Верность - Константин Локотков

Перед самым концом учебного года, накануне одного из выходных дней, приехала спортивная команда московского института. Москвичи остановились в городе, в гостинице. Федор, занятый подготовкой к предстоящей проверке договора, не смог навестить Анатолия. А тот почему-то не приехал к нему в общежитие.

На следующий день — на вторую половину его — были назначены спортивные состязания. А перед этим, утром, успешное завершение экзаменов студенты решили отметить пикником на реке.

— Ой, бедненький! Девушки, девушки! Идите сюда! Ах, глупышка маленькая! — восклицала Женя, низко наклонившись к земле и поднимая что-то на руки.

Отставшие Надя, Марина, Федор, Семен и Аркадий поспешили к ней.

Женя держала маленького мокрого щенка. Тупой жалкой мордочкой он толкался ей в ладони и расставлял кривые слабые лапки.

— Что тут? Почему тут? — грозно вопросил Аркадий и нахмурился, пытаясь изобразить, видимо, чеховского «Хамелеона». — По какому случаю тут?

Ребята и девушки окружили Женю.

— Чей щеночек?

— Ой, смешной какой!

— Цуцик, цуцик… Р-р…

— Почему он мокрый?

— Он смотрит?

— Где хозяин? Подать мне хозяина! Я покажу, как собак распускать!

Объявился и «хозяин»: Это был небольшой белокурый мальчик в матроске. Он выбежал из-за кустов.

— Джульбарс! Джульбарс! — и остановился.

Его Джульбарс уже прикорнул на руках у тети.

— Дайте! — просяще, весь сморщившись, сказал мальчик и протянул руку.

— Эге! — сказал Аркадий. — Так это вы хозяин? Это почему же вы, гражданин, собак распускаете, а?

— Я не распускал. Я купал, — ответил мальчик.

— Купал! — Аркадий с шутливым возмущением всплеснул руками. — Да вы представляете, гражданин, что значит купать такую маленькую собаку? Вы ее простудить решили?

— Да пойдемте, что вы связались, как маленькие, — хмуро буркнул подошедший Виктор.

— Нет! — зашумел Аркадий. — Этот инцидент надо обсудить! Товарищи, я обращаюсь к вам! Наказуем поступок данного мальчика или ненаказуем?

— Безусловно, наказуем, — подтвердил Федор.

— За это мама не похвалит, — поддержала Надя.

— Дрянной мальчик, — покачала головой Женя.

Все согласились, что поступок мальчика наказуем.

И скоро они все строго и торжественно сидели на пеньках. Мальчик осмелел, поняв, что взрослые шутят, — стоял с улыбкой, ожидая, что будет дальше.

У всех было веселое настроение. Только Виктор отошел в сторону; и пока Аркадий разговаривал с мальчиком, он скучающе стоял, прислонившись плечом к дереву.

— Я не утопить хотел… — говорил мальчик. — Он грязный, я купал…

— Если ты считаешь, что он грязный, надо сказать маме, и она дома вымоет его мылом и теплой водой, — наставлял Аркадий.

Виктор вдруг громко рассмеялся и пошел прочь, к берегу. И всем сразу сделалось скучно и неловко.

Семен слышал, как Женя тихо спросила Надю, кивнув в сторону Виктора:

— Что он?

— Не знаю, — равнодушно уронила та.

Скука и неловкость прошли, как только выбрали полянку и расположились на ней. Щедрое утреннее солнце обещало хороший, теплый день. С реки доносились голоса, смех, всплески воды, а из-за леса, со стадиона, — музыка.

Пока девушки хлопотали у корзинок, ребята разбрелись по берегу.

Виктор ушел с удочками. Аркадий и Федор разделись и с бреднем полезли в воду.

Стоя за кустом с ведром в руках и ожидая, пока товарищи вылезут из воды, Семен невольно подслушал разговор девушек.

Он понял, что Марина уезжает и забирает мальчика.

Женя ее бранила, Марина сказала:

— Женя, ты еще маленькая рассуждать.

Надя молчала, только раз сказала:

— У нее отец там…

Марина была оживлена:

— Да, девушки дорогие, выйти замуж — не напасть, как говорят… Ну что вы насупились? Разжигайте примус. Это что? Вино? Одно красное? Ага, правильно — ребятам на стадион… чтобы не перепились… А ты, Надя, не принимай близко к сердцу. Милые бранятся — только тешатся.

— Это ты… о ком?

— Это я о тебе. Нос повесила… Смешная!

Семен тихо отошел. Он знал, что Виктор поссорился с Надей, знал также, что это у них несерьезно. Такие ссоры всегда возбуждали в нем раздражение; ему стоило большого труда не наговорить Виктору дерзостей, и он наговорил бы, если б не останавливала мысль, что тот может уличить его в пристрастии.

У Федора с Мариной, конечно, не то. И неужели Марина совсем покидает его?

…Откуда-то из-за кустов долетело сопение, шлепанье ног по воде, сердитый голос Аркадия:

— Говорил тебе, обойди корягу! Эх, рыболов!

