Семь дней в июне - Тиа Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
БУМ! «Кен замечательный муж. Но еще пять минут, и я капну яда в его любимую минералку La Croix».
Сиси сидела на своем письменном столе, ее мозг буквально вибрировал, обдумывая вечеринку. Она пригласит всех завсегдатаев. Придется разрешить прийти и детям, чтобы Ева не отговорилась отсутствием няни. Все будет в порядке; она загонит их в комнату для гостей, подаст лучшие бургеры из Shake Shack, найдет, кому присмотреть за детьми, и включит канал диснеевских мультиков.
Сиси собралась позвонить своей подруге, Дженне Джонс, чтобы та подыскала ей потрясающее платье. Дженна раньше была редактором модного журнала, а теперь вела вездесущий канал о стиле на YouTube под названием «Идеальная находка». В силу своего статуса королевской особы в мире моды она знала всех пиарщиков всех модных домов (даже маленьких, в инди-стиле, куда Сиси было не попасть). Дженна была секретным оружием Сиси во всем, что касалось моды.
Да, надо позвонить Дженне! Еще бы вспомнить, куда Сиси положила телефон… Из-за непрекращающегося грохота мысли разбегались.
Сиси выскочила из кабинета и пронеслась в столовую. В комнате царил хаос. Перевернутый стол лежал на полу, а Кен скрючился рядом с ним, вбивая ножку обратно.
– Кен. Ты. Меня. Убиваешь…
Потрясающий Кен, он же Билли Ди Уильямс Лайт, водрузил очки на нос и спросил:
– Как тебе кажется, ножки ровно стоят?
Экстравагантно выдохнув, Сиси разгладила платье и присела рядом с мужем.
– Почти ровно.
– Хорошо, – сказал он и продолжил стучать молотком.
– Дорогой, я буду слышать этот звук в аду.
– Ты не попадешь в ад, – пробормотал Кен, держа в зубах винт.
– О, не говори так. У меня там домик, – беззаботно ответила она.
Сжав его плечо, она встала и продолжила ходить по комнате. К завтрашней вечеринке многое нужно было подготовить.
Когда Сиси принимала гостей, она делала это от души, с той энергией, которую большинство женщин ее возраста вкладывают в детей. Но она никогда не хотела детей. Ее детьми были книги. Они прижимались к ней по ночам, согревали ее, успокаивали ее мысли, когда брак казался призрачным, выбор жизненного пути – бессмысленным, а работа – нудной. За поздним завтраком Белинда спросила, довелось ли ей когда-нибудь влюбиться безумно, глубоко. Сиси не знала, как объяснить, что ничего подобного ей просто не нужно. Она была счастлива и без слишком бурных эмоций. Ей было достаточно суперкомфортной жизни. Она предпочитала начало вечеринки, когда завязываются интриги и развиваются драмы, а не конец, когда все пьяные, разочарованные и мрачные. Давным-давно она узнала, что жизнь, если ей позволить, приносит горькие разочарования. Наносит удары и ставит подножки, но твоя задача – не терять интереса к происходящему вокруг.
Именно поэтому Сиси так ловко находила бестселлеры. Она читала рукопись только раз и, не вдумываясь, не позволяя словам произвести окончательное впечатление, сразу знала – да или нет. Едва перевернув последнюю страницу удачного романа, Сиси бросалась к «Паркер + Роу», убеждая купить на книгу права. И после сорока изданных бестселлеров никто не сомневался в ее чутье.
Даже Мишель из чикагских Робинсонов (с которой Сиси познакомилась в гольф-клубе Farm Neck на Винограднике, когда Саша и Малия были совсем крошками). На конференции Национального собрания чернокожих членов Конгресса в 2017 году, когда Мишель сообщила, что подумывает о мемуарах, Сиси не нужно было намекать дважды. Она с первого взгляда поняла, что ее ожидает.
– Саутсайд, дорогая, – прошептала она в усыпанное бриллиантами ухо Мишель. – Обязательно напиши о Саутсайде.
– Правда? Ты думаешь, кому-то захочется почитать о моем детстве?
– Я не думаю, Шелли, – мудро ответила Сиси. – Я знаю.
Точно так же она инстинктивно почувствовала в Еве и Шейне огромный потенциал. Их просто нужно… подтолкнуть. Сиси не терпелось увидеть, на какое сластолюбивое волшебство вдохновит почетных гостей ее вечеринка, и молилась, чтобы Ева выплеснула результаты этой одержимости на страницы своей новой рукописи. Может, она и покончила с «Проклятыми», но ее поклонники – нет, а издательство – тем более. Ева должна была написать новую книгу.
В этот момент Кен с усмешкой посмотрел на нее с пола, выложенного идеально-янтарным паркетом.
– Что смешного? – спросила она.
– Ты что-то замышляешь, Селия. Я вижу.
– Я не замышляю, я планирую.
Он хмыкнул про себя, не выпуская изо рта винт.
– Моя любопытная крошка.
Сиси усмехнулась. Она была любопытной, и она была его крошкой. И то и другое было правдой, к лучшему или к худшему.
– Поработай еще немного над левой ножкой, – сказала она и, поцеловав мужа, выпорхнула из комнаты.
* * *На другом конце Бруклина Шейн прислонился к двери дома Евы. Он дважды позвонил – и ничего. Может, она передумала? Теперь он переосмысливал каждый поворот своей жизни, судьбоносные решения, принятые до этого момента.
Разумнее всего было бы уйти. Но что, если она не слышала звонка? Нет. Он подождет еще немного. Он пока не мог уйти.
Вчерашнего дня было и слишком много, и недостаточно. День будто завязал его в узел, и теперь Шейна трясло от пробирающего до костей желания быть рядом с ней. Он хотел смотреть, как она что-то делает, слушать, как что-то говорит. Держать ее за руку, заставлять ее смеяться. Трахать ее до изнеможения. Дать ей все, чего у нее так долго не было. Дать ей все лучшее, что есть в нем.
Согласно правилам Анонимных алкоголиков, заводить близкие отношения запрещалось до истечения двух лет трезвости. Правило разумное, но Шейн не мог предположить, что с ним произойдет.
«Школьные отношения не должны иметь большого значения, – рассуждал он. – Наши лобные доли даже не были толком развиты. Откуда мы знали, что все по-настоящему?»
Подростки не умеют отличать влюбленность от чего-то более глубокого, не говоря уже о том, что не умеют не ошибаться. В семнадцать лет Шейн ошибался во всем. Только не в ней.
В памяти промелькнул момент из пережитого в «Доме снов». Ева лежала под ним, задыхаясь и блаженствуя, ее рот пылал от поцелуев, а щеки горели от оргазма. И Шейн был глубоко, экзистенциально счастлив. Он приник лицом к ее шее и обнял ее, прижавшись так крепко, будто не собирался никогда отпускать.
В их объятиях, казалось, сливались все те, кем они стали за долгие годы. Круг замкнулся. Ева прижалась лицом к его шее и нежно провела губами по его подбородку.
– Мне тебя всегда не хватает, – выдыхая, сказала она.
Но прежде чем
