В паутине снов - Настя Любимка

– Теперь вы на мне женитесь?

От неожиданности мой спаситель уронил мягкое полотенце, которое протягивал мне.

– А разве должен? – удивился он.

– Ну как же, вы видели меня голой! – прикрываясь ручками, ответила я. – А если мужчина видел девушку голой, то он обязан на ней жениться.

Его смех, громкий, звонкий, заставил меня покраснеть.

– Слышала разговор, да не к месту пришила, – отсмеявшись, ответил он.

Я обиженно надула губки.

– Вот когда станешь девушкой, тогда и поговорим, – щелкнув меня по носу, заявил он.

Быстро ополоснул в тазу платье и высушил его взмахом руки.

Я от восхищения даже захлопала в ладоши.

– Вы тоже Стихийник? Как мой папа, – сказала радостно. – Я бы тоже хотела стать магом…

– А разве у тебя нет дара? – удивился он.

Я покачала головой.

Незнакомец приблизился ко мне, наклонился подлечить мои разбитые коленки.

– Сколько вам лет, юная леди? – ласково спросил он.

– Шесть, – вздохнула я, прекрасно зная, к чему он клонит.

Магический дар проявлялся в четыре года, если, конечно, у ребенка был потенциал. Я не раз слышала за спиной шепот и колкости в сторону моих родителей: мол, мать наследника родить не смогла, только и хватило сил на ущербную девочку. А отец такой ничтожный маг, что не может в родной дочери дар пробудить.

– Всего-то? – улыбнулся незнакомец. – Появится еще, не сомневайся.

– Зато меня животные любят, и травка, и птички, – заявила я.

– Ты Говорящая? – пристально вглядываясь в меня, хрипло спросил незнакомец. На миг в его глазах появилась тоска. Мне захотелось обнять спасителя, и я даже протянула к нему руку.

Но так и не коснулась, тоска в глазах незнакомца сменилась яростным огоньком, и я отдернула руку, испугавшись.

– Кто это? – чуть потупившись, промямлила я.

Он только хмыкнул и ласково коснулся моих волос, словно приглаживая непослушные локоны.

– Тогда это все меняет, годам к восьми, милая, проявится твой дар.

Я нахмурилась и спросила еще раз:

– Кто такая Говорящая?

– Юная леди, вы, вместо того чтобы сбегать из дома и мечтать о балах, лучше бы читали книжки, – отмахнулся он.

Я насупилась, но больше он ничего не сказал.

Незнакомец помог мне надеть платье, которое волшебным образом было не только чистым и сухим, но и без единой дырки, как будто его только сейчас сшили. Затем он вывел меня из кухни и посадил в карету, которая довезла меня до особняка тети, где я после порции тетушкиных слез и объятий получила нагоняй.

Он оказался прав, мой магический дар пробудился в восемь лет. К радости отца, я тоже Стихийник. Моя стихия – вода, и я не была этим удивлена. Разогрев мое любопытство, незнакомец подсказал мне отличных помощников – книги. Там я нашла ответ на свой вопрос. Говорящие – это люди, обладающие даром общения с флорой и фауной. В их силах управлять всем животным и растительным миром. Все Говорящие обязательно владеют стихией воды.

Позже я узнала, что наш заповедник создали пять легендарных Говорящих. Они же и основали Школу Стихийников, а также были ее первыми преподавателями.

Именно благодаря незнакомцу я полюбила книги. И я безумно рада, что повстречала его на своем пути. Но даже сейчас, вспоминая ситуацию с платьем, я становлюсь цвета свеклы.

– Малыш-шка, – выдохнула Фрида.

Я так ушла в воспоминания, что даже не заметила, как добрела до ее пещеры.

Детки драконицы спали, свернувшись клубочками у бока матери. У дракончиков пока не было твердой чешуи, да и просто чешуи как таковой еще не было, она появится позже. Сейчас у них красно-коричневая упругая кожа, и вот парадокс, огнем они плюются, но и сами могут получить ожог. Пока их тельца не покроет чешуя, они нуждаются в пристальном внимании, так как могут навредить себе.

Маленькие непоседы, судя по всему, не давали ни минуты покоя матери, так как настолько замученной Фриду я видела впервые. Несмотря на усталость, драконица была в хорошем настроении, а мой приход ее явно обрадовал. Чешуя на ее теле заблестела, цвет плавно переходил из темно-серого в серебристый. Хвост Фриды обвивал ее тело так, что кончик был у самой морды.

Я тихо, стараясь не создавать лишнего шума, опустилась рядом с ней. Сайрекс в пещеру не зашел, пегасы не любят замкнутые пространства.

– Ты грустишь, – не спрашивая, а утверждая, заметила Фрида, она всегда чувствовала мое настроение. – Неужели ритуал так повлиял?

– Нет, – поспешила успокоить мудрую подругу. – Мне кажется, резерв даже наполовину не иссяк после ночного приключения.

