Где небом кончилась земля : Биография. Стихи. Воспоминания - Николай Гумилев

2

В моих садах цветы, в твоих – печаль,Приди ко мне, красивою печальюЗаворожи, как дымчатой вуалью,Моих садов мучительную даль.

Ты – лепесток иранских белых роз,Войди сюда, в сады моих томлений,

Чтоб не было порывистых движений,Чтоб музыка была пластичных поз.

Чтоб пронеслось с уступа на уступЗадумчивое имя БеатричеИ чтоб не хор менад, а хор девичийПел красоту твоих печальных губ.

3

Пощади, не довольно ли жалящей боли,Темной пытки отчаянья, пытки стыда!Я оставил соблазн роковых своеволий,Усмиренный, покорный, я твой навсегда.

Слишком долго мы были затеряны в безднах,Волны-звери, подняв свой мерцающий горб,Нас крутили и били в объятьях железныхИ бросали на скалы, где пряталась скорбь.

Но теперь, словно белые кони от битвы,Улетают клочки грозовых облаков,Если хочешь, мы выйдем для общей молитвыНа хрустящий песок золотых островов.

4

Я не буду тебя проклинать,Я печален печалью разлуки,Но хочу и теперь целоватьЯ твои уводящие руки.

Все свершилось, о чем я мечталЕще мальчиком странно-влюбленным,Я увидел блестящий кинжалВ этих милых руках обнаженным.

Ты подаришь мне смертную дрожь,А не бледную дрожь сладострастья,И меня навсегда уведешьК островам совершенного счастья.

Молитва

Солнце свирепое, солнце грозящее,Бога, в пространствах идущего,Лицо сумасшедшее,

Солнце, сожги настоящееВо имя грядущего,Но помилуй прошедшее!

Рыцарь с цепью

Слышу гул и завыванье призывающих рогов,И я снова конквистадор, покоритель городов.

Словно раб, я был закован, жил, униженный, в пленуИ забыл, неблагодарный, про могучую весну.

А она пришла, ступая над рубинами цветов,И, ревнивая, разбила сталь мучительных оков.

Я опять иду по скалам, пью студеные струи,Под дыханьем океана раны зажили мои.

Но, вступая, обновленный, в неизвестную страну,Ничего я не забуду, ничего не прокляну.

И чтоб помнить каждый подвиг, и возвышенность, и степь,Я к серебряному шлему прикую стальную цепь.

Заводи

И.В. Анненской

Солнце скрылось на западеЗа полями обетованными,И стали тихие заводиСиними и благоуханными.

Сонно дрогнул камыш,Пролетела летучая мышь.Рыба плеснулась в омут……И направились к дому те,У кого есть домС голубыми ставнями,

С креслами давнимиИ круглым чайным столом.

Я один остался на воздухеСмотреть на сонную заводь,Где днем так отрадно плавать,А вечером плакать,Потому что я люблю тебя, Господи.

Андрогин

Тебе никогда не устанем молиться,Немыслимо-дивное Бог-Существо,Мы знаем, Ты здесь, Ты готов проявиться,Мы верим, мы верим в Твое торжество.

Подруга, я вижу, ты жертвуешь много,Ты в жертву приносишь себя самое,Ты тело даешь для Великого Бога,Изысканно-нежное тело свое.

Спеши же, подруга! Как духи нагими,Должны мы исполнить старинный обет,Шепнуть, задыхаясь, забытое ИмяИ, вздрогнув, услышать желанный ответ.

Я вижу, ты медлишь, смущаешься…Что же?! Пусть двое погибнут, чтоб ожил один,Чтоб странный и светлый с безумного ложа,Как феникс из пламени, встал Андрогин.

И воздух как роза, и мы как виденья,То близок к отчизне своей пилигрим…И верь! Не коснется до нас наслажденьеБичом оскорбительно-жгучим своим.

Кенгуру

Утро девушки

Сон меня сегодня не разнежил,Я проснулась рано поутруИ пошла, вдыхая воздух свежий,Посмотреть ручного кенгуру.

Он срывал пучки смолистых игол,Глупый, для чего-то их жевалИ смешно, смешно ко мне запрыгалИ еще смешнее закричал.

У него так неуклюжи ласки,Но и я люблю ласкать его,Чтоб его коричневые глазкиМигом осветило торжество.

А потом, охвачена истомой,Я мечтать уселась на скамью.Что ж нейдет он, дальний, незнакомый,Тот один, которого люблю!Мысли так отчетливо ложатся,Словно тени листьев поутру.Я хочу к кому-нибудь ласкаться,Как ко мне ласкался кенгуру.

* * *

Ты помнишь дворец великанов,В бассейне серебряных рыб,Аллеи высоких платановИ башни из каменных глыб?

Как конь золотистый у башен,Играя, вставал на дыбыИ белый чепрак был украшенУзорами тонкой резьбы?

Ты помнишь, у облачных впадинС тобою нашли мы карниз,Где звезды, как горсть виноградин,Стремительно падали вниз?

Теперь, о скажи, не бледнея,Теперь мы с тобою не те,Быть может, сильней и смелее,Но только чужие мечте.

У нас, как точёные, руки,Красивы у нас имена,Но мертвой, томительной скукеДуша навсегда отдана.

И мы до сих пор не забыли,Хоть нам и дано забывать,То время, когда мы любили,Когда мы умели летать.

Маэстро

Н.Л. Сверчкову

В красном фраке с галунами,Надушенный, встал маэстро,Он рассыпал перед намиЗвуки легкие оркестра.

Звуки мчались и кричали,Как виденья, как гиганты,И метались в гулкой зале,И роняли бриллианты.

К золотым сбегали рыбкам,Что плескались там, в бассейне,И по девичьим улыбкамПлыли тише и лилейней.

Созидали башни храмамГолубеющего раяИ ласкали плечи дамам,Улыбаясь и играя.

А потом с веселой дрожью,Закрутившись вкруг оркестра,Тихо падали к подножьюНадушенного маэстро.

Христос

Он идет путем жемчужнымПо садам береговым.Люди заняты ненужным,Люди заняты земным.

«Здравствуй, пастырь! Рыбарь, здравствуй!Вас зову я навсегда,

Чтоб блюсти иную паствуИ иные невода.

Лучше ль рыбы или овцыЧеловеческой души?Вы, небесные торговцы,Не считайте барыши.

Ведь не домик в ГалилееВам награда за труды, —Светлый рай, что розовееСамой розовой звезды.

Солнце близится к притину,Слышно веянье конца,Но отрадно будет СынуВ Доме Нежного Отца».

Не томит, не мучит выбор,Что пленительней чудес?!И идут пастух и рыбарьЗа искателем небес.

Сказочное