Новый Мир ( № 4 2013) - Новый Мир Новый Мир

Убежден, что вся наша словесность «сделана» исключительно для книги, под книгу и ничего другого «не знает» (никаких «электронных носителей»). Без книги она проигрывает в силе, правде и сердце.

Лотман мировоззренчески прожил жизнь в освободительном поле . Вот почему мне всегда было не по сердцу его о Карамзине. Вроде все правильно, зорко. Но что-то не то: он все время гнет Н. М. К. в это поле .

21 октября , четверг. Paris.

Сейчас дозвонился вдове Дениса Новикова Юле (в Израиль). Он умер у нее на руках через пару месяцев после их приезда в Израиль (видимо, метнулся туда от отчаяния из России) — инфаркт. Последние годы ничего не писал. Хоронила она его — одна, больше не было никого (2004). Точнее, 31.XII.2004 — скончался в 1700. Название книге «Виза» дала она.

11 утра . Сейчас говорил с С. Стратановским. Две недели назад скончался Александр Миронов — как и Елена — от рака (легких). И отпевали там же — в Троицком же соборе. (В последний раз я его у Елены и видел каким-то полуопустившимся.) У нее же, еще на Школьной, мы когда-то и познакомились. Утром он тогда спал в проходной комнате, и я навсегда запомнил круглую дырку на пятке его носка — эмблема, можно сказать, поэта.

У него есть сильное религиозное — начала 70-х; потом все ушло в гомосексуалистские оттенки, хотя «Осень Андрогина» (вторая половина 70-х) — очень сильное стихотворение, пусть с кузминским душком.

Елена — на Волковом (недалеко от Охапкина); Миронов — на Смоленском (невдалеке от Кривулина).

16 часов . Интернет. Новости часа. Страсбургский суд признал незаконной отмену гей-парада в Москве. (И потребовал выплатить 30 000 евро его устроителям.)

Интересно, как новый мэр Собянин отнесется к такому «штрафу»?

Вася рассказывает, что преподаватели сами косвенно провоцируют учеников принимать участие в беспорядках в Париже. Мол, вы вольны выбирать сами: присоединяться ли к демонстрантам или приходить на занятия. Кстати, завтра у нас как раз очень сложная контрольная работа.

24 октября .

Ахматову упрекают, что она была гиперэгоцентрична и 24 часа в сутки выстраивала свой образ.

И впрямь, в «Записках» Чуковской она нынче нравится мне меньше, чем лет 30 назад: за ней записывают , атмосфера преклонения и т. п. (Да вот и мне она когда-то приснилась, словно на троне: «Ничего, тогда в ваших стихах было слишком много отроческих пятен, а теперь вы четвертый».) Увы, тогда я проснулся и так никогда и не узнал, кто же предыдущие три.

И над цветущею черешней

сиянье лёгкий месяц льет —

эта «фетовщина» не устарела ли?

Все это так. И что? Пусть поедом поедало ее тщеславие, но она не играла в величие, а «попросту» была величава . Хотя и днем и ночью думать о том, как выглядеть в глазах потомков… Зачем? Пусть творчество (и только оно) говорит само за себя. Но ее величие — ее броня. А кто корит ее, тот выказывает свою мелкотравчатость.

Но мелкотравчат ли корящий на самом деле? Выходит, что да . В нем всегда чувствуется что-то гаденькое.

25 октября .

Когда-то большие романы Достоевского я знал, что называется, наизусть. Но лет двадцать с лишним ничего, кажется (кроме «Преступления и наказания») не перечитывал. И вот решил — «Идиота». Позавчера пошел в YMCA, и Алик вдруг вынес мне «Идиота» в двух томиках — имковских, пожелтевших и… неразрезанных . «Это когда он в России был под запретом. Здесь так его издавали». Когда? Год издания нигде не указан, а только внизу последней странички под датой создания (1868 — 1869): Impr. de Navarre, 11 rue des Cordelleres. Paris. Да у меня и ножа приличного нет (а тот, что есть, подаренный года три назад Гандлевским, погнулся и рвет страницы).

Сегодня начну читать (в параллель «Русским в Шанхае») — посмотрим, что из этого выйдет.

