Светлолесье - Анастасия Родзевич

Мы плавно опустили Минта на пол, я подложила под голову друга свою суму и выжидающе посмотрела на травника. Тот сноровисто распутывал корпию на груди и явно медлил с ответом. Его руки слегка дрожали.

– Так ты поможешь ему?

– Да.

Поверил ли он нам на самом деле? Доверю ли я этому странному травнику жизнь своего друга?

Я помогла ему устроить Минта на лавке в избе и, прежде чем Дан успел задать мне еще хоть один вопрос о его ране, выскочила на улицу.

Несмотря на погожий день, непонятный, навязчивый туман, шедший от темных вод Вороненки, облепил все вокруг. Еловый лес то возникал по правую руку, то снова исчезал. Следы заполнялись водой, земля обманчиво пестрела листьями и хвоей. Пару раз дорогу перебегал тонконогий молодняк оленей, а бывалые звери явно обходили эти места стороной.

Сырость быстро проникала под одежду. Серого кота Альдана, которого угораздило увязаться за мной следом, она тоже беспокоила. Кошак безо всякого смущения забрался мне на плечи и расположился там наподобие мехового воротника.

– Пользы от тебя… – проворчала я, скидывая с лица короткий хвост. Но все же присутствие живого существа бодрило.

Крутая дорожка вела все дальше вниз, в лес, где качали лапами и скрипели на ветру вековые ели. Я озиралась и вздрагивала от каждого шороха. Здесь я ощущала себя чужачкой даже больше, чем в Линдозере.

– Зато червенцев не видать, – прошептала я.

Кот отозвался коротким урчанием. Соглашался?

– Говорят, некоторые колдуны древности были жестокими… и породили волну кровавых легенд о могуществе, способном лишить разума. Драург даже говорил, что колдуны теряли себя в обмен на силу.

Кот будто бы с недоверием посмотрел на меня, и я поспешно добавила:

– Но если такое и было, то явно до того, как Мечислав одержал победу над царем Полуночи.

Вспомнился миг на поляне перед Линдозером, когда сила нескончаемым потоком лилась изнутри, как опьяняюще хороша была осознанная власть, как растекался по жилам дурман всесилия и постижимости.

Зачем мне воля, когда существует такая сладость?

– Но времена безумных колдунов миновали, – протянула я, разглядывая свои руки. – Я верю, что Полуденный царь вернется и положит конец лжи о нас.

Шепот, дарующий бо́льшую силу…

Шепот, который слышала и я во время обряда. Что будет, если я поддамся ему? Сойду с ума? Потеряю себя? Неужели за чародейскую силу нужно платить кровью и волей, а иного не дано?

Фед говорил, что наши старые боги когда-то были сильны и всеведущи, но именно за силу их и почитали люди прежде всего. Почитали и приносили жертвы. Нет, не всегда кровавые. Ведь на то она и жертва, чтобы знать ей цену. Но лишиться воли, рассудка… Может, потому люди и забыли старых богов, потому и поверили в Единого? Его жрецы обещали благо и защиту за соблюдение Закона, а их слово способно было вознести душу праведника в Высь.

Под наручами засаднили шрамы, будто одна только мысль об обряде отзывалась в них болезненным предвкушением. Но… Стать сильнее. Я бы не убегала, как в Сиирелл от Колхата, я бы не позволила…

Перед глазами тут же возникли картинки с раскуроченными ошметками мяса, влажной от крови бурой травой, почудилась терпкая вонь опаленной плоти…

Нет! Колхат – оборотень. Вот чего стоит такой выбор. Вот цена силы.

Я встряхнула головой, отгоняя наваждение и непрошенные мысли.

Когда лес расступился, я хотела было вздохнуть с облегчением, но оказалось, что внизу ждали устремленные в небо клинья ограды и воронье.

– Похоже на схронник.

Я повернула и пошла дальше по дороге, огибая захоронения. Земляные холмики и деревянные столбы чередовались с насыпями из камней, видимо, последними пристанищами предков линдозерцев.

– Ох! – воскликнула я, а кот впился мне в плечи.

На схроннике, подле прогнившего от времени столпа, стоял старик в поношенной одежде. Старик напевал под нос и ляпал пятерней по камню, оставляя на нем разводы желтой глины.

– А, это вы. – Он махнул, а затем вытер руку о выпростанную из штанов рубаху. – Куда идем?

– Гу-гуляем, – прошептала я, пытаясь вспомнить, когда же мы успели познакомиться, и главное – где. Маковка старца начиналась гладкой лысиной, с висков на плечи свисали седые сальные пряди, волосы на затылке свалялись в колтун. Да и сам он явно давненько не бывал в бане.

Любопытство взяло верх, и я подошла ближе, хотя кот сильнее запустил в меня когти.

– А что вы делаете?

Холмы и насыпи вокруг были перемазаны цветными пятнами.

– Земля, хранящая ключи от таких древних тайн, сама пропиталась обманом. И не розы цветут здесь, но ядовитые шипы касаются всякого…

Старик замолк и уставился на меня немигающим взглядом.

– Если нас увидят жрецы, придется плохо, – прохрипела я. – Я пошла. И тебе советую.

В ответ незнакомец рассмеялся.

– Уйти? Сейчас все самое интересное только начинается. Лови, голубушка. – Он зачерпнул в ладонь зеленой глины и метнул ее в ограду. Глина смачно растеклась по кольям, и это привело старика в неописуемый восторг. Он захлопал ладонями так, что брызги полетели в разные стороны. Я поспешила отодвинуться.

– Не нужно тревожить ушедших.

– А что, если никакие они не ушедшие? Может, пока-не-вернувшиеся? Как народец чудской, как народец! Ядом-ядом стала твердь, расколется и треснет так, что никакой Отец-Сол не соберет ее воедино!

Старик, вдруг набрав полные горсти, с улюлюканьем принялся швыряться глиной. Я не успела пригнуться, и желтый склизкий шар, как огромный комок недоваренной пшенной каши, шлепнулся и повис у меня на рукаве.

Я припустила со схронника, словно за нами гнался еще один оборотень. О чем же толковал старик? Чем здешняя земля провинилась?

Когда столпы и ельник остались позади и показались чернявые заплатки распаханных полей, я остановилась. Серый, которого я прижимала к себе во время бега, с шипением вырывался из рук.

– Знаешь, кот, комочки глины – не самое страшное, чем в меня швыряли. Мы еще легко отделались, – я показала на замаранный рукав.

Серый мяукнул, а мои губы сами собой расплылись в какой-то шальной улыбке.

– Ну, раз ты такой умный, может, знаешь, как пройти обратно к реке?

Кот спрыгнул и, махнув по моей ноге кисточкой хвоста, скрылся в тумане. Кажется, он и вправду знал дорогу.

Я безуспешно поскребла пятно на рукаве.

– Отчего в Линдозере все такие чудные? – я не заметила, как начала разговаривать вслух. – Надо будет порасспрашивать Дана, он точно должен знать здесь всех блаженных.

Ельник был тих. Еще пахло поздней весной, и прохладный ветерок ворошил