Графоманка - Аля Пачиновна

- И какой тебе с этого профит? Чего достигла?

- Я, наконец-то, почувствовала себя личностью. А это значит, что с моим мнением считаются, и не потому, что хотят вдуть!

- Это все херня, - резко выдохнул он и скривился, - смысл всего, что ты делаешь в удовольствии. А оно никак не зависит от того, считается ли общество с твоим мнением или просто вдуть хочет.

Лера уже смирилась с тем, что хочет ещё раз пустить Графа в тело. Но душу ему открывать она не собиралась. Обойдётся.

- Глеб, если это и есть твоя игра, то она мне не нравится. Да и психоанализ, мягко говоря, не твоё…

Он быстро затушил сигарету. Неожиданно и шумно поднялся со своего места, обошёл стол, взял Леру за руку, почти агрессивно, и потянул в гостиную. Довёл молча до дивана, усадил. Сам принялся вызвать огонь в сердце дома и внутри Леры заодно.

Камин разогрелся. Лерино воображение тоже. И оно упорно не замечало на Графе одежды. Наваждение не отпускало, подначивало внутренний трепет предвкушения, который пока мало чем отличался от страха нарушить табу.

- Правда или действие? - обжег он висок, падая рядом на диван, обдал запахом дыма и табака. Сгрузил тяжеленную руку Лере на плечи и притянул к себе горячему ещё ближе.

- Нет, Глеб, пожалуйста, только не это опять… - она ерзнула, пытаясь отползти от него в знак протеста против навязываемого сценария. Но он держал так же крепко, как сюжет интригующей книги. - Дженга, покер, крокодил, прятки… что угодно, только не это.

- Что ты прячешь под кроватью, Лера? - прозвучало жестко, как на допросе.

Вопрос поиска компромисса можно было считать закрытым. Возможно, Граф даже не в курсе, что это такое. Лера обречённо вздохнула, давая себе очередное честное слово, что сожжет тетрадь при первой же возможности. Вот прямо в этом камине и сожжет. Переждав спазм в груди, не уверенная, что голос уже может звучать ровно, ответила правдиво:

- Тетрадь.

- Зачем?

- А разве сейчас не мой ход? - Лера сглотнула и плавно перевела вдох на выдох.

- Хорошо, - Граф как-то напрягся. Или показалось. - Справедливо.

Прежде, чем нырнуть на смертельно-опасную глубину, она снова зачерпнула сухим ртом воздух.

- Ты убивал? - сама не поняла, как у неё это вырвалось и зачем. Но тонуть, так тонуть. - Людей…

Она не видела его лица, смотрела на пляшущие языки пламени в камине, однако, кожей почувствовала, как в соседнем теле разгорается точно такой же танец.

- А ты бы поверила, если бы я сказал нет? - бесцветно спросил Граф и повернул голову, чтобы прицелиться взглядом в Лерин висок.

- Нет.

- Тогда я хожу. Тетрадь взяла с собой?

- Нет, - соврала Лера, надеясь что яркость щёк можно списать на жар от огня. Выдало полено в камине, которое громко треснув, заставило красноречиво вздрогнуть.

- Тогда твой вопрос? - показалось, что Граф скрипнул эмалью, уступая ход. Хотя, эмоциональное напряжение сильно искажало восприятие. Доверять чувствам становилось все сложнее. И опаснее.

- Когда ты меня отпустишь?  - робко поинтересовалась измученная этой игрой Лера.

- Когда напьюсь твоими криками.

Вот лучше бы он выбрал действие! Ответ заставил сжаться все, что способно было сжиматься. Заломило ключицы, рёбра. Во рту стало сухо, а между ног непозволительно влажно.

- И напою тебя своими… - это можно было считать контрольным выстрелом, который в голове решил не задерживаться, а пустился бороздить Леру изнутри почти болезненными вспышками.

Рука сильнее сжала плечо, вторая подхватила Леру под коленками  и через секунду тело, ставшее мягким и податливым, оказалось на полу перед камином.

- Правда или действие, Лера? - Граф резко стянул с себя футболку, навис сверху, сильно смахивая на того волка из бабушкиной книжки.

- Правда… - прошуршала она сухими губами, не осмеливаясь на действие.

- Хочешь покричать?

Сколько ходов он сделал? Игра перестала быть игрой, превратилась в планомерное вытягивание из жертвы способности ясно мыслить, ориентироваться в пространстве и отвечать за свои поступки и слова.

Лера, стремительно теряя контроль над собственным телом, все ещё цеплялась за еле живую гордость. Сдалась и скатилась в бессвязный бред…

- Действие… хочу…  то есть, нет… Глеб…

Имя утонуло в его губах, требующих немедленной взаимности. Он выгрызал из неё ответные движения языка. Она бы сама никогда… никогда…

Разве можно было считать взвешенным решением то, что она позволяла делать? С другой стороны, раз позволяла, значит да, можно. Когда падаешь вниз уже не важно, твоё это было решение или кто помог.

Одежда перестала трещать на Лере. Она вообще перестала быть одеждой, сплелась деталями с потерявшей форму амуницией Графа. Два голых, разгоряченных тела замерли в отблесках огня.

- Ты течёшь бурно. Наверное, очень долго копила, Лера… - он накрыл ладонью ее промежность, мягко, ласково скользнул пальцем в самое пламя. - Для меня берегла свою горную речку?

Сладкий спазм прокатился до самой поясницы и Лера зашипела на потолок. Симфонию  укусов  в шею, в грудь, нежного, деликатного дуэта Графа с ее Эммануэль можно было слушать только послав все к черту. Она послала и в знак полной капитуляции  подняла бедра, раскрываясь розовым цветом для готового самца.

- Это приглашение? - он выпустил из зубов истомленный сосок и вопросительно заглянул Лере в душу.

- Да, ваше сиятельство…Это мое… взвешенное решение…

Любовные романы описывали Лере эту сцену набором ванильных эпитетов и гипербол. И уже по подернутому похотью взгляду  было понятно, насколько она была дезинформирована. Граф был предельно груб в своей нежности. Отточенные, решительные движения завораживали. Он прикасался к ней шёпотом, трехстопным анапестом вонзался в кожу и пускал по венам лирику.

- Поступь нежная… легкий стан..  если б знала ты сердцем упорным, как умеет… любить… хулиган. Как умеет он… быть покорным, - бормотал, задыхаясь, Сибирский авторитет, раскручивая  над Лерой потолочные балки. - Расслабься… Лера, я на грани!

Как? Как это возможно? Расслабиться? Когда она течёт, как ток по проводам…

Граф нервно раскидал ее бедра своими коленями, подхватил под попу,