В паутине снов - Настя Любимка

Так вот, прокуковала я полгода с Кикиморой и сделала ноги от такого соседства. На самом деле Кикимора – это графиня Кристина Шиморская. А прозвище свое она получила уже в школе, от меня. Отличительной чертой их древнего рода являются волосы, имеющие различные оттенки зеленого цвета. Эта особенность досталась им от далеких предков: кто-то когда-то был женат на дриаде или нимфе, и теперь в каждом поколении рождаются дети с интересным цветом волос. У данной представительницы графства Шимор цвет волос был такой же, как и характер, – болотный.

Еще обитая с Кикиморой в тех покоях – по-другому не назовешь, я как-то наткнулась на чулан в башне.

Ну, это Игнат маскировал помещение под чулан. На поверку оказалось, что это очень просторные комнаты. Всего их три: две спальни и гостиная, да и ванная комната присутствует. Естественно, без той роскоши, которая присуща общежитию для парней. Однако ничем не отличающаяся от комнат для нетитулованных особ.

А чулан – так это хранитель башни просто навел иллюзию. И вряд ли бы кто-нибудь это понял, если бы не я.

В тот день мне требовалось тихое место, чтобы почитать. Искала его долго, ибо нигде мне не было покоя. Почему-то всем позарез нужно было со мной подружиться!

Заметив этот чуланчик, я, недолго думая, и забралась в него, захлопнув дверь за спиной. Произнесла заклинание освещения, тут же у потолка загорелся световой шар. Моему взору предстала опутанная паутиной каморка с кучей швабр и метелок да шкафом с полупустыми полками. Кстати, расстояние между ними было такое, что я могла туда без труда влезть, что я и решила проделать. Положила книгу на полку и начала заползать.

Каково же было мое удивление, когда я упала на пол!

Так и состоялось мое знакомство с Игнатом.

И что бы ни говорил хранитель башни о своей усталости от девушек, все же к ним он очень даже привык, а я, по его словам, так вообще парень в юбке. Так и продолжается наш эксперимент, в ходе которого дух все никак не определится, кого он все же хочет видеть в комнате: кисейную барышню или озорного мальчишку. Так мы с ним и сосуществуем.

– Ну, делись проблемой, – вывел меня из транса Макс. Ой, что сейчас будет…

Я уставилась на него, он на меня. Я молчу, он молчит и – по глазам вижу – закипать начинает!

– Лика, ау, считаю до трех и ухожу, три уже было, – разворачиваясь, произнес Макс.

– Стой!

Макс замер. Черт! И вот как ему сказать?!

Макс скептически поднял бровь, прикусил губу и выжидающе уставился на меня.

– Мы теперь пара, – чуть слышно прошелестела я.

Тишина…

И вот этот нахал заливается смехом! Нет, ну не зараза ли? Он уже сползал по стеночке, периодически повизгивая. Убью!

– О, а-у-э… – Членораздельной речи ждать не следует или это шифр новый?

– Макс, я серьезно! – Меня разобрала злость от его хохотушек.

– Что? – вмиг подскочил парень.

– Я говорю, мы теперь пара!

– Ты с ума сошла?

– Нет. И ты крепись.

– Лик, если это шутка, то затянувшаяся, и больше не смешно.

– Макс, помоги мне, я сказала папе, что ты мой парень и сегодня мы бегали на свидание, – грустно призналась я.

– Нет, ты точно сумасшедшая! Какой, к берегиням, парень? Это, не спорю, почетно, но… Но мы же друзья! Да и ты не в моем вкусе!

– Ну, радость моя, спасибо за разъяснение! Я не в твоем вкусе! Представь себе, и ты не мой идеал. Просто у остальных уже есть девушки, а у некоторых – и невесты. – Я чуть-чуть лукавила, вряд ли Максу понравится истинная причина.

– Лика, это извращение какое-то…

– Я тебя как друга прошу, помоги! – цепляясь за его руку, произнесла я. – И ты от этого только выиграешь!

– Да? И в чем же?

– Первое – я из знатного древнего рода, занимающего не последнюю ступеньку в императорской иерархии. Твой род – не менее благороден, но намного ниже моего…

– Ты еще про изгнание дяди напомни, – ехидно прервал меня Макс.

– Верно, – не обращая внимания на нахмурившегося друга, согласилась я. – Ваши владения прилично сократили и лишили многих привилегий. Земли, конечно, возвратили, когда родился ты, Стихийник… – Я выдержала паузу. – Но даже это не смягчило императора и высшую знать – роду Ризольди до сих пор отказано в выезде в свет.

Макс скрестил руки на груди, а я, набрав побольше воздуха в легкие, продолжила:

– И якобы породнившись с моей семьей, ты, а главное, твои родственники получите шанс вернуть прежний статус при дворе. Второе…

– Ты думаешь, меня купить можно? Не ожидал от тебя. – Макс буквально пылал огнем, и неудивительно – это его стихия.

