Строитель - Андрей Готлибович Шопперт

Королевство Русское. Книга третья. Строитель

Глава 1

Событие первое

Поле, русское поле…

Не сравнятся с тобой ни леса, ни моря.

Ты со мной, мое поле, студит ветер висок.

Андрей Юрьевич лежал в телеге на соломе, прикрытой плащами киевских воев, смотрел в небо с несколькими перистыми облаками на горизонте, и жмурясь от солнца, напевал себе под нос кусочек этой песни. Всю не помнил. Из детства песня, из «Неуловимых».

Ветерок был, и он как раз в левый висок упирался и «студил» его. А вообще, тепло. Там в Свердловской области конец марта — ещё и снег не всегда стаял, а тут тепло, полопались почки на деревьях, даже на некоторых уже листочки светло-зелёные выпустили. А вербы и ивы уже все в серёжках давно. Лепота. Ветерок на самом деле тёплый, а лучи солнца греют, как летом на Урале.

На телеге ехали среди полей, потому и песня вспомнилась. И люди были на полях. Орали. Не кричали. Пахали. Вообще нет глагола пахать ещё. Есть орать. Орали оральщики на лошадях, на волах… и на бабах. Сам лично Андрей Юрьевич видел такую упряжку. Три женщины в сбрую спелёнаты и тянут соху, а неказистый мужичок — оратель покрикивает на них и пытается землю взрыхлить.

Соха это три деревянных бруска сбитых, два крайних из которых заострены. Правильный ли это сельхоз инструмент? А чёрт его знает. Дед профессору в детстве про освоение целинных и залежных земель рассказывал, он в деревне под Омском жил, а там степи сплошные, вот и до туда добралась «Целина». И, как дед говорил, несмотря на протесты председателя колхоза, все плугами вспахали работники МТС. Ну, пыльные бури за два года весь плодородный слой унесли. И огромный урожай первого года сменился резким падением урожайности в дальнейшем. А первый огромный ещё и сгноили весь, так как не построили под него хранилищ, лежало высыпанное на землю всю зиму рядом с элеватором и даже брезентом не прикрытое. И брезент не завезли. Да и разве бы он помог. Так ведь ещё и не разрешали брать крестьянам, скотину кормить.

Вывод такой. Есть места, где посев по стерне — необходимость. А как тогда навоз заделывать в землю? Да, никак. Только жидкие удобрения. Где бы их ещё взять? Второй вывод, перед введением плугов с отвалом, нужны лесополосы.

Есть правда и плюсы, в доставшихся ему землях, ну в Галицком и Волынском княжествах, степей нет. Или пока нет. Тут леса. И крестьяне обрабатывают землю, отвоёванную у леса. Так что, теоретически здесь люди могли перейти на плуг. Могли удобрять землю навозом и заделывать его в почву для повышения урожайности. Теоретически. Не на бабах же. Они плуг не вытянут. И одна лошадь плуг не вытянет, нужна пара. Так ещё и плуг нужен. Сотня килограмм железа, вместе с колёсами. Такое себе даже богатый боярин позволить не может, куда уж бедному крестьянину.

Телегой, то, на чём ехал профессор Виноградов назвать можно, конечно, но с натяжкой. Это была повозка, в которой на войну с погаными везли бомбы. Теперь все бомбы до последней истрачены, и Андрей Юрьевич эту штуку приватизировал. Коней он не любил. От них воняло. И самое противное, что сам пропитываешься их потом, этим тошнотворным запахом. Неубиваемым. Так, что раз есть возможность ехать, не соприкасаясь с вонючим Вороном, то почему не воспользоваться этим. Телега была подрессорена на все четыре колеса. Ступицы и оси были железные, а вместо подшипника вставлены свинцовые пластины и всё это гуталином густо покрыто. Профессор попытался получить баббит, но отсутствие сурьмы настоящего баббита не дало изготовить. Добавил вместо пяти процентов меди десять и немного цинка. Ну, что получилось, то теперь и используют. Обод колеса оббит железом. Сверху можно тент брезентовый натянуть, дуги имеются, всё же перевозили бомбы. Там порох, и он пока очень и очень гигроскопичен.

Ворон привязан к телеге сзади на длинном поводке и плетётся рысью как-нибудь за ней, умудряясь при этом и травку по обочинам дороги появившуюся щипать и сено, которым транспортное средство завалено, воровать из-под красного плаща Святослава Киевского.

Ехала телега в сторону Возвягля. Сопровождал её приличный отряд из тяжеловооружённых воев княжьей дружины и конные арбалетчики. Этих немного. Они оторвались на пару часов от остального войска, что тоже домой направлялось. Всё, на этот год война закончилась. Ну, наверное. Мало ли какие планы у ворогов. Со всех же сторон. Венгры должны зубы точить. Ляхи чем лучше? А ордынцы? После такой оплеухи хан Узбек, или как он теперь себя переименовал, хан Мухамед просто обязан собрать десяток туменов и прийти покарать зарвавшегося княжёнка. Не факт, что десять. Это не стычки в степи, где лошадь траву найдёт, даже зимой найдёт. Это леса. И это снег зимой. Здесь не прокормить сто тысяч человек. И уж тем более двести, а то и триста тысяч лошадей необходимых для войска в сто тысяч человек. И идти тысячи километров.

Тысяч сорок может послать. При этом выбита на сто процентов вся элита, то есть тяжеловооружённые всадники двух улусов. Там больше таких нет и не скоро появятся. Тонны железа из воздуха не возникнут. Если в мире нет железа, то его нет и в Орде. Нужно собирать настоящих воинов с других улусов, более отдалённых. И на это нужно время. До следующей весны точно есть. Более того, всё одно несколько человек из Орды доберётся до Сарай — Берке и расскажут про то, что в марте идти сюда нельзя. Нечем кормить лошадей. Нужно отправляться в марте из Сарая только, чтобы сюда добраться в начале лета, когда вырастет трава.

Что ж, есть год с лишним, чтобы подготовиться. И он этот год точно с пользой проведёт.

Событие второе

Смотрел Андрей Юрьевич на голубое небо и предавался размышлениям о том, где допустил ошибку, а где всё правильно сделал. И вот одной из таких ошибок было то, что он, несмотря на упор в подготовке к войнушке на стрельцов — лучников, про стрелы думал, как о чём-то само собой разумеющемся. И в результате чуть это не привело к беде. Они тупо кончились. И отряду из диверсантов и конных стрельцов, что отправлены были в погоню за сбежавшими с поля боя ордынцами, выгребли последние.