Судьба тигра - Коллин Хоук

«Но я не верю в реинкарнацию!»

Слезы навернулись мне на глаза, потекли по щекам, несмотря на испепеляющую сухость вокруг, и я вспомнила еще один разговор с мистером Кадамом.

«Что вы сделаете, если ваше дитя окажется заперто в горящем доме?»

«Я брошусь в огонь и спасу его!»

Я знала, что должна ответить фениксу. Подняв голову, я тихо сказала:

– Я принесу жертву.

Феникс взмахнул крыльями и испустил горестный вопль. Кишан завопил, чтобы я выбросила из головы эти глупости, и даже в отчаянии метнул в птицу свою чакру, но золотой диск лишь со свистом описал круг вокруг феникса и вернулся обратно.

Рен, весь дрожа от волнения, предпринял попытку договориться с бессмертным стражем. С болью в голосе он взмолился:

– Прошу тебя, огненная, назначь другое испытание! Или возьми меня! Я готов стать жертвой!

Но феникс ответил:

– Ты прав, сати может совершить не только женщина. Во все времена любящие мужчины и женщины расставались с жизнью, не в силах вынести вечной разлуки, но твое сердце уже отдано, белый тигр. Ты уже принес свою жертву.

– О чем ты говоришь? – не поняла я.

И мудрый феникс объяснил:

– Белому тигру было предложено забыть свою возлюбленную, чтобы спасти ее. Его сердце прошло испытание, оно чисто. Его любовь истинна и несомненна.

– Тогда возьми меня! – вызвался Кишан.

Огненная птица остановила на нем свой испытующий взор.

– Не могу. Время твоей жертвы еще не пришло, но знай, что тебе тоже будет предложено испытание. Но не сейчас и не мною. Иди сюда, юная дева.

Я обреченно шагнула вперед, твердо вознамерившись быть храброй, но в последнюю секунду не выдержала и обернулась к Кишану.

Он обнял меня и горячо прошептал на ухо:

– Если пернатый посмеет сделать тебе больно, я снесу ему башку чакрой!

– Хорошо, постараюсь пригнуться, – пошутила я, наспех целуя его.

Протестующее рыдание раздалось у меня за спиной. Рен упал на колени, обнял меня за талию, прижался щекой к моему животу.

– Прошу тебя, не делай этого! – умолял он. – Не надо!

– Я должна. – Я погладила его по волосам, поцеловала в макушку.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Я знаю, – просто ответила я.

Он нехотя отпустил меня. Потом встал, сердито смахнул с лица слезы, от которых его синие глаза засияли еще ярче, и с новой решимостью схватился за оружие. Я отошла от Рена и приблизилась к фениксу.

– Я готова.

Огромная птица распахнула свои переливчатые крылья и похлопала ими, обдав меня волнами жара. Руки у меня ходили ходуном от страха, поэтому я прижала их к бокам и стала ждать боли.

Феникс вытянулся всем телом, распахнул золотой клюв и запел, приплясывая на своих когтистых лапах. Песня была красивая и нежная. Когда она закончилась, феникс сказал:

– Теперь они не смогут тебя остановить.

– Что? – спросила я и обернулась.

Рен и Кишан очутились в блестящем стеклянном гробу. Они в бешенстве колотили кулаками по прозрачным стенкам, но все усилия были тщетны. Я прекрасно их видела, но из гроба не доносилось ни звука.

– Они не задохнутся там? – испугалась я.

– В бриллиантовой клетке много воздуха, – ответил Феникс. – Твои тигры не пострадают, но они не смогут помешать тебе принести жертву. А теперь ты должна снять амулет.

Моя рука сама собой взлетела к горлу.

– Это еще зачем?

– Огненный амулет защищает тебя в моем царстве. Если ты не снимешь его, все живые создания моего леса, включая деревья, будут терзаться твоей болью.

Я тут же расстегнула замок цепочки.

– Вы обещаете, что отдадите амулет Рену и Кишану? Он им будет очень нужен!

– Меня не интересует твой амулет. Положи его, никто к нему не прикоснется.

Я сняла с себя амулет и Фаниндру. В то же мгновение меня охватил жар. Пот потек по лицу, глаза защипало, я с усилием облизнула пересохшие губы.

Собравшись с силами, я решительно отвернулась от Рена и Кишана, чтобы не растерять остатки мужества. Видимо, я поступила правильно, потому что мне сразу же стало легче.

Феникс снова запел, и на этот раз земля вдруг расступилась передо мною, отделив пылающим рвом от огненной птицы. Теперь между нами лежал каменный мост, объятый пламенем.

– Ты сможешь войти в мои горы, если сумеешь пересечь мост.

– А если не сумею?

– Тогда твои обгоревшие кости найдут покой в этой роще.

Я сглотнула пересохшим горлом, робко наступила ботинком на раскаленные угли. Жар охватил меня. Подошва задымилась. Пот градом потек по вискам, закапал на шею, соленая капля повисла на верхней губе. Я сделала еще один шажок, потом еще. Мост был каменный, но я почему-то вдруг поскользнулась, как на льду. Посмотрев вниз, я с ужасом поняла, что резиновые подметки моих ботинок расплавились, превратившись в скользкие дымящиеся лужи.

Я взвизгнула, когда раскаленные камни обожгли мою ступню сквозь носок. Задрав ногу, я повернулась и приготовилась спрыгнуть, но услышала голос феникса:

– Сойдешь с тропы – лишишься жизни.

Я опустила ногу, встала на цыпочки и сделала два быстрых шажка. Слезы покатились у меня по щекам, я пошатнулась.

И тут феникс, молча следивший за моими мучениями, спросил:

– Почему твое сердце закрыто?

Я и не подумала отвечать. Я поджала левую ногу, лишившуюся остатков носка, сделала прыжок правой. Оставшийся кусок ботинка мгновенно расплавился. Я заорала от боли, но не отступила. Верхняя часть носка загорелась. Нечеловеческим усилием я сорвала его, посмотрела на свою почерневшую ступню. Кожа над щиколоткой зловеще покраснела и покрылась волдырями.

Вскоре боль переместилась на икры, и я поняла, что сожгла нервные окончания на стопах. Решив, что хуже уже не будет, я сделала несколько шагов вперед.

Тогда феникс задал мне новый вопрос.

– Почему ты не с тем, кого любишь?

Я стиснула зубы.

– Я с ним! Я люблю Кишана.

Пламя охватило мои ноги, шорты загорелись. Я захлопала руками по ткани и увидела, что кожа на моей голени почернела и растрескалась.

А птица невозмутимо повторила:

– Почему ты не с тем, кого любишь?

Судорожно дыша, я прохрипела:

– Ты говоришь о Рене, да?

Птица промолчала.

Я сделала еще один шаг и заорала во весь голос.

– Мы с Реном… не… А-аааа!…Мы не подходим друг другу… – прохрипела я. – Он торт с шоколадной начинкой, а я – редиска… Он разобьет мне сердце и уйдет к другой!