Сингапур - Геннадий Южаков

— Судя по его письму пришлось вам несладко. Море есть море. Мы однажды также оказались в такой переделке, что едва унесли ноги. Попали в тайфун. Нам повезло — захватил только краем. А окажись мы в центре тайфуна, кормили бы сейчас рыб. У нашей шхуны максимальный ход двеннадцать узлов, попробуй убеги…У вас, Александр, другой случай. Все гораздо сложней. Ничего просто так не происходит…И вы, наверно, догадываетесь отчего произошел взрыв…

Тоболин понимая, что это не вопрос, глубокомысленно заметил:

— Об этом немало размышлял и имею определенные мысли. Но даже при всем моем искреннем доверии к вам, говорить было бы преждевременно. А каким образом развернутся события, я обязательно сообщу через вас Сотабе. Я ему обязан тем, что вот сейчас сижу перед вами.

Не договаривая, Тоболин знал, сын Сотабы его поймет. Хотя расскажи он Померану о катастрофе подробно, не ислючено, что он, как моряк, имея представление об азиатской кухне с наркотиками, контробандой оружия, мог бы иметь собственные мысли и, может быть, ценные.

Померан же был не в претензии за его кратость и потому удовлетворенно сказал:

— Будем вместе с отцом надеяться на хороший конец вашей необыкновенной истории.

— Хотелось бы.

— Как я понял из письма, — после некоторого молчания продолжил Померан, — вам нужно добраться до Сингапура…

— Обязательно. И чем быстрей, тем лучше. — Подтвердил Тоболин.

Задумчивость Померана продолжалась недолго. Он не желал огорчать капитана, но так выходило.

— К сожалению, Александр, быстро не получится. И скажу почему…Между нашим капитаном и хозяином некоторые распри, точнее разногласия. Вопрос о зарплате…Поэтому хозяин и не дает груза. Вдобавок пригрозил прислать другого капитана, а команда другого не хочет. Замечу, такое не в первой. А хозяину есть основание нашего капитана побаиваться.

Хитрая улыбка на лице Померана ни о чем Тоболину не говорила.

— В любом случае плавание на шхуне меня устраивает… Если это займет не слишком много времени… Добираться до Манилы, оттуда самолетом, боюсь, что проблем не меньше. Тем более, что мелькать на глазах у публики мне нет резона. На то есть важные обстоятельства.

Помолчав с минуту, он спросил Померана:

— Шхуна идет прямым ходом?

— Как когда. Чаще с попутными грузами в порты Малайзии.

— Что касается контроля, Померан?

— По сути дела его нет. В Малайзии могут появиться таможенники и пограничники. Уверен, только с одной целью-чем — нибудь поживиться. Что касается капитана, то я с ним поговорю. Вам придется ему заплатить долларов триста. Если не имеете денег, я вам дам.

— Спасибо, Памеран, за поддержку, но я в состоянии это сделать сам.

Тоболин задумался. Потом спросил:.

— Померан, на ваш взгляд, поскольку маршрут вам известен, какое время может занять переход?

— Суток семь, восемь. Устраивает?

— В принципе, да. А что делать…Как говорят у нас: лучше синица в руках, чем журавель в небе.

— Точно такая же поговорка существует и у нас. И немного о нашем капитане. Вам кое-какие вещи знать необходимо, — негромко, с осторожностью, как будто прислушиваясь, что делается в коридоре, продолжил говорить Померан. — Наш капитан-человек со странностями. Что касается работы, то в этом деле головастый. Постарше вас. Бывает несносно груб, а что поделаешь, приходится терпеть. И вот почему…За его спиной, мы как за каменной стеной. Если на других судах нашей фирмы случается задерживают зарплату, с нами подобные номера не проходят. Наведет такой шухер, что хозяину мало не покажется….Как для хозяина, так и для нас не секрет, что Хей, так имя нашего капитана, бывший гангстер или, проще сказать, пират. Занимал капитанскую должность. У пиратской мафии немалый флот. Суда разные: и небольшие, быстроходные шхуны, хорошо вооруженные катера. При одной неудачной попытке ограбления какого-то судна неожиданно прилетел вертолет «Сил противодействия пиратам» и обстрелял. Катер мгновенно затонул, а его выловили. Три года отсидел в Сингапурской тюрьме. Кроме этого назначили ему огромный штраф, который, повидимому, до сих пор выплачивает. Что его заставило пойти по новой жизненной колее, в том загадка. Мне кажется, отсюда все его странности. В более или менее авторитетные фирмы двери ему закрыты. Такие, как он, привыкшие к большим и легким деньгам, обычно своей профессии не меняют. Поэтому среди бывших «своих» он хуже белой вороны. А учитывая жуткие законы в пиратском братстве…Удивительно, но его не трогают…

Тоболин понял, с какой бомбой замедленного действия ему придется провести больше недели.

