Повести и рассказы (-) - Виктор Тарасов

- Я руководил проектом "Берта-кормилица", созданием первой орбитальной продуктовой фабрики. Дело уже дошло до сборки. Но тут ученые затеяли полемику, и работы приостановились. Тогда я в приказном порядке разместил датчики по всем блокам фабрики. А они хотели единый координационный центр, мозг, что невероятно затягивало сроки. И это - при утвержденном проекте! Тогда я лишил некоторых самых ретивых средств передвижения...

-- Старина... да ты диктатор! Средств передвижения - это ты их запер в каталажку? Ха-ха! Уважаю!

- Когда включили станцию в автоматический режим, вначале все шло нормально. Разожгли "ядерную", вывели на орбиту... а потом началось! Датчики сигнализировали одну поломку за другой, но техники пока справлялись. Потом, когда сигнализировало уже несколько датчиков одновременно, сила их излучения оказалась такой, что вести ремонт приходилось в скафандрах. Вовремя станцию не заглушили, я упустил момент. Самоблокировка не сработала - не знаю почему... Одна поломка вызывала другую, они пошли лавиной. А датчики перешли на широкий диапазон излучения, вплоть до рентгеновского, и персонал, спасаясь, бежал со станции. Она вышла из повиновения... Что ты смеешься?

- Извини, старик, но это и впрямь смешно,- сказал я, вытирая слезы, что выступили у меня от смеха.- Ну представь, ты сделал вещь, плохо ее сделал. Но она лежит у тебя под кроватью и молчит. Все в порядке, о твоей глупости не знает никто. Но ты подарил ей голос. Вот она лежит и вопит: "Это он меня сделал?! Это он во всем виноват!" Ну разве не смешно?

- Я о себе не думал! Я действовал прямо, сжег корабли. Пусть кричит, думаю, но я справлюсь. Но не справился... Она вырвалась на трассы, сорвала все рейсы, двигалась беспорядочно и кричала от боли на всех диапазонах. Понимаешь, каково мне было слушать, как кричит от боли мой ребенок, и видеть, как он мечется, не находя себе места. А я ничем, ну ничем не мог ему помочь! - Старик сидел, обхватив голову руками.- Я и сейчас слышу этот вой на всех диапазонах...

- Ну ладно, старина,- я подошел, взял недописанный акт, сунул его в карман.- Не расстраивайся, бывает. Кто же виноват?

- Я виноват. Только я!

- А что стало с Бертой?

- Она бросилась на звезду и сгорела. Полагаю, покончила с собой. Я думал, что, по крайней мере, послужу пугалом, что хоть кто-нибудь запомнит Порог Онегова... Неужели и в самом деле ты ни разу не слышал о социальнотехнологическом пороге?

- Сказать по правде, нет, старина. Все говорят; "Сумасшедшая Берта, сумасшедшая Берта...", а почему сумасшедшая?

- Так значит, все зря! Они молчат об этом. И все это будет повторяться снова и снова...

- Не бери в голову! Я вижу, Красная Шапочка, тебе так же тесно в этом мире, как и мне, Степному Волку! Я пойду, пожалуй. Прощай.

Старик сидел, уставившись в изображение "буршей", и не отвечал.

- Прощай, старина!

Старик молчал, а мне пришло в голову, что я, пожалуй, зря обошелся с ним так круто...

Но, в конце концов, кто-то там тянет с вердиктом, кто-то там замалчивает какой-то порог - это высокая политика!

- Мне-то что до этого? Мне, Степному Волку, у которого ни кола ни двора, а лишь избитые лапы, да чутье.

ЯЗОН И СТИМУЛЯТОР

Юноша сошел на платформу и огляделся.

На здании вокзала блестела надпись; "Новые Дельфы". Выше ее, в голубой дымке, высился лес сверкавших на солнце башен города ученых. В воздухе висели тысячи винтокрылов, стоял гул двигателей. Он чувствовал радостное волнение: вот она - панорама технического прогресса. Здесь он будет жить, этот город чудес ему предстоит завоевать.

