Строитель - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Едва профессору доложили о прибытии каравана из Шидлува, как он сразу в женский монастырь бывший отправился. Потрогал крошку, просеивая её в ладонях сначала, пересыпая из одной в другую. Гонец сообщал, что огромное количество этого материала лежит просто в виде куч мусора. Ну, что можно сказать, мусор он и есть мусор. Зато бесплатно. В принципе, ничего страшного. Нашли два сита и просеяли сначала через крупное, чтобы от травы сухой, листья прошлогодних и камней придорожных очистить. Потом просеяли уже наоборот через мелкое сито, там попала земля, зола всякая, которую в эти же кучи сваливали и пыль. Сто процентов, что половину этого составляет полевой шпат. Половину пыли. Но мусор и грязь в фарфоре не нужны. Не жили богато, не стоит и начинать.
В результате, когда одну телегу с этим мусором просеяли, получилось примерно двести пятьдесят кило крошки полевого шпата или Лунного камня, смешанного с мелкими камушками. Ну, тут уже придётся детишкам или дивчулям вручную перебирать. Стоимость фарфора будет такой, что даже десять ручных переборок окупятся. А детишкам копеечка на петушки из жжёного сахара.
— Андрей Молибогович, — вернувшись во Владимир нашёл профессор тысяцкого, — Что у нас с преступниками… с татями. Милиционеры начали их присылать?
— Вестимо. Валом прут. Уже как бы не сотню под конвоем привели. Каждый день почти приходит караван, — пробасил гигант.
— Замечательно. Недалеко от женского монастыря начинайте бараки строить. И обязательно огородите это высоким забором. Человек на сорок. Если там хромые есть или какие другие хворые, которые для добычи известняка и для шахт не годятся, то их туда и отправляй. Здесь работа будет не тяжёлая и сидячая. Будут в ступках камень в пыль перетирать.
Для себя Андрей Юрьевич первоначальный состав смеси для изготовления фарфоровых изделий определил таким: 25% каолина (белой глины), 45 % кварца (песка) и 30 % полевого шпата (Лунного камня). Температура обжига будет в районе 1300—1350 °C. Потом, в зависимости от результата можно будет составом поиграть. Когда появятся из Овруча сланцы алюмосиликата, можно будет их попробовать вместо части каолина. В них алюминия должно быть больше.
После нужно будет и костяным фарфором заняться. Вот там с составом сложнее, что точно заменяет костяная зола профессор Виноградов не знал. Скорее всего, каолин трогать нельзя, что это за керамика без глины? Выходит, костяная зола заменяет песок и полевой шпат. А ещё где-то в памяти барахталось у профессора, что в состав костяного фарфора добавляли окислы железа. Не проблема, ржавчину или окалину не тяжело найти.
Ничего страшного. Можно пока начинать делать обычный фарфор и параллельно проводить опыты с костяным. Оставить процент каолина неизменным, а полевой шпат заменить костяной золой, снижая её проценты по пять, скажем, для одного отжига. Потом попробовать снизить содержание молотого песка.
Ещё бы проклятые империалисты с католиками и прочими погаными не мешали полезными делами заниматься, и ух как можно развернуться.
Ладно. Сегодня первая заливка ствола мортиры.
Глава 19
Событие пятьдесят пятое
Десятник Еремей Хвостов по прозвищу Хвост со своими людьми, которых теперь и не десять уже, а четырнадцать, расположился на опушке леса по правую сторону от дороги. Четверых ему местных… навязали. Самое правильное слово. Сотник их, его друг — Санька Юрьев удружил. Он же среди местных клич бросил, мол, ежели есть неодолимое желание венгров и папистов убивать, то вступайте в его сотню. Так ещё за исполнение их же желания дукат золотой платы. Деньги для местной голытьбы огромные. Вот за четыре прошедших дня их уже три десятка набежало.
Понятно, что испытание новобранцам проводили. Стрельцов… Ну, тех, кто умеет из лука стрелять хорошо, тех в стрельцы определили и к уже имеющимся людям в десятки добавили. Таких два десятка оказалось. Охотники местные в основном.
Остальных собрали в один десяток, прикрепили к ним легкораненого Андрея Корзуна и тоже теперь учат из лука стрелять. Но эти сегодня в бою принимать участия не будут. И без того лишку воев. Как разведчики доложили, к ним менее пяти десятков идёт. А их с местными восемь этих самых десятков. И они сидят в засаде, а те едут по одному, по двое в ряд. Удобнее мишени и не придумать.
— Кони погибнут, выгоню из десятка, — предупредил новичков Хвост, перед тем как отряд неприятеля показался из-за поворота лесной дороги. Вообще, эти охотники, как воины пустое место. Дисциплины никакой. Себя самыми умными считают. Учить и учить.
А чего, охотники же, должны уметь не туда куда-то стрелять, а туда, куда надо.
Молодцы паписты. Они не только коней хороших в подарок новому нобилю привели, так ещё и пять возов с ними чего-то. И телеги серьёзно загружены, по две лошадки в них запряжены. После поворота и до того места, где они дорогу расширили, треть версты примерно. Первыми ехали несколько тяжеловооружённых всадников. Немецкие вёдра — шлемы на голове. Сами в броне пластинчатой, и кони полностью в броне. Хорошая добыча. Это два пуда железа каждый с собой привёз.
За ними ехали тоже хорошо одоспешенные воины. Как дружина у князя Андрея Юрьевича. Кольчуги, шлемы, щиты, только копья тонкие и кони без брони. Таких десятка полтора. Дальше видно не было, отряд этот растянулся по всей дороге. За теми дружинниками как раз возы тащились, ну, а за ними непонятно пока кто.
— Приготовились, — свистящим шёпотом произнёс Еремей. И цепочка его воев повторила по очереди команду.
Чтобы едущие впереди всадники точно угодили в ловушки для них устроенные, немного пришлось накануне в земле порыться. Посреди дороги решили выкопать яму, не глубокую, зато почти во всю ширину и туда вёдрами наносили воды. За ночь лужа эта рукотворная почти высохла, только грязь осталось, но решили утром новой воды не доливать. Грязь смотрелась отвратно, и не понять было, глубоко ли там. Нормальный человек туда коня не пошлёт. Чёрт его знает, что там не дне, а конь — это имущество дорогое, так ещё и друг верный, кто же другом рисковать будет⁈
Впереди отряда парой ехали два воя в шеломах смешных таких, как треух, но с перьями петушиными на верху. Они добрались
