Первый (СИ) - Киреев Кирилл

Покалеченные и больные в особенности, ведь будучи в рабстве о них всё же заботились, а теперь некоторые не смогут себе и похлёбку сварить, не то, что господину служить. Они восприняли известие о вольной как ещё один удар, после которого наверняка последует смерть или новое рабство. А однорукий гном и вовсе обмотался цепью и бросился за борт, команда еле спасла. Бородатый гном ругался и сопротивлялся, он искренне хотел умереть. Его пришлось привязать к мачте и заткнуть рот кляпом, потому как в своей радостной по поводу спасения речи, он упомянул всех родственников спасателей, в неестественных позах и противоестественных связях, при чём дважды. Уши команды, хоть и привыкшие к солёным шуточкам за многие годы плавания, сворачивались от такого в невообразимые фигуры, и в скором времени кусок пакли нашёл второе применение.

Отужинав, Форст пошёл в трюм, да бы поправить здоровье всем нуждающимся. Сэр Дорн показал парочку простых лекарских заклинаний и даже одно очень сильное и энергозатратное, наказав более не использовать Абсолютное Исцеление при любом удобном случае. Всё же это одно из наиболее сильных заклинаний, и растрачивать свою жизненную энергию там, где можно обойтись более простыми воздействиями — нецелесообразно. В сопровождении Валенти он ходил от одного к другому, лечил и вручал на руки подписанную вольницу. В основном он заживлял мелкие раны, царапины и гнойники натёртыми цепями, в парочке случаев рваные раны на спине от плетей, по заверениям бывших пленников, доставшихся ещё до продажи джиту. Бывший хозяин их не бил, да и вообще, купец обходился с рабами достойно, что ещё раз доказало слова Корвуса, о том, что через этого купца можно вполне выйти на хорошего ювелира, для сбыта драгоценностей.

С гномом же пришлось повозиться, Форст не до конца осознавал принципы магического воздействия, делая все интуитивно. Заживить его раны, и начавшуюся было простуду, не составило труда, а вот с его отсутствующей рукой было не всё так просто. В истинном зрении рука присутствовала! Более того, в магическом диапазоне она выдавала странные красноватые всполохи.

— Как тебя зовут, сын гор? — Обратился тот к привязанному.

— Кепка Вон Бонзоворот, дыда хы аямаака!

— Валенти, будь добр, вытащи кляп, иначе этот разговор перестанет иметь всякий смысл.

Командир наёмников, сопровождавший всё это время своего господина, подошёл к гному и аккуратно вытащил кусок пакли.

— Кервад Рон Бронзобород, дылда ты магическая! Только попробуй мне мфу фу вухфу… — Снова заткнули тому рот.

— Спасибо, Валенти. — Поблагодарил он наёмника и опять обратился к гному.

— Рука болит?

Гном вначале лишь сверкнул маленькими чёрными глазками, но спустя пару минут гляделок глаза в глаза, упрямец решил признаться.

— Оит.

Командир наёмников снова вытащил кляп, и тот уже более не понадобился.

— Болит. С того самого дня, как её лишился. Не переставая. Ты не думай, дылда, что я жалуюсь, но гном без руки — что птица без крыла.

— Я могу попробовать восстановить её, но за последствия не ручаюсь.

— Ты, наверное, шутишь, дылда? Лишь сильным магам под силу сотворить такое, но что-то ты не похож на одного из них.

— Будет больно, но шансы есть. — Проигнорировал его слова Форст.

— Не смейся надо мной, арим. Тебе такое не под силу.

— Вот же упрямый коротышка! — Не выдержал один из наёмников. — Сэр Форст за вечер вылечил весь корабль от всяких хворей, одному даже глаз сделал!

— Ну, глаз-то у него был, просто не видел он им ничего. — Поправил его другой.

— Да какая разница, был или не был?! У него рука тоже была.

— Глаз не рука. — Буркнул гном.

— Опять он за своё. Тьфу, на тебя! Сэр Форст, оставьте вы этого плаксу, не тратьте силы. Всё равно он нашему делу не поспособствует. — В сердцах высказал первый.

— Что? — Выпучил глаза гном. — Кто?! Я? Я, между прочим, был мастеровым в кузнице Дун Мошог! И если ты, дылда, думаешь, что я ни на что не гожусь, то вот тебе мой ответ. Режь! — Крикнул он Форсту, гордо подняв подбородок, выпячивая густую бороду.

— Чего резать-то? — Не понял второй, но гном был непреклонен и более не проронил ни слова.

