Строитель - Андрей Готлибович Шопперт

до лужи, придержали коней и не сговариваясь стали разъезжаться в разные стороны, огибая препятствие. Раздался треск и правый конь со всадником, что ближе был к Хвосту провалился передними ногами в заготовленную ловушку. Всадник, расслабленно покачивающийся в седле, перелетел через голову коня и, проломив укрытие ямы, рухнул туда. Вой и крик были такие, что все вороны, обитающие в замке и вокруг него, взмыли в небо тоже крича, как оглашенные. Второй всадник, ударил шпорами коня, не понимая пока, что происходит, но инстинктивно желая убраться от этого жуткого крика подальше. Тут и его конь провалился, но инерция была приличная, и он полностью рухнул в яму, да ещё и боком, тем самым своего наездника тоже насадив на острые колья. Ещё один предсмертный крик коня и всадника взбудоражил воронью стаю. Перепуганные птицы, ругая, что есть силы, придурошных двуногих и четвероногих, подались подальше от замка.

Не только ведь птицы переполошились. Воины, следовавшие почти впритык за попавшими в ловушки, успели тоже отвернуть от лужи и теперь, напуганные криками людей и предсмертным ржание лошадей, бросились с дороги и тоже угодили в ямы, количество криков и ржания увеличив сразу в несколько раз. Жаль мало этих ловушек подготовили, уже пятая пара в них не попала. Но радовались если этому вои, то недолго.

— Бей! — рыкнул Еремей и первым выпустил стрелу в своротившего с дороги дружинника, в таком же смешном шеломе.

Хрясь, даже показалось десятнику, что услышал он как четырёхгранный наконечник из булатной стали пробил лицевую кость паписту и погрузился в голову молитвами на латыни занятую. Хвост выхватил вторую стрелу, сто раз отрепетированным движением, одновременно глазами выискивая следующую цель. Вон тот воин в жёлто-оранжевом плаще. Вжих. Стрела ушла, но видел уже Еремей, что на секунду раньше вой в ярком плаще получил стрелу от кого-то другого. Стрела вошла в горло, почти туда же куда и десятник метил. Его стрела тоже попала. Вой голову в крике задрал, и она ему под подбородок прилетела. Не кричит больше.

Рука выхватила третью стрелу, но глаз новую цель выцепить не мог. Вражеские вои от сюда, от лужи, и до самого поворота уже валились с коней. Разве вон того с коротким плащом чёрного цвета. Ему стрела попала в плечо. Нет, пока Еремей в него пытался прицелиться и одновременно несколько, вставших на дыбы, коней не зацепить, его опять опередили. Теперь чужая стрела поразила паписта в горло, как и предыдущего, и он слетел с лошади, тоже решившей на двух задних ногах поскакать.

Событие пятьдесят шестое

Когда я становлюсь старше и, оглядываясь назад, вспоминаю всех людей, которых потерял на своем пути, начинаю думать, что профессия экскурсовода — не мое.

Как-то отправили профессора Виноградова… тогда ещё кандидатом был и доцентом, отправили на курсы повышения чего-то там в Санкт-Петербург. И надо отдать должное организаторам этого мероприятия. Днем до обеда была учёба, потом обед в каком-нибудь вполне приличном кафе или ресторане, где обязательно сам Гоголь наследил или Высоцкий чего пел. А потом везли на экскурсию. И вот на одной из экскурсий гид, тётечка такая рубенсовская и говорит, что Пётр, который первый, чтобы быстрее город построить придумал хитрый ход. Он строил переднюю стену дома и своему приближённому какому, ну там генералу Ягужинскому или Меншикову, его, этот дом недостроенный, дарил. И держал руку на пульсе, заставляя одаренного достраивать на полной скорости подарок.

Тогда у Андрея Юрьевича сомнения проскользнули. Дом — это на половину правильный фундамент, Петр наш первый под этой стеной только фундамент делал? Или как? Не спросил. Да, может тётечка, сошедшая с полотен Рубенса, и на знала.

И вот сейчас профессор Виноградов вспомнил ту экскурсию. У него та же самая проблема, что и у императора нашего первого. Ему нужно превратить Владимир в настоящую столицу. И чтобы не стыдно было, так как пока он столица княжества Волынского, завтра, ну через пару лет, пусть, Владимир станет столицей королевства Русского, а лет через двадцать и столицей Российской империи.

Значит что? Нужны широкие прямые улицы, где две кареты спокойно разъедутся. Нужны красивые дома со всякими пилястрами, капителями, горгульями и колоннадами по обеим сторонам этих улиц. Нужны парки среди этих улиц и даже озёра в них, чтобы зажиточные горожанки там выгуливали бэби и кормили уточек.

Начинать надо с малого. С одной хотя бы центральной улицы — Ленина… м… Ярослава Мудрого. Не. Владимира Святого. Теплее. Рюрика Варяжского. Ну так себе. Вещего Олега! Вот достойное название для главной улицы страны.

Сегодня был подходящий день, чтобы озвучить боярам радостное известие, что им нужно будет в течение года построить дома во Владимире на улице Вещего Олега. Те двенадцать бояр, что решили вместе с Гедимином прокатиться до Киева — матери городов русских и взять его (её — мать) на копьё, вернулись. Вышло всё как в пословице: «Пошли по шерсть — вернулись стриженными». Киев сдался без боя. Вынесли Великому князю Литовскому знатные и богатые кияне ключи от города. И пограбить его не удалось. От слова совсем. Сначала туда зашли вои Гедимина, и только на третий день запустили бояр галицких и волынских с их дружинами. Там пир идёт. Гедимин поставил своего брата, в православном крещении принявшего имя Федор, князем киевским. Рядом с ним остался татарский баскак, поскольку Гедимин принимал во внимание сюзеренитет Золотой Орды над этими землями. И все новому князю подарки дарят. Пришлось и боярам отдариваться. А ещё продукты и фураж в Киеве так вздорожали, что каравай хлеба как бронь новая стоит. И не уедешь, не обидев Гедимина и нового киевского князя. Больше недели пировали бояре на чужом празднике. Еле вырвались из города и на полном ходу назад. А все селища и городки по дороге разграблены и ордынцами, и литовцами. Хорошо небольшой запас был, да трава уже подросла немного. Но голодными и без гроша добрались бояре до Луцка, где их тиун Данила сын боярина Андрея Борзеня хоть первый раз накормил вдоволь, а то чуть не месяц впроголодь жили.

Так и хотелось Андрею Юрьевичу ткнуть в них обличительный перст и проговорить: «А я вам говорил»! Не стал. Умные люди на ошибках сами выучатся. В следующий раз может прислушаются к его речам. Это если умные, а нет, так нет. Он сам ничего с этого не потерял, даже наоборот, как бы почти не нарушил договор с Гедимином, обещал же вместе с ним до Киева дойти.