Частное лицо - Валерий Михайлов

– Не спорю, наши пенсии вполне можно принять за оскорбление, но право, не я же их назначаю.

– Вы прекрасно поняли, что меня оскорбили ваши грязные намеки на мой возраст.

– И в мыслях не было! Христом-богом клянусь!

– Вы можете не паясничать?

– Могу.

– Так вот, я очень много работаю, а ещё я веду здоровый образ жизни, увлекаюсь йогой, питанием по системе Марковой, регулярно очищаю организм, ни разу не обращалась к врачам и никогда не пью таблетки. Хватит или ещё?

– Скажите, а где вы были в ночь с 9 на 10 апреля?

– Вместе со всеми в ритуальном зале. У нас было всенощное бдение.

– А как вы думаете, мог в это время в дом прокрасться какой-нибудь посторонний В и украсть талисман?

– Исключено. Дом был под охраной Айвасса.

– Хреновый из вашего Айвасса охранник.

– Да кто вы такой, чтобы об этом судить?! – окончательно разозлилась она.

– Ну, иначе бы талисман не попал. Или я неправ?

– Или же он хотел, чтобы талисман покинул этот дом.

– Вот даже как? А зачем ему это? Только не говорите, что пути Айвасса неисповедимы.

– Не знаю. Он передо мной не отчитывается.

– Считаете, Гроссмейстер недостоин того, чтобы хранить в своём доме талисман?

– Ну что за глупости! Эдвард Львович – достойнейший человек. И если уж не ему…

– Но вы минуту назад сами сказали, что у Айвасса на этот счет есть своё мнение?

– Я только сказала, что раз Айвасс отнял у нас талисман, значит, на то есть свои причины.

– Разумеется, причины есть. Тут с вами трудно не согласиться. Благодарю вас за помощь следствию. Вы свободны.

Фыркнув, как простуженная лошадь, она демонстративно поднялась со стула и покинула комнату.

– Ну и как тебе самая старшая из присутствующих здесь дам? – спросил меня Клименок, еле сдерживая смех.

– Тише мыши – едет крыша.

– Не то слово.

Следующей в порядке живой очереди была Алая Женщина. Это была красивая, по крайней мере, самая красивая из всех присутствующих женщина лет 28. Брюнетка с короткой стрижкой. Рост средний. По нынешним скелетно-бухенвальдским меркам её можно было назвать слегка полноватой, причём исключительно в нужных местах. А если ещё добавить идеальные руки и ноги… Но больше всего меня поразило её по-детски наивное и одновременно совершенно неглупое лицо. В такую я бы влюбился.

– Вообще-то воспитанные люди встают, когда входит женщина, – сказала она, входя в комнату.

– Сударыня, ну где вы видели воспитанных ментов при исполнении? – игриво ответил Клименок, даже не подумав приподнять свой зад. Признаюсь, я поступил также.

– Это точно, – согласилась она. Сев за стол, достала сигарету и зажигалку и, всем видом давая понять, что прикурит без посторонней помощи, закурила.

В другом исполнении все это скорее всего выглядело бы пошло и даже вульгарно, но каждый жест, каждое движение Алой Женщины было наполнено шармом. Вообще в ней чувствовался лоск.

– А я вас сразу узнал, – улыбаясь во всю свою сотню зубов, сообщил ей Клименок.

– Да? А мы разве знакомы?

– Если можно так выразиться. Мы встречались в позапрошлом году на субботнике в управлении. Я тогда ещё был капитаном, ну а вы… В вас не было ничего алого кроме крови.

Слова Клименка заставили её густо покраснеть и разом растерять весь свой лоск.

– Хотя, какой же я идиот! – воскликнул он, – конечно же, это были не вы. Как я мог только подумать!

Она облегченно вздохнула.

– Скажите, пожалуйста, Анюта…

Это имя заставило её сжаться в комок.

– Алла, – поспешно поправила она.

– Конечно же, Алла. Прошу прощения. Как я понимаю, вы вместе со всеми были на ночном бдении, ни на секунду не покидали помещение и не видели, чтобы кто-то незаметно отлучался на час-другой?

– Вы все очень правильно понимаете.

– Скажите, а кого, по-вашему, могло угораздить стащить раритет?

– Даже не представляю.

– А как насчет посторонних в доме?

– Исключено. Все двери запираются на щеколды изнутри.

– Этот аргумент вроде бы позволяет исключить и прислугу.

– Совершенно верно. Без чьей-то помощи изнутри они бы не смогли проникнуть в дом при полном своём желании.

– Ладно, Алла, – он сделал ударение на слове «Алла», – если не секрет, как вы стали Алой Женщиной. Насколько я понимаю, этот титул означает, что вы – особа, приближенная к императору?

– Эдвард Львович увидел меня на одном из банкетов. Он сообщил мне, что у меня сильнейшие магнетические флюиды и предложил стать Алой Женщиной. Я согласилась.