— Мелкие суда, шхуны тоже грабят?

— Ну а как же. Если на борту имеется ценный груз. А какая разница пиратам. Одни убиицы, уголовники и им терять нечего. В их деле своих нет. И вы, наверно, знаете о том, что на Филиппинах немало живет мусульман. Те же филиппинцы, но поклоняются исламу. В своих планах они всю Азию представляют в будущем исламское государство. Очень жестокие люди. Имеют свою организацию «Братья мусульмане». По моему, Хей, является ее членом, поскольку придерживается их веры.

— Да и имя у него странноватое — Хей. — В задумчивости произнес Тоболин. — А переводится ли оно на ваш язык? Может быть, это псевдоним?

— Нет, наверно. А вообще-то, оно как обращение «Эй».

Кажется разговор вовремя закончен. Кто-то постучал в дверь и боцман, вставая, предупредил Тоболина:

— По мою душу, Александр. Разговор продолжим у меня дома.

57

Морской разбойничий промысел возник почти одновременно с началом судоходства на морях и океанах. Найбольшего расцвета пиратство достигло в семнадцатом веке в Карибском море. А по мере освоения флотом дальнего востока, переместилось и туда. После колумбовсого периода на острове Ямайка возник «плацдарм» обитания странных людей. Они вошли в историю под названием флибустьеров. Французское слово происходит от староанглийского флибьютер, вольный добытчик, иначе говоря пират. Слово пират происходит от древнегреческого пейран. Что означает: пробовать, пытаться, в данном случае-пытать свою судьбу на море. Словом, морской разбойник, человек вне закона, грабивший кого ему заблагорассудится.

В наши дни особую озабоченность судовладельцев и страховщиков вызывают районы Гвинейского залива и Южно-Китайского моря. В обоих районах процветает пиратство. Вовсяком случае в каком размере осуществляется морской разбой на востоке, история флота такого не знала. Тысячи островов Филиппинского и Индонезийского архипелага представляют собой не только опасность в навигационном отношении, но и опасность другого характера. Немалое количество островов пираты используют в качестве своих баз. И в благоприятное для них время осуществляют налеты на коммерческие суда. И чаще всего весьма удачные. Потому что производить контроль на огромном пространстве в несколько морей не под силу ни одному государству.

Нередко ограбленные суда перекрашиваются, переименовываются и уже с другими документами передаются новому судовладельцу. Пираты — это не одиночные суда, а мафия с хорошо отлаженным механизмом взаимодействия. Собственный флот с сотнями вооруженых катеров, с базами, учебными центрами на островах. Имеет сеть осведомителей во всех портах, которые с помощью современой связи пересылают сведения куда надо. Движение судов, наличие на них ценных грузов, денег у экипажей. И уже не секрет, что штаб-квартира мафии находится в Гонконге. Там же различные склады для хранения награбленного добра. Сложность борьбы с пиратством заключается еще и в том, что верхушка начальства, которая должна бы с ней бороться, наоборот прикрывает. Коррупция охватила и полицию. Понятно, никому не хочется подставлять голову под пулю. К тому же мафия оплачивает услуги гораздо выше, чем государство.

Далее, поскольку появился ряд международных террористических организации, в частности, мусульманских, то над флотом нависла не меньшая угроза, чем грабежи. Захват судов с заложниками, различные провокационные действия, взрывы. Всвязи с изменяющимися обстоятельствами, меняются и подходы к безопасности мореплавания. Не так давно существовало на судах «расписание по защите от пиратов». По этому поводу на учениях отрабатывались действия, направленные против захвата судна пиратами. В настоящее время такового уже не существует. Для капитанов имеется новый документ, который рекомендует в интересах жизни людей не оказывать пиратам никакого сопротивления. Т.е, пусть захватывают судно, безпрепятственно грабят и также спокойненько отваливают. Таким образом получается невсегда. Иногда пиратом нет никакого смысла оставлять живых свидетелей. Но никогда пираты не рискнут напасть на судно, если поймут, что экипаж готов дать им отпор, а тем более вооруженный. К сожалению, редкий капитан имеет хотя бы пистолет. Принцип нападения пиратов, даже с пушкой на катере, основан на неожиданности, в ночное время, в плохую видимость.