Они там в клубе записывали, что ли?

– Нет, мне друг твой показал, Жора. Который у тебя живет.

Я чуть не подавился.

– Он тебя домой водил?!

Она улыбнулась.

– Трусов разбросанных не было.

– Долбаный насос! – Я оттолкнул тарелку. – Обещал же свалить! Ты поэтому знала, где меня утром искать?

– Не злись. Вещь-то, в принципе, возникла из-за него. Если бы Жора не появился, ты бы свой «Лед» не написал.

– Он и об этом тебе уже успел поведать.

– Толя, прислушайся к нему. Хозяин клуба после твоего вчерашнего выступления настроен очень серьезно. Жора не врал, они правда там переполошились. Я спросила у папы – это люди с большими возможностями.

Она вспомнила о чем-то и засмеялась.

– Жора, кстати, представился им твоим директором. У них, я так поняла, до этого были с ним какие-то проблемы, но теперь он просто порхает.

Я смотрел на ее пальцы – как она держит в них чайную ложечку, постукивает ею в чашке, размешивая сахар, – и думал про Жорины слова об электричестве. Меня ведь тоже неслабо тряхнуло вчера. Когда взял в руки микрофон, забыл, что из-за Жоры пришел. Вообще все забыл.

Помолчав, Юля вдруг перешла на совсем другое:

– Скажи, а ты кроме рэпа что-нибудь слушаешь?

– Конечно.

Яичница закончилась, и я обернулся поискать официанта.

– Какую музыку?

– Коллектив любителей домры уважаю из ростовского Дворца культуры «Красный Аксай».

– Нет, я серьезно.

– Так и я не шучу. Исполняют душевно.

У нее в глазах задрожала улыбка.

– А к «Роллинг Стоунз» ты как относишься?

Я наконец поймал взгляд официанта и махнул ему.

– К старине Джаггеру? Ну, не знаю… На домре он, думаю, так себе.

– Слушай, полетели завтра в Париж? У него концерт в шесть часов вечера.

Вот тут она меня, конечно, подловила. Тепленьким просто взяла. Я смотрю на нее, потом на официанта, который, ясное дело, уже подошел, и вообще не врубаюсь, что тут сказать – ни ей, ни ему.

– Вы что-то хотели? – Он, в принципе, вежливый чувак, да и повидал, наверно, всякого мудачья. – Или мне подойти чуть позже?

– Да, братан, – говорю. – Давай позже.

Он отошел.

– Полетишь? – Она безмятежно так на меня смотрит, как будто на дачу приглашает в Подмосковье.

– Ну, как-то не собирался…

– Да ладно тебе, чего собираться. Мы на один день. Зубную щетку просто возьми, пастой я поделюсь.

– Есть у меня паста.

– Ну вот. Тем более.

И сидит, улыбается.

– У меня денег на самолет нет.

– Не нужно. Мы с папиными друзьями летим, они заказали чартер. Мест еще много свободных. В гостинице тоже номера забронированы с запасом.

– Красиво живете.

Юля покачала головой:

– Это не мы. Это папины друзья. Они все банкиры.

– А я здесь при чем?

– Ты любишь «Роллинг Стоунз».

– Я же тебе сказал – я люблю домру.

Она перестала улыбаться. Уловила мой тон.

– Прости, я не хотела тебя обидеть.

– Ты не обидела. Яичницу будешь? Я сейчас вторую возьму. Поделим по-братски.

– Не буду.

Я вижу – огорчилась моя Юля. Не сложилось у нее.

– А проводить меня в аэропорт приедешь? – голос такой грустный.

– Ты же ненадолго летишь.

– Тебе трудно, что ли?

– Нет, не трудно… Ладно, не злись – у меня все равно загранпаспорта нету. В Ростов пришлось бы сначала сгонять. Да и то за день