– Насчет флюидов он точно подметил. А дворецкий вас не ревнует?

– Сергей что ли?

– А что. Тип ещё тот, претендует на место наследника престола, и алее некуда.

– На счет ЭТОГО нет, но вы правы, он жук ещё тот. Никогда не знаешь, что у него в голове.

– Почитайте учебник анатомии. Там всё подробно и даже с картинками.

Она очаровательно рассмеялась.

– Могу я попросить у вас телефончик? Расследование – дело непредсказуемое. Мало ли что…

– Конечно, записывайте.

– Благодарю вас.

– Похоже, мужиков вы решили оставить нам на десерт! – отреагировал Клименок на появление Лунной Жрицы вслед за Алой Женщиной.

Лунная Жрица была именно такой, какой должна быть модель женщины: Высокая, худая, с милым лицом. Вот только лет ей было под сорок, что среди моделей принято считать пенсионным возрастом. В общем, она была полной противоположностью того образа, который Кроули описал в своём «Лунном дитя». В миру её звали Верой Павловной Лунгиной.

– Скажите, Вера Павловна, чем вы вынуждены заниматься, чтобы прокормить себя? – едва она вошла, спросил Клименок.

– Я руковожу риэлтерской фирмой.

– Двигаете недвижимость?

– Можно и так сказать, – улыбнулась она.

– Что можете сказать интересного?

– Смотря о чём…

– О похищении века.

– Думаю, ничего.

– Кто, по-вашему, это мог быть?

– Не знаю. Кроме Айваса некому.

– А зачем это ему?

– Не знаю, – она пожала плечами.

– Скажите, а вы в него верите?

– В зависимости от обстоятельств.

– Тоже верно. Спасибо за помощь, и не смею вас больше задерживать.

Женщин сменили мужчины, и первым из них был Магистр Севера – олицетворение богатства и успеха около пятидесяти лет отроду. Густые волосы до плеч – темные с благородной сединой. Небольшая модная бородка. Высокий рост, широкие плечи, лицо, какие любят женщины… Загар, спортзал, солярий, косметолог, стилист и куча бабок.

– Генрих Покровский, – представился он.

– А по батюшке? – спросил его Клименок.

– Что? – удивился он такому вопросу.

– Как вас будет по батюшке?

– По батюшке я буду Нифонтович.

– Очень хорошо. Чем занимаетесь?

– Художник портретист, – ответил он, говоря всем своим видом: «Как можно такого не знать!!!».

– Судя по тому, как вы выглядите, успешный.

– Не жалуюсь.

– Послушай, Ватсон, а ты не хочешь иметь свой портрет кисти Генриха Покровского. Думаю, учитывая обстоятельства, он сделает тебе скидку.

– Вот только вряд ли ваш коллега захочет воспользоваться вашим советом, – ответил он Клименку.

– Это ещё почему? – удивился тот.

– Потому что пишу я исключительно портреты свиней.

– Кого? – спросили мы с Клименком в один голос.

– Свиней. Из них ещё делают свинину.

– И как? – только и спросил Клименок.

– Говорят, гениально.

– А как платят?

– Ещё лучше, чем говорят.

– И что, покупатели вешают потом ваши работы в гостиной и говорят знакомым, что это дражайшая их родня?

– Понятия не имею.

– Ага, лишь бы платили?

– Видите ли, майор, мне повезло в жизни делать то, чего я хочу, и получать за это хорошие деньги.

– Так вы стали рисовать свиней по доброй воле?

– Только не рисовать, а писать.

– Ну да, конечно… Но почему? Что определило ваш выбор?

– Ну… одни пишут иконы, другие ваяют Ленина, а я пишу портреты свиней. Почему? А почему Земля – круглая, а вода – мокрая?

– Хорошо. Вы меня убедили. А скажите, как, по-вашему, кто-нибудь из присутствующих мог настолько походить на ваших натурщиков, чтобы взять и стащить амулет?

– Даже не знаю.

– Ну, кто-то же его стащил?

– Если бы я знал ответ на этот вопрос, в вашем присутствии не было бы необходимости.

– Тоже верно.

– Тогда всего доброго.

– Кто там у нас остался? – спросил Клименок, посмотрев на часы.

– Магистр Юга, Жрица Надежды и прислуга.

– Прислугу оставим на потом. Возражений нет? Вот и чудненько. Ладно, давай их по-быстрому опросим, и по домам.

– А мы разве не остаемся?

– С какой стати?

– Ты с таким рвением требовал вторую комнату…

– Это для порядка. К тому же мы ведь можем вернуться в любой момент. Или нет?

Ответить мне не дало появление Магистра Юга.

Он был одним из тех придурков, которые сначала таскаются за любимыми звездами эстрады, спорта и кино, потом за различными гуру, потом… Он был длинным, тощим, очкастым и выделялся огромным острым кадыком. Похоже, он единственный из всей этой компашки принимал абсолютно все за чистую монету.