Тень рыцаря - де Кастелл Себастьян

– Можешь уже остановиться, – крикнул ей Брасти. Ему удалось схватить лук и перекинуть через плечо колчан.

– Мне скучно, здесь больше нечего делать, – прокричала она в ответ.

Иногда мир бывает глупым, ужасно глупым местом.

Рыцарь-капитан сделал шаг вперед.

– Именем Росета, герцога Лутского, я приказываю вам сложить оружие и сдаться.

– Вы же помните, что мы находимся в Араморе? – спросил я.

– У нас есть право преследовать преступников на протяжении десяти миль от наших границ.

– А насколько близко мы находимся? – уточнил Брасти.

– Намного ближе.

– И на каком основании вы хотите нас арестовать? – спросил я.

– С этим мы разберемся в Луте, – ответил он.

Я наконец-то понял, что меня настораживало во всем этом сценарии. За нами и раньше гонялись рыцари, но мы еще не успели даже войти в Лут. А затем я увидел, как рыцарь, находившийся под прикрытием, что-то прошептал на ухо капитану. Он указал на нас – вернее, на девушек.

– Дариана.

Она посмотрела удивленно.

– Да, первый кантор?

– Возможно ли, что не все люди, которых за вами послала Трин, от вас отстали?

– Знаешь, я их не пересчитывала вообще-то. Думаешь, нужно было?

– Да, в будущем не стоит этим пренебрегать.

Три воина достали арбалеты и принялись их заряжать.

– Вам не следует этого делать, – предупредил Брасти.

– Не указывай моим людям, шкурник, – сказал рыцарь-капитан. – Вы сдадитесь мирно или мне следует приказать своим парням начать атаку?

– А почему воины Лута должны исполнять распоряжения рыцарей, посланных герцогиней Херворской? – спросил я. – Или ваш герцог уже передал свои земли самозванке, которая вознамерилась узурпировать престол Тристии?

Рыцарь-капитан окаменел лицом.

– Нет ничего бесчестного в том, что рыцари помогают друг другу задержать опасных преступников.

– Только мы не виновны ни в каких преступлениях, – отозвался я.

– Мой собрат-рыцарь сообщил мне, что эта маленькая ведьма совершила несколько убийств.

– Фалькио, – тихо позвал Кест.

– Что?

Он вздохнул. И я тут же понял.

– A-а! Опять говорю вместо того, чтобы драться?

Он кивнул.

– Дайте я всё улажу, – предложил Брасти. Он посмотрел на рыцаря-капитана и громким, командным голосом произнес: – Хорошо. Мы сдаемся.

Рыцарь удивился.

– В самом деле?

– Абсолютно.

– Тогда бросьте оружие, шкурники.

Брасти уронил на пол лук, который приземлился ему на левую ногу. Он поднял руки.

– Видите? Не нужно больше насилия.

Мы с Кестом поглядели на него, ничего не понимая. Он что, потерял рассудок?

– А что? – спросил он. – Мы раньше никогда не пробовали сдаваться. Я просто хотел понять, каково это.

Рыцарь улыбнулся. Отвратительная ухмылка только испортила вполне симпатичное лицо.

– A-а, теперь понял, – сказал Брасти, все еще держа руки вверх. – Это лицо не слишком убеждает меня в чести вашего герцога.

Дариана ткнула его в бок локтем.

– Если ты пытался поразить меня своим интеллектом, Брасти Гудбоу, то только всё испортил.

Брасти посмотрел на рыцаря, Дариану, затем на меня.

– Видишь, что выходит, когда я стараюсь поступать по уму? Ты мне всегда говоришь, что я слишком беспечный, но когда я… Ну ладно. К черту всё!

Он вскинул ногу, и лук взлетел в воздух. Одним движением Брасти схватил его левой рукой, правой вытащил из колчана стрелу и навел ее. Он проделал это с такой быстротой, что казалось, он даже с места не сдвинулся.

– Передо мной семнадцать уточек, – громко произнес Брасти. – Семнадцать желтых уточек, стоящих в ряд. Сколько нужно выбить, чтобы получить приз?

– У вас есть еще шанс решить всё миром, сэр рыцарь, – предложил я. – Отзовите своих парней и поклянитесь, что оставите нас в покое, – тогда сможете вернуться в Лут.

– А эти трое останутся. – Валиана показала на людей Трин. – Потому что они хотели убить наследницу престола.

Потрясающе. Не хватало еще, чтобы Валиана переняла кровожадность Дари.