– Подожди! – выкрикнула я. – Дай договорить! Второе – все знают, какой у меня характер, так что в любой нужный тебе момент мы расстанемся. Это воспримут абсолютно нормально! Ведь инициатором буду я, а тебя еще и жалеть станут! Прошу, Макс, нет, умоляю, помоги мне! – Я бухнулась на колени и чуть увлажнила глаза будто бы слезами. А что? Для тех, кто владеет стихией воды, это не проблема. Конечно, некрасиво, но для достижения цели все средства хороши.

– Встань, дура! Соплей мне еще не хватало! Что от меня требуется? И, главное, сколько времени мы будем изображать парочку? – сдался друг.

– Мы должны сходить в гости к моим родителям, а это будет через неделю. Зная маму, могу сказать, что она закатит бал по такому случаю, хотя ей и не терпится увидеть нас вместе, но подготовка к балу займет не меньше семи дней. А после хоть сразу расстанемся!

– Ну, хорошо. Что скажем друзьям?

– То же, что и родителям. Хотя если папочка не выдаст нас, то ничего говорить не придется, будем вести себя так же.

– А если выдаст?

– Легенда одна для всех. Поверят друзья – поверят и родственники!

– Ладно. На чем ты попалась? – вздохнул он.

– Я прокляла Навариуса.

– Зачем?

– Он назвал меня неприличным словом, – не желая развивать тему, ответила я.

– Куда ходила-то?

– Скажем так, я нашла чудесного мастера преображения, – хмыкнула я, сдувая новоприобретенную челку. И то, что волосы явно после знакомства с огнем и местами неровные, – это сущие мелочи.

– Судя по твоему внешнему виду, твой мастер по тебе не меньше часа прыгал, потом жевал, а после еще и поджарил, – недобро сверкая глазами, прошипел Макс.

– Макс, извини, я…

– Ты была у Фриды, – облегченно выдохнул друг, перебивая меня.

Молодец, сам догадался. Только к чему такой протяжный выдох? Он беспокоился обо мне?

– Как бы я хотел быть на твоем месте, – загадочно подытожил Макс.

– Хочешь быть поджаренным? – мило улыбнулась я.

– Возможно, – хмыкнул друг, – иди спать, с утра целительские зелья.

Я вздрогнула. Да-да, преподаватель до сих пор при виде меня заикается.

– Ты прав, – улыбнулась я, – увидимся.

– Не сомневаюсь, – оборачиваясь, фыркнул Макс.

Вздохнув, я потопала в ванную – душ никто не отменял. И, уже засыпая, подумала: веселье только начинается!

Я бежала по дворцовому коридору. Мое сердце бешено колотилось. Страх пружиной вытягивал душу. Я боялась, но не за себя. Там, впереди, есть кто-то важный для меня. Я должна спасти ее. Мои ноги стерты в кровь, платье разорвано. А позади клубится что-то темное. Вот-вот оно настигнет меня. Мгновение, и я резко оборачиваюсь, глядя прямо на враждебную тьму и на того, кто стоит за ней.

– Аррейро он варриа! – кричу я, выставляя дрожащие руки вперед.

Я знаю, это заклинание вытянет из меня последние жизненные силы. Но я должна задержать зло. Я должна спасти ту, которая находится в конце коридора. Она дорога мне. Я должна.

Белоснежный столб устремляется вверх. Секунда, и он разлетается тысячами светлячков, поглощая тьму, заставляя завыть того, кто наслал темное проклятие.

– Ликая! – отчаянный крик той, что дорога мне и ценна больше собственной жизни. – Ликая!

Я проснулась от бешено стучащего сердца. Кошмар, это только кошмар. Еще один за прошедший год. Я знала, что наутро забуду о нем. Но сейчас в голове раздавался отчаянный голос девушки. Меня пробил озноб, хотелось вскочить с кровати и бежать… но только куда и к кому?

Я плотнее укуталась в одеяло, уговаривая себя поспать еще немного. Утро обещает быть нелегким.

Всему хорошему всегда приходит конец, так и с моим сном. «Э-эх, жизнь моя жестянка», – подумала я, в очередной раз падая на пол. Таким незамысловатым образом меня Игнат будить изволит. Нет-нет, он не садист, просто это единственный способ заставить меня хотя бы глаза открыть. А я и не в обиде.

– Доброе утро, мучитель, – буркнула, потирая ушибленный бок.

– Э?

– Бэ, – передразнила я. – Чего не подстелил одеяло?

– Ох, прости, деточка, – искренне произнес дух.

– Ладно, сколько там до завтрака?

И тут он меня удивил:

– А может, я тебе в комнату принесу?

И это говорит тот, кто ранее на подобные просьбы показывал кукиш… Нет, тут явно что-то нечисто.

– Рассказывай, – присаживаясь на кровать, велела я.