Он отказался от услуг автогида и вышел на привокзальную площадь. Ему захотелось немного побродить по улицам, он был уверен, что ноги сами приведут его в нужное место.

Юноша углубился в каменный лабиринт, где ветер сметал пыль с белых ступеней и громко отдавался рокот проносившихся винтокрылов.

Он проходил между колоннами храмов наук, вдыхая прохладу фонтанов, любовался статуями и думал о том, что ему повезло: он будет служить величайшему изобретению человеческого гения.

Вдруг он услышал стук и увидел, как мальчишка играет в камешки, сидя у ног статуи,так, словно все происходило в древних Афинах.

Юноша подошел и заговорил, потому что радость и нежность переполняли его:

- Я Язон. Приветствую тебя. Ты местный? Проводи меня, пожалуйста, к Стимулятору Пойа.

- Я Арон. Привет и тебе,- мальчик посмотрел на него снизу вверх, взвешивая в руке камешек.- По-й-а? Не знаю такого. Может быть, тебе нужно к Оракулу?

- Оракул? - Язон был озадачен.- Это что-то древнее. Предсказатель... Ах, да. Понял,он хлопнул себя по лбу и рассмеялся.- Это вы Стимулятор называете Оракулом. Но почему?

- Откуда я знаю? - мальчик недовольно бросил камешки и поднялся.- Все наши говорят: Оракул сказал, Оракул знает... Ты ученый?

- Нет, я молодой специалист, буду здесь работать. Проводи меня, по дороге я тебе все расскажу,- они пошли в облаке белокаменной пыли.- Оракул был давно, в Греции. Люди верили, что он предсказывает судьбу. На самом деле его жрецы, надышавшись угарным газом, выкрикивали бессвязные слова, которые можно было понимать как угодно. А Стимулятор - его полное название АСИП, ассоциативный Стимулятор идей Пойа,- это компьютер с огромным запасом памяти. Пойа - имя великого ученого, предложившего в середине XX века принцип Стимулятора. Новый виток научнотехнического прогресса, который мы сейчас переживаем, в огромной степени обеспечен широким использованием Стимулятора в научных разработках...

Их на мгновение закрыло тенью пролетевшего винтокрыла, потом оглушило грохотом.

- Оракул, Стимулятор,- Арон снизу заглянул ему в глаза.- Оба они предсказывают. В чем разница?

- Стимулятор не предсказывает! Я постараюсь объяснить принцип Пойа. Допустим, ты решаешь задачу и читаешь условие. Так? Но вся штука в том, что, как правило, идея решения заключена в скрытой связи между элементами условия. Нужно лишь суметь их сопоставить, связать. Но перед тем как тебя осенит и идея решения выразится словами, происходит малоосознаваемая ассоциативная работа мозга по поиску этих связей. Вот ее и должен возбуждать Стимулятор идей.

- А, я знаю,- оживился Арон и запрыгал на одной ноге.- Видел в кино. Провода подключат к голове и - раз!

На углу их догнал ветер, бросил в лицо песок и закружил. Они остановились, закрываясь полотняным плащом Язона.

- Никаких проводов! Ученый, прибегая к помощи Стимулятора, задает ему ключевые слова, которые выражают суть проблемы. Начиная работу, Стимулятор исследует все пространство возможных ассоциаций к каждому ключевому слову. Число их огромно, и такая игра могла бы продолжаться бесконечно, если бы не направлялась программами, в которых заложены законы творческого мышления. Причем имеются в виду не законы логики, а общий ход ассоциативных, дологических рассуждений великих ученых в момент совершения ими знаменитых открытий. Не сложно я говорю? Результатом этой направленной игры будет "ассоциативная формула" - несколько слов, внешне бессвязных, но полных для вопрошающего ученого глубокого смысла. Они должны стимулировать работу его воображения, причем в нужном направлении.