Один из трех вышел вперед и обратился ко мне:

– Предлагаю тебе сделку получше, шкурник. Отдай нам этих двух шлюх, которые обманом и коварством убили истинных рыцарей. Мы разберемся с ними, как сочтем нужным, а остальные могут бежать, поджав хвосты между ног. – Он оглянулся. – Эй, ты! Трубадур!

Молодой сказитель испуганно шагнул вперед.

– Я?

Женщина, игравшая на гитаре, презрительно закатила глаза.

– Да, ты. Давай заключим сделку. Как быстро ты сочиняешь свои истории?

– Я… Ну это зависит от темы…

– Без разницы. Я сам придумаю одну для тебя. Она называется «История о сэре Элвине Эрнотте». Да смотри, запомни это имя хорошенько.

– Это вряд ли, – пробормотал я.

– Когда будешь петь о том, что здесь произошло, расскажешь, что сэр Элвин сошелся в бою со шкурниками и они бежали, оставив своих девок.

– Я… Обычно в историях бывает… – Он замолчал, когда музыкантша стукнула его инструментом по голове.

Сэр Элвин повернулся к нам и широко улыбнулся.

– Ну же, шкурник. Боги не дадут вам никаких шансов. А так хотя бы ты и твои друзья останетесь живы.

– Становится совсем скучно, – уныло сказала Дариана. – А ты вроде обещал нам резню и бойню.

Не сводя глаз с рыцаря, я прошептал Кесту:

– Шансы?

Он не ответил, и я взглянул на него. Его окружало красное свечение, и на мгновение я понадеялся, что это лишь игра света, который отразился от бронзовых ручек двери, – но нет, оно исходило от кожи святого. Он посмотрел на меня и оскалился. Такой жуткой рожи я в жизни не видел.

– За резню и бойню! – воскликнул Кест и бросился на противника, широко размахивая клинком, готовясь ударить.

– Брасти, давай! – крикнул я, но мог бы и не беспокоиться.

У одного арбалетчика уже торчала стрела из груди, и краем глаза я заметил, что Брасти снова натягивает тетиву. Остальные бросились за Кестом. Пятеро против семнадцати в доспехах. Но колчан Брасти был полон стрел, а святой клинков пылал огнем и жаждал крови.

Что ж, за резню и бойню, подумал я.

Глава девятнадцатая

Барды

Впятером мы дрались, как слаженный смертоносный отряд: во-первых, в этом была необходимость, во-вторых, нам здорово повезло. Для человека постороннего бой показался бы хаосом во плоти, особенно потому, что стальной клинок Кеста отражал красное сияние его кожи, обагренной кровью врагов. Брасти дрался так же яростно: тетива его лука пела, и стрела попадала прямо в цель. Лицо его кривилось такой же злобой и бешенством, что и лицо Кеста, и это напомнило мне, что, несмотря на свое чувство юмора, Брасти больше всего на свете ненавидел рыцарей.

Дариана дралась как колибри, нанося удары исподтишка, а затем быстро перепархивала на другое место, чтобы враги не смогли ее достать.

Но больше всех меня напугала Валиана. Она отточила навыки боя, держалась наравне с воинами с многолетним опытом за плечами. И главный секрет ее мастерства был в том, что она бесстрашно бросалась в атаку. Клянусь, я видел: она так побежала на клинок противника, что тот от неожиданности отвел оружие в сторону. Когда все закончилось, на лице ее блуждала мрачная довольная улыбка.

– Оставь ее, – тихо сказала Дариана. – Ты ей не поможешь, поэтому хотя бы не навреди.

– Она дерется так, словно хочет, чтобы ее убили, – пробормотал я.

– Конечно. Она дерется как ты.

– Что? Ты с ума сошла? Я не…

Не успел я закончить фразу, как она просто ушла, словно меня и не существовало. Я огляделся, чтобы убедиться, что никто из мертвых или умирающих не пытается напоследок встать и напасть. Послышался скрип – я посмотрел на дверь в комнаты для постояльцев, которая слегка приоткрылась.

– Святые угодники! – простонал Тайн, затем увидел мое лицо и тут же закрыл дверь.

– Намотай себе на ус, платить за постой мы не будем, – прокричал Брасти и повернулся ко мне. – А ты даже не начинай нести всю эту чушь про то, что плащеносцы не воруют. Если бы он хотел получить с нас деньги, то не запер бы с семнадцатью солдатами, надеясь, что нас убьют.