Голая экономика. Разоблачение унылой науки - Чарлз Уилэн

Производительность — это понятие, которое лишает «гигантскую воронку», о которой говорил Росс Перо, эффекта всасывания. Перо рассуждает следующим образом: если мы откроем наши границы для свободной торговли с Мексикой, то миллионы рабочих мест переместятся через границу на юг. Почему бы какой-нибудь компании не перенести свои предприятия в Мексику, где средний мексиканский заводской рабочий получает лишь часть того, что зарабатывает американский рабочий? Ответ заключается в слове «производительность». Могут ли американские рабочие конкурировать с иностранными рабочими, заработки которых составляют половину заработков американских рабочих, если не менее того? Да, большинство из нас могут. Мы производим больше, чем производят мексиканские рабочие, во многих случаях намного больше, потому что мы лучше образованны, потому что мы здоровее, потому что у нас лучший доступ к капиталу и технологиям и потому что у нас более эффективные государственные институты и более совершенная государственная инфраструктура. Сможет ли вьетнамский крестьянин с двухлетним образованием выполнять вашу работу? Пожалуй, нет.

Разумеется, есть отрасли (например текстильная и обувная промышленность), в которых производительность американских рабочих не настолько велика, чтобы оправдать их сравнительно высокие заработки. Это отрасли, которые требуют сравнительно малоквалифицированной рабочей силы. Такая рабочая сила в США дороже, чем в развивающихся странах. Может ли вьетнамский крестьянин сшить баскетбольные туфли? Да, может — и за плату гораздо меньшую, чем минимальная заработная плата в США.

Хотя Росс Перо предупреждал о том, что большая часть американской экономики мигрирует в Гвадалахару, представители господствующего направления в экономической науке предсказывали, что Североамериканское соглашение о свободной торговле окажет ограниченное, но положительное воздействие на занятость в США. Какое-то количество рабочих мест действительно будет потеряно из-за мексиканской конкуренции, но большее их количество будет создано по мере того, как экспорт в Мексику будет возрастать. США уже почти десять лет живут в условиях действия Североамериканского соглашения о свободной торговле, и их опыт подтверждает вышесказанное. Экономисты считают, что влияние этого соглашения на общую занятость было позитивным, хотя и очень незначительным для экономики, подобной американской.

Будут ли наши дети жить лучше нас? Да, если их поколение будет производительнее нашего, как это было на протяжении всей истории США. Наш уровень жизни предопределяет рост производительности. Если производительность возрастает на 2 % в год, то ежегодно мы становимся на 2 % богаче. Почему? Потому что мы можем использовать те же факторы, вводимые в производство, и производить товаров на 2 % больше. (Или же мы сможем получить тот же объем продукции, использовав на 2 % меньше факторов, вводимых в производство.) Одна из самых интересных дискуссий, которые в настоящее время ведут экономисты, — это дискуссия о том, действительно ли американская экономика пережила резкое увеличение темпов роста производительности. Некоторые экономисты, в том числе Алан Гринспен, утверждают, что инвестиции в информационные технологии привели к постоянному увеличению темпов роста производительности. Другие (например Роберт Гордон из Северо-западного университета) полагают, что если интерпретировать данные надлежащим образом, то рост производительности существенно не изменился.

Это не просто некий эзотерический предмет из тех, что экономисты любят обсуждать, сидя в мягких креслах и прихлебывая черри. С 1947 по 1975 г. производительность росла на 2,7 % в год. С 1975 г. и по сей день по причинам, пока еще не вполне понятным, темпы роста производительности снизились до 1,4 % в год. Это может показаться пустяковым различием; в действительности это различие оказывает глубокое воздействие на наш уровень жизни. Одним из удобных приемов, используемых в финансах и экономике, является «правило 72»: разделите 72 на темп роста (или на ставку процента), и полученный результат приблизительно скажет вам, сколько времени потребуется для удвоения растущей величины (например, сумма, лежащая на банковском счету и приносящая 10 % в год, вырастет вдвое за 7 лет). Если производительность растет на 2,7 % в год, наш уровень жизни увеличивается вдвое через каждые 27 лет. При росте производительности на 1,4 % в год двукратное повышение уровня жизни произойдет за 51 год.

Рост производительности делает нас богаче независимо от того, что происходит в остальном мире. Если в Японии производительность растет на 4 %, а в США — на 2 %, то обе страны становятся богаче. Для того чтобы понять, почему это происходит, вернемся к нашему примеру простой аграрной экономики. Если один фермер ежегодно выращивает на 2 % больше зерна и свиней, а его сосед ежегодно увеличивает свое производство на 4 %, то с каждым годом они едят все больше (или все больше продают на сторону). Если разрыв в темпах роста их производительности сохраняется достаточно долгое время, один из этих фермеров станет ощутимо богаче другого, что может стать причиной зависти или политических трений, но положение и того и другого постоянно улучшается. Важно то, что рост производительности, как и многое другое в экономике, не является игрой с нулевой суммой результатов.

Если бы труд 500 млн человек, проживающих в Индии, стал более производительным и они постепенно выбрались из нищеты, превратившись в средний класс, то какой эффект произвело бы это на Америку? Мы бы тоже стали богаче. Бедные крестьяне, которые ныне влачат существование на 1 дол. в день, не могут позволить себе приобретение наших программных продуктов, наших машин, нашей музыки, наших книг, сельскохозяйственных продуктов, которые мы экспортируем. Если эти крестьяне станут богаче, они смогут позволить себе все это. Кстати, некоторые из этих 500 млн человек, потенциал которых в настоящее время растрачивается впустую из-за отсутствия образования, станут производить товары и услуги, намного превосходящие известные нам, что улучшит наше положение. Кто-то из этих только что получивших образование крестьян может оказаться человеком, который изобретет вакцину от СПИД или откроет процесс, обращающий вспять глобальное потепление. Перефразируя слова, произнесенные представителем United Negro College, можно сказать, что терять впустую 500 млн умов просто ужасно.

Рост производительности зависит от инвестиций — в физический капитал, в человеческий капитал, в научные исследования и опытно-конструкторские разработки и даже в такие вещи, как повышение эффективности государственных институтов. Эти инвестиции предполагают, что в настоящем нам надо отказаться от потребления для того, чтобы иметь возможность потреблять больше в будущем. Если вы откажетесь от покупки автомашины BMV и вместо этой покупки вложите деньги в высшее образование, ваш доход в будущем возрастет. Сходным образом компания, занимающаяся производством программных продуктов, может отказаться от выплаты дивидендов своим акционерам и вложить свои прибыли в разработку нового, более совершенного продукта. Правительство может собирать налоги (лишая нас части текущего потребления) для того, чтобы финансировать исследования в области генетики, которые улучшат наше здоровье в будущем.