На чужой войне - Ван Ваныч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И это третье, потенциальное место сражения, тоже с изъянами, но с которыми уже можно работать: справа-примерно на поллье (пара километров) растянулась дубрава, огибая большое заснеженное поле подковой, выходя концами- эдакими языками к быстрой, и по-зимнему холодной речке, которая и прикрывает левый фланг- она не широкая, но я сомневаюсь, что найдётся идиот, пожелавший сунуться в эту ледяную воду. Вот если бы это происходило на просторах России, я бы задумался, потому что наши и не такое “отмочить” могут. Но здесь Европа, рыцари- несколько другой менталитет. Гложут смутные сомнения… Ну, и вот чтобы подобные не терзали, внезапно превратившись в реальность, и как следствие- приведя к непоправимым последствиям, требуется подстраховаться-хотя бы небольшой отряд выставить. Само поле каменистое- кое-где и здоровенные такие булыганы торчат- и лишь в центральной части оно узкой полосой ровное, которая заканчивается на нашей стороне удобным- в плане обороны- холмом. А если над ним ещё и поработать, создав дополнительные трудности наступающим, то легко превратить и вообще- в неприступный.
Мой предварительный- который буду отстаивать на следующем совете- план таков: встречаем противника на холме, изматываем- у нас много знаменитых английских лучников, “специализирующихся” ещё с битвы при Креси на рыцарях, думаю Арманьяку сюрприз “понравится”- и опрокидываем встречным ударом. Что ещё? Ну, можно как в Куликовской битве засадный полк организовать: вон, на другом конце подковы хорошее место имеется- и получится капкан. А потянем? Впрочем, оставим эти размышления на долю наших капитанов- надо же и им дать чем-то порулить. Ха-ха…
Но, думаю, на сегодня достаточно, условно говоря, цель достигнуто, и пора возвращаться. Можно и дальше поискать, но…не нужно. И это полюшко для наших целей вполне подходящее, а чтобы идеально- такое вряд ли получится найти. Или найдём, но времени на подобные поиски убьём столько, что вполне возможно- уже и не нужно будет,- вследствии нехороших последствий такого промедления. И потому лучше остановиться на достигнутом, используя по максимуму его сильные стороны, не дав воспользоваться слабыми- и всё будет в ажуре. Но и наши главные не похожи на зелёных новобранцев, и, по здравому размышлению, обязаны сделать как полагается.
Показал жестом разворачиваться Мэтью, который в отсутствие оставленного в лагере Марка главный по тарел…ой, это снова из другой оперы. Ну, не важно. Исправлюсь когда-нибудь. Наверное… А по Мэтью- так он у нас латниками командует, которые в данной поездке у меня за охрану- на случай от разбойничьей стрелы прикрыть своим телом, или притормозить врагов на случай поспешного отхода командира,- опять же ценой своей жизни. Выжить в этих, и других подобных им вариантах моим сопровождающим очень сложно, а то и просто невозможно- но такова се ля ви, или говоря словами песни Газманова: “Каждый выбирает по себе…” И теперь мы стремительно удаляемся от облюбованного мною места, стараясь производить как можно меньше шума, ибо такие дела тишину любят.
В лагерь вернулись благополучно и уже под вечер, но несмотря на весьма позднее время, я немедленно отправился на аудиенцию к графу Гастону. Наш “главноуговаривающий”- или это тоже из другой оперы?- полагаю, сильно порадуется подобному известию- давно копытом бьёт, и от ненависти к Арманьяку спать не может. Обрадую человека.
С неба невесомым пухом планируют снежинки, и тают, упав на лицо. Провожу по нему рукой и стряхиваю- в который раз за сегодня- эту слякоть на землю. Бросаю взгляд на хмурое небо, тяжёлой свинцовой тучей нависшее над землёй- не радует оно нас нынче, на озабоченные рожи соратников, собравшихся в данный момент в графской ставке-на холме. И занятых вот уже полдня только одним- ожиданием.
Тогда, после возвращения из рекогносцировки, вопреки некоторым сомнениям, привезённый мною план предстоящего сражения не вызвал особых споров, и- буквально через полчаса- после небольших уточнений был полностью утверждён. Возможно, во мне умирает великий полководец, но в отсутствие доказательств этого, более полагаюсь на соответствующий общий настрой рутьеров. Поругались, отведя душу, ранее, а потом приняли главное решение- бою быть, и теперь, если уж он будет происходить не на совсем пропащем месте, то главное для воинов- не растерять соответствующий настрой, ругаясь по “мелочам”. Как говорил персонаж одного фильма, кстати тоже рутьер, которого позвали сражаться в сомнительных условиях: “…а я любой драке завсегда рад”. А других в рутьеры и не берут…
После моего возращения и последовавшего за ним совещания, наша армия сманеврировала и вышла на место будущего сражения у деревни Лонак (Лотрак). На прежнем месте остался лишь ведущий арьергардные бои, и заманивающий противника, конный отряд. Всё, что можно было сделать- сделано, и потому оставалось лишь ждать, чем мы, томимые неизвестностью, и занимаемся нынче под хмурыми небесами.
Наконец, началось какое-то движение: сначала “прилетел” гонец от заманивающих отрядов арьергарда с хорошими новостями, а после ещё некоторого ожидания- и они сами, поспешно занимая отведённые по боевому ордеру места. Последовала некоторая суматоха, быстро прекращённая командами командиров. Здесь проявилась разительная разница между рутьерской дисциплиной и, ранее мной наблюдаемой, бестолковостью феодальной вольницы. И на ум, глядя на этот орднунг, приходит лишь крылатая фраза- порядок бьёт класс. Спустя короткое время появились и те, кого мы совсем заждались- войска графа Арманьяка. Сразу зарябило в глазах от количества развевающихся флагов и их разноцветности. Противник не стал разбивать лагерь для отдыха, напротив, показывая, что готов к бою, развернул свои отряды в линию против нашего фронта. По этой диспозиции получалось, что в центре- на направлении главного удара- расположился сам граф, а на флангах пристроились его союзники: сеньоры д’Альбре, граф де Комменж и