Фрида едва слышно фыркнула на мое определение случившегося ночью. Конечно, неправильно было называть важное событие в жизни драконицы приключением, но именно таким оно являлось для меня.

– Что тревожит тебя, девочка?

– Приказ императора, – грустно выдохнула я. – Меня отправляют в Шанталез… в качестве кандидатки в невесты от Дарлимеи.

Последние слова я буквально выплюнула, но вовремя остановилась и взяла себя в руки. Нельзя тревожить покой дракончиков, иначе это может обернуться плачевно, как для них, так и для Фриды.

Драконица на несколько мгновений смежила веки, потом медленно открыла их.

Мне показалось, что в ее глазах заплясали лукавые огоньки. Будто подруга знает намного больше, чем говорит.

– Ты будешь замечательной женой.

Я удивленно посмотрела на нее. Я ведь не уточняла, чьей женой могу стать, но Фрида и без меня все поняла.

– Я не собираюсь замуж и, надеюсь, не пройду этот дурацкий отбор.

– З-зря, вы подходите друг другу.

– Фрида… Я боюсь, – прошептала жалостно.

Все же признаваться в собственной слабости тяжело.

– Отбора?

– Не только. Правитель, он же старше меня, даже знать не хочу на сколько. И он никогда не был женат, хотя любовниц у него много.

– Любовниц? – Драконица закатила глаза. – Он понравится тебе. Алисдэйр хороший, но одинокий.

– Ты знакома с ним? – уставилась я на драконицу. Она никогда мне об этом не говорила!

Фрида сузила глаза, в ее зрачках плясало пламя. Вдруг ее хвост пришел в движение, кончиком она погладила меня по щеке.

– Не бойся, ты справишься. Возьми. – Я еле успела подставить ладони, на которые упал неожиданный подарок.

Я в растерянности рассматривала тоненькую золотую цепочку с прозрачным камешком-кулоном в форме слезы.

– Что это?

– Защ-щ-щита. Надень и не снимай. Ни один дракон не тронет тебя.

– Спасибо. – Я бросилась к ней на шею, обняла мудрую подругу.

Но как бы я ни старалась сдержаться, слезы все равно полились по щекам.

– Тш-ш-ш, – гладя меня хвостом по спине, успокаивала она.

– Я вернусь, я должна, – вытирая слезы, слегка дрожащим голосом пообещала скорее самой себе.

Неизвестность пугала: смутно, но я чувствовала, что многое изменится, а в первую очередь изменюсь я сама.

– Вернешься, – ласково подтвердила Фрида.

– Мне пора.

Драконица кивнула, положила морду на лапы, прикрыла глаза, а я направилась к выходу из пещеры. Сайрекс ждал меня, его белоснежные крылья были расправлены, он приглашал полетать. Пегас часто катал меня, и сейчас это был его прощальный подарок. Я осторожно забралась на его спину, обхватила шею пегаса руками, прижалась к нему всем телом. Сайрекс шел, постепенно ускоряя темп, и в какой-то момент все деревья слились в одну полосу, скорость была потрясающей. Взмах крыльев, и мы взлетели, я еле удержала крик, который был готов сорваться с губ, крик восторга, не страха.

Когда он перестал дурачиться, то резко набирая высоту, то так же резко опускаясь к верхушкам деревьев, и медленно полетел над Заповедным Лесом, я отпустила его шею, раскинув руки в стороны. Как же это здорово! Жаль, что у меня нет крыльев, небо дарит ни с чем не сравнимое ощущение свободы.

Уже снижаясь на поляну у ворот школы, я почувствовала, что кто-то мысленно пытается связаться со мной. Сползая со спины пегаса, настроила контакт. Это оказался Макс.

– Ты где?

– В заповеднике.

– Лика, тут такой дурдом творится!

– Я уже иду в школу, жди меня в башне.

– Хорошо, – согласился он и отключился.

Я погладила тонкий браслет с пятью камнями, именно благодаря ему маги могут общаться между собой мысленно. Сегодня мне придется отдать его, так как это является одним из условий Правителя. Девушки не должны разглашать то, что будет происходить с ними на отборе. Поэтому образник придется оставить.

Сайрекс проводил меня до ворот. Поцеловав на прощание крылатого умняшку, я помчалась в башню.

Как и сообщил Макс, в школе царил не просто бардак, а настоящий хаос. На первом этаже главного здания стайка моих одногруппниц во главе с Кикиморой заливалась слезами. Из всех всхлипов, охов и ахов мне удалось понять, о чем же они так горько рыдают. Причина – я, точнее, вопрос, почему именно я удостоилась великой чести представлять нашу страну на отборе. Хмыкнув, я прошмыгнула мимо них незамеченной. Все же девочки до конца не понимают весь масштаб катастрофы, свалившейся на мои плечи.