Федор хохотал.

«Смеется, — грустно подумал Семен, — а Марина уезжает…»

Обойдя куст, он подошел к берегу. Аркадий расстилал по песку порванный бредень.

— Голова садовая, — бурчал он, — рыбу выпустили.

Федор стоял на высоком обгорелом пне и, глядя в воду, говорил не то Аркадию, не то самому себе:

— Это пустяки. Сущие пустяки. Плюнь. Они отравляют жизнь. Плюнь.

Бросился в воду, подняв руки над головой и изогнув в воздухе сильное загорелое тело. Вынырнув далеко от берега, крикнул, отфыркиваясь:

— Аркадий! Отнеси, пожалуйста, белье подальше.

Уходя, Аркадий сказал Семену:

— Искупайся! Вода — прелесть!

Семен начал раздеваться. Он был неширок в плечах, но ладный, с ровным здоровым загаром и белым задорным чубом; совсем уж не было заметно, что он некрасив и мешковат.

Из-за кустов вышли девушки. Семен испугался и неловко плюхнулся в воду.

— Эх! — засмеялась Женя. — Физкультурник!

Семен тоже засмеялся и поплыл от берега.

Вспомнив, что сегодня на стадионе спортивные соревнования, Семен, чтобы не растрачивать сил, поплавал немного, выжидая, пока уйдут девушки, и вылез на берег.

Он не хотел участвовать в соревнованиях, но Федор, узнав от Нади, что Семен хорошо бегает и в школе занимал первые места, включил его в команду, заставлял тренироваться.

— Тебе на стометровке с Анатолием Стрелецким бежать, — сказал Федор, — не подведи!

«Ну что ж! С Анатолием так с Анатолием, — весело подумал Семен, — не подведем!»

Наверное, там будут девушки. И, конечно, Надя…

И опять, как недавно, смутное ожидание неизвестного, хорошего вновь овладело им.

Действительно, что за пустяки такие: некрасив, не нравится девушкам… Мелочи. Надо стать выше этого. Вот как Федор.

Он быстренько оделся и уселся на берегу, улыбаясь, смотря на воду, гнавшую случайные обрывки бумаги, кусочки дерева, гусиный пух…

Вода была стремительна и так прозрачна, что солнце просматривало ее до дна.

Подошел Виктор с удочками.

— Ты что… такой? — спросил он. — Пятиалтынный нашел?

— А может, нашел, — загадочно улыбнулся, не поворачивая головы, Семен.

— На, полови рыбу, — после короткого молчания все так же хмуро сказал Виктор и, бросив удочки на землю, медленно отошел, заложив руки в карманы, поводя широкими плечами.

Семен проводил его любопытным, настороженным взглядом.

«Что за человек? — думал он. — Как будто неплохой парень. А напустит на себя…»

Он закинул удочку. Поплавок мягко шлепнулся о воду.

— Марина! Ребята! Где вы? — донесся голос Жени. — Прошу к столу!

Она вышла из-за кустов.

— Семен, ребят не видел?

— Поплыли вниз.

— Вот бестолковые! Аркашка этот вечно! На стадион опоздаем. — Она пошла по берегу. — Марина! Ребята!

Подошла Надя, постояла сзади Семена. Тот оглянулся. Лицо его было грустно и озабоченно.

— Садись, Надя, — с трудом произнес он.

Надя присела рядом.

— Ловится?

— Я только закинул.

Они некоторое время помолчали… От воды пахло свежестью и кувшинками; со стадиона доносилась далекая музыка.

Белый пух одуванчиков плыл по течению, легкий и неприлипчивый.

Ветер шевелил чуб на голове Семена. Надя, вдруг что-то вспомнив, тихо сказала:

— Семен, ты помнишь… — Она дотронулась до его руки. Он повернул к ней открытое, простое лицо. Она засмеялась и, тряхнув головой, продолжала: — Помнишь, как мы в детстве… пескарей ловили?

— Да, помню.

— Как хорошо! Детство!.. Хорошее детство…

И умолкла, уронив голову на колени.

— Надя… мы… давай пойдем, а? — чуть заикаясь, произнес Семен и встал.

Надя подняла удивленное лицо.

— Ты что, Семен? — и тоже поднялась и остановилась напротив, опустив руки. Потом оглянулась: от реки поднимались Аркадий и Александр Яковлевич, а чуть со стороны очень быстро шла Марина и, немного отстав, — Федор. Надя вновь повернула голову к Семену. — Что ты… что ты… чудак какой! — Она не договорила, взяла Семена за руку и, как ребенка, повела к поляне.

Несколько минут назад Марина, спустившись к реке, неожиданно натолкнулась на Федора. Он стоял одной ногой в воде, другой на берегу, брюки были подкатаны чуть выше щиколоток, через плечо висела майка. Изогнувшись, он ладонью, сложив ее лодочкой, водил в воде, пытаясь поймать увертливых серебряных мальков. Марина хотела повернуть обратно, но испугалась, что Федор услышит шаги, замерла.