Под тенью феникса - Андрей Годар

Из питья нашлось несколько пакетов молока, две большие упаковки колы (наученный горьким опытом, в её сторону я даже не посмотрел), очень много пачек апельсинового сока и наполовину полная двадцатилитровая бутыль очищенной воды. Ну и, конечно, была целая гора сладостей, которые я начал подъедать сразу же, как нашёл. И даже находившиеся рядом тела не портили мне аппетит – просто старался не смотреть в их сторону, и было нормально.

Сразу после еды, а наелся я, конечно, по самое «не могу», начало клонить в сон. Просто валило с ног. Мозги работали ровно настолько, чтобы побыстрее найти подходящее место и отключиться.

Ночевать в одном помещении с окаменевшими жмурами мне тогда ещё было страшно, и я просто нашёл на стоянке машину с открытой дверью, залез на заднее сиденье и там вырубился. Проспал всю ночь, безо всяких кошмаров, только голова болела и подташнивало, из-за сотрясения, наверное. И, когда проснулся следующим утром, былые страхи уступили место спокойствию и деловитости. В сложных условиях дети взрослеют не ровно, а такими вот рывками. За одну ночь будто пару лет прибавил.

На следующий день, как позавтракал хлебом с пастой, уже спокойно ходил среди тел в помещении

– они не ожили, чтобы сожрать меня минувшей ночью, в самый подходящий момент, а значит, и бояться их было уже некстати. После я решил проверить машины, чтобы найти что-нибудь полезное. Не представлял тогда, чем же это самое полезное может оказаться, просто понимал что сделать это будет разумно – ну и интересно было, конечно, тоже. Слава Богу, хватило мозгов не трогать машины с маячками сирен. К такой полезешь и всё, придётся делать ноги, пока на сирену не заглянул кто-то из вчерашних беглых заключённых. Какого сорта были эти люди, и чего от них можно было ожидать, я усёк совершенно чётко.

Машин без сигнализации было всего две – одна, в которой я спал, небольшая такая, трёхдверная, и старый угловатый универсал. Уж не помню, чего я там нашарил, всякие мелочи вроде зажигалок, отвёрток и небольших ножей, но главными находками оказались бинокль и большой картонный ящик в кузове универсала. Внутри оказалось множество книг, может с пол кубометра. Книги были пропыленные, местами с пятнами плесени, связанные шнурками в стопочки, но все они были в неплохом состоянии. Судя по всему, они лежали на чердаке или в чулане без дела многие годы, а потом отправились в последний путь и не доехали. Может, на свалку их везли, может в приют какой сиротский, но в итоге достались они мне. И вот этот ящик был большой удачей, одной из самых больших удач в моей жизни. Что бы я делал в перерывах между едой и сном, среди безжизненной пустоши в компании мёртвых тел? Наверняка бы дичал и сходил с ума, или глупости какие начал вытворять. Человек без культурного досуга опускается моментально, в считанные недели, и с ребёнком это произошло бы куда быстрее. Но я начал читать.

Читать я научился рано, года в три или четыре, наверное. Только не особенно любил это дело, ленился. Больше просил кого-то из родителей почитать вслух или просто смотрел мультики.

Однако – умел, и делал это достаточно бегло. Книг было очень много, а картинок в них мало, так что выбирал я себе чтиво поначалу из того, что было попроще. Детских книг там вообще не оказалось, но зато была Библия, с которой я усилиями религиозной мамы был знаком, и этот текст не отпугивал своей сложностью. Не знаю, читал ли ты Библию. В прошлые времена у этой книги была весьма неоднозначная слава из-за людей, которые её навязывали другим, и те, кто от природы склонен упираться, идейно её не читали, или пролистывали просто так, не вчитываясь и не вдумываясь.

Я не скажу, что сам понял оттуда так уж много, а главное правильно, но у меня складывалось своё видение прочитанного, и бывало даже, что оно шло вразрез с тем, что рассказывала мне мама. Там есть, где покопаться и над чем подумать. Хотя вот видишь – я уже начинаю тебе навязывать. После

Библии я дошёл и до Сэллинджера, до Фолкнера, Стейнбека, Хэмингуэя и Воннегута. С первого раза понимал единицы книг, чаще со второго или, бывало, с третьего. Многие не понимал совсем, но были среди них и такие, что нравились мне, несмотря на эту непонятность. Забавное ощущение.

Читая все эти истории, повести, романы и притчи, я вроде как жил полноценной жизнью среди людей, я дышал их поступками, я думал их словами, я видел их всех как живых. Книги дали мне то, что обычно люди получают, общаясь с другими людьми разных взглядов. Причём это был настолько качественный и достаточный опыт, что впоследствии я никоим образом не чувствовал себя ущербным или неадекватным в обществе тех людей, которые взрослели обычным образом. Во многом даже наоборот, что интересно.

Я многократно переживал сложные ситуации во взаимоотношениях, я понимал, как могут существовать несколько противоположных точек зрения таким образом, что каждая из них посвоему верна. И, когда начал уже понемногу дуреть от этого, понял, что все точки зрения всё равно не учтёшь и уж тем более не примешь, так что единственным вариантом остаётся делать только то, что сам считаешь нужным. Просто, да? А для ребёнка это целый прорыв, просто взрыв под черепушкой…

Конечно, питаться всё время только хлебом и арахисовой пастой я не мог, на третий день такой диеты бутерброды уже в глотку не лезли. Тогда я начал подъедать крекеры и сухое молоко, ел его просто ложкой. Потом захотелось мяса, и я пробовал есть котлеты сырыми. Пару дней было даже ничего, пока не начались рези в животе, тогда понял, что готовить их всё-таки нужно. Условно сухой древесины вокруг было предостаточно, все растения вместе с остальным городом умерли несколько дней назад. В попытках её разжечь я извёл чуть ли не половину газа в зажигалке, сильно опалил себе пальцы, но успеха так и не достиг. Потом я пробовал использовать для растопки мёртвую траву, но она сгорала очень быстро и пламя давала свершено несерьёзное. Думаю, что и дерево само по себе было не особо горючим, хотя и не уверен в этом – ведь древесина, даже такая, должна была сохранить свою энергетическую ценность? Эх, жаль, тогда я такими вопросами не задавался, знаний не хватало. Не горит и негорит, чёрт с ним, будем искать что-то другое.

Хреновая манера, с таким подходом были загублены многие хорошие планы. Но мне повезло –возле чёрного хода нашлась маленькая жаровня для барбекю. Такие были в каждом доме, очень популярная штука в Штатах, ия, конечно, много раз видел, как ею пользуются взрослые. Меня конечно близко не подпускали, чтобы не подпалил себе ничего и не схватился за решётку, но издалека я видел весь процесс. Ничего сложного: насыпать углей, полить горючей жидкостью, поджечь и дать прокалиться, потом накрыть решёткой с мясом. Это получилось у меня с первого раза, если не считать сожженных бровей и ресниц: конечно же, я перелил горючего. Угля в мешке оказалось совсем немного, и я решил пожарить сразу мясо, впрок.