Русская поэзия Китая: Антология - Николай Алл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ВАЛЕРИЙ ПЕРЕЛЕШИН
«Живешь в глуши страны чернильной…»
Валерий Перелешин.1983 г.Живешь в глуши страны чернильной,Записок, выписок из книгИ дышишь летописью пыльнойЗабытых лавров и квадриг.
Ты в этот мир бежишь от мираСуровых стихотворных нег,Так от прохладного зефираПодснежник кутается в снег —
Чтоб вдруг из-под снегов латыни,Подтаивающих весной,Вдохнуть внезапно воздух синий,Веселый, легкий и сквозной.
Чтоб после двух ночей бессонныхСреди тысячелетних строк —Вдруг разглядеть вверху бездонныйСквозной и синий потолок…
И грудь ты открываешь жадноРитмическим ветрам родным,Ветрам веселым и отрадным,Парнасским бурям ледяным.
И мнится: ямбом пятистопнымГремит военная труба,Анапестом нерасторопнымВдоль окон тащится арба…
20 мая 1935В ЛАБИРИНТЕ
Мы заблудились в переходах.Но, право, не о чем тужить:Скорей забудем о свободахИ без свободы станем жить!
Все одобряют, все согласны,Все не боятся темноты:Ведь под землею безопасноЖивут же мудрые кроты!
Лишь несколько пустоголовыхБродяг, не помнящих родства,Все бредят о просторах новых,Где солнце, блеск и синева.
Для них мы равнодушны, жалки,Бедны, трусливы и скучны,А им весенние фиалки,Им розы летние нужны!
Им слаще гибель в лабиринте,Чем жизнь такая, как у нас.Ну что ж! ступайте и изгиньтеХоть в добрый, хоть в недобрый час!
Но, непокорные и злые.Поймите истину одну:Что, мертвые или живые,Вы все равно у нас в плену.
Дойдете вверх, к наземным людямИ позовете нас туда —Мы не поверим и забудемВас, как не живших никогда.
Погибнете — мы как героевВас памятниками почтимИ, ваши имена присвоив,Дадим их правнукам своим.
26 марта 1947 ШанхайПОДРАЖАНИЕ КИТАЙСКОМУ
Сегодня, спать ложась, с мечтательной любовьюБукет твоих гвоздик я ставлю к изголовью:Быть может, хоть во сне опять в саду твоемПо трепетной росе побродим мы вдвоем?
4 апреля 1949 ШанхайМОЛЧАНЬЕ
Молчанье, молчанье до гроба —Ведь если раскроешь уста,Взметнется бесовская злобаНа голос, упавший с креста.
Спиною и к солнцу, и к свету,И к ужасу собственных дел,Чтоб в тайну жестокую этуНикто никогда не глядел.
И даже когда мы рыдаемНад каторгою естества,Не самое дно обнажаем,Не лучшие молвим слова.
А те, что сказать мы могли бы —Слова совершеннее всех, —Замкнем под могильные глыбы,Под скучный незначащий смех.
И что нам земная отрадаИ солнечный луч золотой,Навек отлученным от стадаГорбом, слепотой, немотой?
Но только сквозь горб и томленьеПорой прорастает душа,И золушка-жизнь на мгновеньеСверкает — нежна, хороша.
Тогда, побеждая бессилье,Мы больше цепей не хотим:Раскинув незримые крылья,Мы к нашему Богу летим.
Быть может, в Его литургии,На небе, зачем-то нужныМычащие глухонемые,Придавленные горбуны?
8 июля 1949 ШанхайГАЛЛИПОЛИЙЦЫ
По трапу медленно всходили,Последний завершая путь,И горсточку заветной пылиУкрадкой прятали на грудь.
Ни пестрых бантиков в петлицах,Ни белизны прощальных роз.Ведь те, кто плачут на границах, —Те плачут кровью вместо слез.
Платочки не благоухаютПровинциальным цветником,Такие слезы вытираютАрмейским грязным рукавом.
И, отвернувшись без оглядкиИ обратясь лицом на юг,Галлиполийской лихорадкиДыханье ощущают вдруг.
С тех пор сердца бесславно тлеютПо всем краям чужой земли,С тех пор униженно дряхлеютВ Бизерте наши корабли.
С тех пор натуги, и усилья,И жалкие цветы наград,А мы, как мельничные крылья,Все возвращаемся назад —
К далеким дням борьбы и страхаИ слышим дым пороховой,Склонясь над горсточкою прахаУже седою головой.
24 марта 1935МЫ
Нас миллионы — вездесущих,Бездомных всюду и везде,То изнывающих, то ждущих,То приучившихся к беде.Земные ветхие границыМы исподволь пересекли;Мы прежние свои столицыВ столицу мира отнесли.
Во всех республиках и царствах,В чужие вторгшись города,Мы — государство в государствах,Сплотившееся навсегда.Разбросанные по чужбинам,Встречаемые здесь и там,По всем краям и украинам,По широтам и долготам,Все звезды повидав чужиеИ этих звезд не возлюбя, —Мы обрели тебя, Россия,Мы обрели самих себя!
На мерзлых полюсах планеты,Под тропиками там и тутКакие к нам слетают светы,Какие яблони цветут?Не мы ли — белый мозг арийства,За белизну и красотуТерпели голод, и убийства,И ненависть, и клевету?
Мы стали русскими впервые(О если бы скостить века!),На звезды поглядев чужие,На неродные облака.И вот, на древние разброды,На все разлады несмотря,Мы знаем — русского восходаЛишь занимается заря.
Пусть мы бедны, и несчастливы,И выбиваемся едва,Но мы выносливы и живы,И в нашем образе жива —Пусть звезды холодны чужие —Отрубленная головаНеумирающей России.
10 февраля 1934ПОЕЗДКА В ДУН-ЛИН
К востоку поднимаются курганы,Как две белоголовые горы.Похороненные под ними ханыВо сне сраженья видят и пиры.
В твоих глазах — безоблачные дали,Синеет жилка нежная на лбу…Здесь юноши о девушках вздыхалиИ лютни жаловались на судьбу.
Таятся в соснах шорохи столетий,Здесь приютившиеся навсегда.Мы ту же самую — дурные дети —Тревогу томную несем сюда.
Рисунками, стихами, именамиИспещрена горбатая стена.Мы высекаем острыми камнямиИ наши варварские имена.
14 октября 1940РАСПЛАТА
В лабиринте глухом, где мечусь я, как пойманный в сети,Тянет гибельным ветром от стен земляных и камней,И безвременно чахнут, как туберкулезные дети,Слабогрудые замыслы, хилые всходы страстей.
Солнце трижды великое, царь всеблагой и преславный,Хоть единым лучом укрепи меня против врага!Но в назначенный день прошумит поединок неравный —Сердце мне остановят железные бычьи рога.
Ариадна моя! Для чего у зловещего входаЯ с пути не сошел и приветом твоим пренебрег!Ты сияла, как луч, как победа в бою, как свобода,Прижимая ко груди спасительный пряжи клубок.
Как невеста, копье боевое ты мне подносила,Ты, как мать, покрывала меня освященным щитом,Но так сладко мне лгали и слава, и юность, и сила,Так манили идти не оглядываясь, напролом…
Ты осталась вверху — безутешна, светла и крылата,Домовитого счастья клубок покатился из рук…Ариадна моя! Не за это ли ныне расплатаПаутиной своей оплетает меня, как паук?
4 декабря 1940КАРТИНА