Вообще, старость это еще и ощущение, что все что надо уже прочитано (фаустовское ощущение).

Венецианские работы Клода Моне (сейчас выставка в Grand-Pale). Какая там лагуна, вода! На нее не смотришь — в ней купаешь глаза. («Палаццо Канторини», 1908 г.) На пороге безобразия последний всплеск красоты. Великая живопись на ее излете.

27 октября , среда.

Утром сон. Оказывается, соцреалист Пластов был христианин, и чуть ли не катакомбный (как Лосев). И оставил эскизы росписей для храма. И вот храм открыт. И мы в нем. Скорее нравится, чем нет. Но собираются возмущенные мои сокурсники (я не видел их лет 40). И я подначиваю Нат. Изопольскую: «Говорят, Пластова скоро канонизируют». Она фыркает. В трапезной витые колонны в духе Гауди, радостная расцветка. «Ну неплохо, не плохо» — продолжаю подначивать я коллег.

Первая сегодняшняя новость дня в Интернете: « В Германии скончался спортивный предсказатель осьминог Пауль» .

28 октября , 1620.

Перечитал сейчас «Грамматику любви» (случайно, искал «Суходол») и вспомнил вдруг, какой была Россия и какие были у нее писатели.

1800 . А сейчас прочитал и «Три рубля» (1944). А это уже упадок. Повышенный эротизм и нежданная преждевременная смерть — два кита, на которых выстроено у позднего Бунина, считай, все. Все на одну колодку.

Оппозиция нынешнему режиму — это нормально. Но то, что ее символом все зримее (визуально даже) становится Эдик Лимонов с его эспаньолкой — придает ей какой-то булгаковский беспросветно-комичный оттенок.

Советской власти Корней Чуковский — несмотря на отдельные затмения — не любил. Но если б он перенесся в наши дни — с их «читателями», детьми, тинейджерами, сидящими за компьютерными играми и в 17 лет и т. п. — он бы решил, что наступил апокалипсис. И устремился бы назад — под советскую власть…

29 октября , пятница.

Есть у «электронных носителей информации» и свои достоинства, есть. Сейчас (не без труда) разыскал и перечитал «У стены» Гандельсмана («Знамя» № 4, 2010). Удивительное стихотворение.

Мы уже привыкли, что 99,9 стихотворений сегодня — необязательная бессердечная вода. А тут и сердце, и смысл.

30 октября , 6 утра.

По ТВ. Сальноволосая демонстрантка с Монпарнаса (лет 25): «Речь идет не о пенсионной реформе. Речь идет о нашей жизни и смерти!»

…Уж если не торжество справедливости, то хотя бы торжество гласности, произносимой вслух правды. С каким восторгом (и не однажды) читал я заключительные страницы «Августа 14-го»: гневное слово Воротынцева в Ставке у вел. князя. И как морщился и дергался ничтожный командующий Жилинский, старик «потребный часто ходить в уборную». Читал это многократно и каждый раз сквозь слезы… торжествовал. Вот оно: прямое воздействие литературы.

Перед прыжком в… Шанхай купил в YМСА «Историю русской эмиграции в Шанхае» проф. Ван Чжичэна («Русский путь», 2008), труд, написанный в коммунистическом Китае еще в 80-е годы (!). А там — то ли благодаря автору, то ли благодаря переводчику вот такой славный пассаж:

«Несмотря на ужасающую бедность, большинство русских белоэмигрантов имели прекрасное прошлое, а потому жили воспоминаниями. В холодные промозглые вечера они встречались с приятелями-соотечественниками, ностальгически настроенные шли в веселые шумные русские рестораны и бары, пили там низкопробную пшеничную водку, мрачно пьянели и выходили оттуда, раскачиваясь из стороны в сторону и чуть не падая. Так они забывались от тягот здешней жизни и могли хотя бы ненадолго окунуться в обстановку прежнего времени. А другие белые русские любили забиваться в темные углы шанхайских кафе и кофеен, тихо смаковать чашечку кофе, вспоминая о славной истории бывшей императорской России и горюя о нынешнем своем падении на глазах у чужой публики. Когда у них было веселое настроение, они даже могли шутить с официантами, когда же настроение было на нуле, не стесняясь, жалели себя до слез».