Форст же, сосредоточился и ушёл в глубокую медитацию. Сначала он применил лёгкие заклинания излечения, но те не произвели никакого эффекта. За тем он испробовал сильное лечебное заклинание, аура гнома засветилась чистым белым сиянием, а всполохи в фантоме руки пропали. "Фантом? — Опять всплыло в его голове новое слово. — Сэр Дорн говорил, что все, что нас окружает — суть магия. Всё что мы видим — есть энергия, мы сами — энергия, а значит и фантом тоже. Рука вроде бы и есть, и вроде её и нет. Она может болеть, но не может хватать… Не может ли?" Маг дотронулся до фантома руки и гном вздрогнул.

— Клянусь Одалом Каменотёсом, я чувствую твою ладонь! И боль прошла. — Гном будто расцвёл, за десяток лет увидев впервые проблеск надежды.

"Рука всё чувствует, но она безплотна. Так, может быть, нужно просто добавить её, эту самую плоть? А что есть плоть? Это ведь тоже энергия. Весь мир суть магия, и магия суть мир. Форст захватил небольшой магический поток, взял совсем чуть-чуть, небольшой ручеёк, но и этого хватило, чтобы начать регенеративный процесс и едва не спалить им обоим мозги. Гном кричал. Нет. Гном орал, так больно ему не было никогда в своей жизни, всё, что он до этого испытывал, померкло, будто комариный укус в сравнении с зубами парда. Он терял сознание от боли, и тут же, приходил в себя от той же боли. Так продолжалось пять минут, по заверениям свидетелей на палубе, гному же пытка показалась вечностью. А Форст всё сидел на палубе в глубокой медитации и изо всех сил боролся за жизнь коротышки. Сам того не подозревая, он вмешался в столь тонкие процессы ничего о них не ведая, что, если бы не поддержка команды, собравшейся на палубе, бородач бы умер. Экипаж, увидев безкорыстные дела мага, искренне надеялся, что и руку гному тот восстановит запросто. В итоге Форсту пришлось вновь применять Абсолютное Исцеление, и на сей раз, он отнял месяц жизни у всей команды. Увидев, что судьба подгорного жителя не оборвётся сегодня, он вышел из медитации, и тут же свалился без сознания.

— Передайте капитану: сэр Форст пришёл в себя! — Послышалось сквозь сон. Он с трудом разлепил глаза и обнаружил себя в каюте капитана, лежащим на кровати. Над ним склонилась женщина, промачивающая мокрой тряпицей лицо и лоб парня.

— Лежите, господин, вам не велено вставать.

— Эрна? — Узнал он, одну из освобождённых рабынь. — Что произошло?

— Господин, вы лечили гнома и упали в обморок. Вас принесли сюда, и я ухаживаю за вами уже второй день. — Ответила белокожая женщина.

— Прошло уже два дня? Как же так? — Форст ещё не до конца понимал, что же всё-таки происходит.

— Прошло четыре дня, господин. Господин капитан приводил к вам сэра Дорна, он велел ухаживать за вами и не беспокоить.

— Четыре? — Изумился парень. — Но как же…

— Форст, будь ты проклят! Я знал, что ты выкарабкаешься. — Ворвался в каюту капитан. — Дорнос велел тебя выпороть в этот раз, а если подобное повторится, то вздёрнуть тебя на рее, ибо так меньше мучений и больше пользы если не людям, то хотя бы чайкам. И, клянусь морскими богами, в его словах есть доля правды!

— Несомненно, особенно про чаек. — Ответил парень. — Рад снова видеть тебя.

— А я-то как рад, всё подыскивал подходящий кнут, ждал, когда ты проснёшься. — Улыбнулся де Конте. — Вот держи, это книга основ магии, благодари Гасалеса, я тут не при чём. Он видел, куда ты себя загоняешь и каким-то образом сумел достать её из библиотеки магической академии.

Корвус передал толстый фолиант в кожаном красно-коричневом переплёте. От него веяло магией и затхлостью, видимо, это очень старая книга.

— Передай ему мой поклон. — Склонил голову Форст.

— Когда ты в следующий раз выкинешь подобный фокус — не известно, но что я точно знаю, так это, что Дорноса в тот миг рядом не будет, и тебя уже ничто не спасёт. Ещё раз — и в глаз. Я не шучу, парень. Подумай об этом, ради всех богов, подумай. — С этими словами он встал и пошёл на выход из каюты. — О делах поговорим за ужином.