Морфология сознания. Том 2 - Сергей Вячеславович Савельев

началу сексуальных отношений. Для этого требуется мобилизация всех имеющихся навыков общения, расширение коммуникативных контактов и известный социальный риск. Чем более опытным, изощрённым и информированным будет мозг, тем эффективнее решается половая проблема. По сути дела, вторичное сознание заставляет работать мозг в том же направлении, что и первичное. Разница состоит в том, что первичное сознание позволяло решать незатейливые эгоистичные проблемы личного выживания или процветания, а вторичное — конкурентные вопросы сексуально-репродуктивных инстинктов. При этом мозг начинает вести себя немного непоследовательно. С одной стороны, формируется неутолимое инстинктивно-гормональное стремление переноса генома в следующее поколение. С другой — мозг продолжает максимально снижать энергетические затраты даже на сексуально-романтические усилия. Отсюда проистекают примитивизация полового поведения и неистребимая любовь к простым и асоциальным решениям проблемы.

Третичное сознание постепенно формируется параллельно двум предыдущим стадиям самосовершенствования. Вполне понятно, что огромную роль при этом играет среда развития ребёнка или подростка. Выбор культа для верования или его отрицания, культурные традиции или их игнорирование, законопослушность или полная асоциальность всегда возникают не на пустом месте. Отношения с обществом формируются на фоне проблем индивидуального развития первичного и вторичного сознания. В значительной мере они зависят от морфологической конструкции головного мозга, которая предопределяет индивидуальность восприятия и мышления человека.

Однако на процессы развития мозга, полового созревания и третичной социализации сознания всегда оказывает большое влияние метаболизм мозга. Следует кратко напомнить, что активно работающий мозг человека потребляет до четверти всей энергии организма, а в пассивном состоянии — меньше десятой части. При этом любое снижение энергетических расходов головного мозга подкрепляется выделением эндогенных каннабиноидов, опиоидов, окситоцина и эндорфинов. Праздность и обман становятся залогом наркотического счастья подростков. Не понимая происходящего, они ведут себя как низшие приматы и при этом наслаждаются бездельем своего мозга. Следовательно, во всех трёх случаях экономия расходов на содержание мозга разрушает гигантский потенциал развития индивидуального сознания. Драгоценное время активного развития нейронной структуры мозга почти всегда оказывается безнадёжно упущено, а бережно сохраняемые подростками навыки становятся пригодны только для обезьяньей среды.

Ещё печальнее, что, пройдя тривиальные этапы развития энергетически зависимого сознания, уже взрослые люди начинают предпочитать не собственные мысли, а суррогаты из интернета, телевидения, радио и разных лингвистических культов. Для мозга предпочтительнее быть ретранслятором или трансформатором уже готовых, но чужих мыслей. Это энергетически выгодно до такой степени, что имитация мышления или творчества становится основой поведения. Многообразие мира и совершенствование системы коммуникаций приводят не к развитию творческих способностей, а к разработке приёмов откровенного воровства или скрытого заимствования чужих идей, мыслей и даже повседневного бытования. За такое поведение мозг получает наркотическое поощрение, что только закрепляет в сознании ценность полностью фальсифицированной жизни.

Катастрофа состоит в том, что реально существующие творческие люди становятся заведомо неуспешными. Им приходится тратить огромные усилия как для создания нового, так и для конкуренции с массовыми вороватыми имитаторами. По этой причине реальные критерии оценки творчества конкретного человека никогда не возникнут. Биологическая заинтересованность многочисленных псевдотворцов в маскировке своей бездарности всегда будет стоять на страже любых объективных критериев оценки интеллекта. По этой причине контроль за развитием всех этапов индивидуального сознания имеет очень большое значение. Только понимая и корректируя этот процесс, мы сможем реализовать огромный потенциал нашего сознания. К сожалению, в индивидуальном развитии мы растрачиваем его на то, что задорные кролики и тараканы с большим успехом делают и без огромного мозга.

II. ФИЛЭМБРИОГЕНЕЗ СОЗНАНИЯ

Новорождённый никаким сознанием не обладает. Его, конечно, можно наделить ритуальной душой и прочими невидимыми атрибутами гоминидной исключительности. К великому сожалению, на развитии головного мозга эти милые манипуляции никак не сказываются. Он продолжает бестолково развиваться по биологическим законам, постоянно норовя нарушить какую-нибудь особо ценную духовную заповедь или уложение. Возникает вполне естественный вопрос о причинах появления первых признаков осознанного взаимодействия с внешним миром. Отчасти этот вопрос был разобран ранее, но перед настоящей главой стоит более сложная задача, чем простое описание созревания органов чувств и головного мозга (Савельев, 2005а).

Появление самосознания является результатом накопления личного опыта общения с людьми и сложным окружающим миром. Педагогами, детскими врачами и психиатрами, склонными к рассудочно-философскому анализу, давно отмечено, что такие явления, как миролюбие, альтруизм, сочувствие, насилие, жестокость и агрессия, не являются врождёнными задатками (Eisenberg, 1973). По их мнению, эти прекрасные качества формируются у человека во время индивидуального развития. Они возникают исключительно как следствие взаимодействия многих факторов общественной среды, влияющих на становление личности и характера. Отчасти с этими представлениями можно согласиться.

Вместе с тем большинство перечисленных форм поведения свойственно и животным, которые почти не видят ни своих родителей, ни сообщества заботливых родственников. Это говорит о том, что часть форм поведения отлично наследуется в виде инстинктов, а другая — становится результатом социальных взаимодействий. Они осуществляются между владельцем свеженького юного мозга и далёкой от умозрительного идеала родителей окружающей среды. В созревании мозга человека реализуются обе упомянутые тенденции. На процесс становления видоспецифичных инстинктов накладывается множество слоёв социальных запечатлений, которые скрывают его первозданную дикость. Для нормального становления первичного или базового сознания человека характерны все этапы развития млекопитающих, не обременённых ни размерами мозга, ни его человеческими способностями.

Процесс естественного созревания мозга после рождения в равной степени обусловлен как структурным развитием и дифференцировкой, так и средой социального созревания. К сожалению, антропоцентризм и самовлюблённость человечества привели к тому, что на первые роли выдвинуты социально-психологические причины становления ребёнка. При этом многие фундаментальные закономерности физического созревания нервной системы просто игнорируются. В результате возникают «умозрительно обоснованные» приёмы образования и воспитания, которые не могут быть восприняты подростком. В конечном счёте незнание закономерностей формирования мозга приводит к скрытым индивидуальным конфликтам созревания сознания. Надёжно диагностируемое количество таких отклонений постоянно увеличивается, а детская психиатрия вынужденно стала самостоятельным разделом медицины. Столь очевидные результаты внедрения педагогических фантазий и медицинских умозрений в образование подтверждают феноменальную неосведомлённость о законах растущего мозга.

Дело в том, что развитие человеческого мозга является одним из самых консервативных явлений, которое занимает гигантскую часть человеческой жизни. Начавшись на 11-й день после оплодотворения, окончательное формирование нейронных конструкций завершается к 25—27 годам, когда инволюция начинает превалировать над процессами дифференцировки. Созревание мозга гоминид постоянно удлиняется в процессе эволюции. Продолжительность созревания до репродуктивной фазы у сенегальского галаго составляет 8—9 мес, а у толстого лори с