Один миг жизни - Виктор Тарнавский

- Сочту за честь, - Кэноэ поклонился, не опуская взгляда и продолжая смотреть прямо в глаза Уэрмана.

Обменявшись ничего не значащими ритуальными фразами, они вышли на середину зала и стали медленно и осторожно обходить друг друга по кругу.

Уэрман был чуть ниже Кэноэ и выглядел по сравнению с ним немного стройнее и легче. Но его телосложение никак нельзя было назвать субтильным. Судя по его уверенным, скупым движениям, это был серьезный боец - быстрый, ловкий и гибкий.

А если так? Кэноэ внезапно ушел вниз, начав атаку с предельной дистанции. Ушел! Легко и непринужденно, и тут же ответил из нетипичной позиции, обратным ходом - так, что теперь уже Кэноэ пришлось спешно уклоняться и уходить в сторону перекатом.

Поединщики снова застыли друг напротив друга, каждый внимательно изучал противника. На этот раз первым атаковал Уэрман. Высоко подпрыгнув с места, он попробовал достать Кэноэ ногой в прыжке, но тот уклонился и сам ответил разящим ударом, наткнувшимся на блок.

Удар! Уклонение!... Удар! Блок!... Удар! Блок!... Подсечка и тут же выход в верхний уровень!... Кэноэ опять пришлось уворачиваться, разрывая дистанцию... Уэрман стоит напротив в незнакомой стойке, вид расслабленный, на лице, словно приклеенная, все та же нагловатая улыбочка... Спокойно, это он провоцирует... Мы еще посмотрим, кто кого переглядит...

Кэноэ давно не попадался такой интересный спарринг-партнер. Ударам Уэрмана, может, не хватало силы и мощи, но зато они наносились с необычных позиций и были невероятно быстрыми. Чтобы успевать уклоняться от них или ставить блоки, надо было поддерживать максимальный темп восприятия.

И все-таки, в этом поединке было что-то неправильное! Движения Уэрмана были стремительны и точны, но им что-то не хватало... Завершенности?!

Точно! Понимание окатило Кэноэ, словно целый чан холодной воды, рухнувшей на голову, и заставило вновь отскакивать назад, чтобы сделать паузу. Уэрман был хорошим бойцом, но он не был спортсменом! Его не учили красивым схваткам на ковре, его учили убивать, и делать это максимально быстро и рационально!

Интересно, остановит ли разящую руку Уэрман, если ему представится возможность нанести смертельный удар, или будет бить во всю силу?!

Кэноэ по-новому взглянул на своего соперника... или противника? Пока ни один из них не смог пробить защиты другого. А если...? Только надо быть очень внимательным, второго такого случая может и не представиться...

Наметив удар, Кэноэ совершил стремительный обманный маневр. Он бил во всю силу, не собираясь останавливать руку в последнее мгновение, как было принято в учебных поединках, но и в этот раз не смог достать Уэрмана. Его вытянутые сжатые пальцы лишь слегка коснулись его левого бока.

И снова разрыв дистанции, пауза. Внезапно Уэрман глубоко поклонился и сделал шаг назад.

- Принимаю свое поражение, ваше высочество. Вы были сегодня сильнее.

- Ничья, - хрипло сказал Кэноэ, восстанавливая дыхание. - Мой последний удар не достиг цели.

- Чтобы выиграть, не обязательно попасть самому, ваше высочество, - сказал Уэрман, загадочно улыбаясь. - Иногда достаточно, чтобы промахнулся ваш соперник.

- В любом случае, я благодарю вас за этот поединок, - слегка наклонил голову Кэноэ. - Жаль, что мы с вами не встречались на ковре раньше. Интересно, о каких ваших талантах мы не знали?

Уэрман молча улыбнулся, опустив взгляд.

- Наверное, это любовные таланты, - вдруг громко и с иронией произнесла Раэнке. Она закончила заниматься, и они вместе с Хургаадом стояли в своем углу, смотря на них. - Вы были так убедительны на словах тогда, в День рождения Императора, так уверяли, что нам никто не помешает - ни Гвиэнт, которая ушла на ночное дежурство, ни Меркуукх, который остался на празднике. А потом так внезапно и стремительно исчезли!

Никто не помешает! Кэноэ будто ударило током. Конечно! Кроме Щедрой ночи был еще один вечер, когда Меркуукха точно не было в каюте!

Пробормотав что-то извинительное, Кэноэ, как был, в пропотевшей футболке и спортивных штанах, опрометью бросился прочь из зала. У него внезапно появилась новая идея, и для ее проверки надо было срочно найти Глэаса.

Интересно, в архивах еще остались записи камер со Дня рождения Императора?!

- Оказывается, мы думаем с вами одинаково, ваше высочество! - Глэас не был похож на себя: он широко улыбался. - У меня тоже возникла идея, что кража Хрустального Жезла произошла не в Щедрую ночь, а раньше.

- И когда она у вас возникла? - немного раздосадовано спросил Кэноэ.

- Вообще-то, почти сразу. Оставленный нараспашку сейф и отмычка на столике с самого начала показались мне слишком нарочито выставленными напоказ. Однако меня сбила с толку эта история с Гвиэнт. Я решил, что злоумышленник подставлял нам ее для допроса.

- Я тоже вначале так подумал, - кивнул Кэноэ.

- Потом я увлекся версией с капсулами. Она была не идеальной, но объясняла многое. И только вчера вечером, когда Таутинг смог добыть телеметрию внутренней транспортной сети, пришлось признать, что Жезл просто физически не могли похитить в Щедрую ночь, его должны были украсть раньше. День рождения Императора подходил для этой цели наилучшим образом.

- Вы быстро додумались, - уважительно произнес Кэноэ. - А я полночи сушил мозги, ничего не мог понять.

- Однако вы тоже догадались, ваше высочество, - снова улыбнулся Глэас. - А теперь посмотрите вот на эту запись.

Изображение со следящей камеры оставляло желать много лучшего, но, приглядевшись, Кэноэ узнал Уэрмана. Держа под мышкой длинный темный цилиндр, он неуклюже открывал дверь.

- А в чью это он заходит каюту?

- Поняли, ваше высочество? - Глэас повернулся к Кэноэ. - А вот мы не могли понять целых два дня. Это каюта Гвиэнт. Она точно напротив каюты Уэрмана. Камер в коридоре две, с разных концов, и если точно не знаешь, очень трудно разобрать, какую именно дверь он открывает. Тем более, что он, стервец, делал все левой рукой! А этот проклятый тубус прекрасно объяснял, почему он так долго возится с замком.

- Тубус?

- Да, металлический тубус для секретных документов. Я очень хорошо его помню: его получил Уэрман за два дня до отлета с Тэкэрэо. Для этого он выходил на космодром, встречал там курьерский корабль.

- А что было внутри, кроме документов?

- Не известно. Он был опечатан. Его просканировали, не нашли ни взрывчатки, ни делящихся материалов, ни опасных химических веществ и пропустили. Уэрман какое-то время работал с документами, потом отнес его в секретное хранилище и там оставил. И вечером в День рождения Императора снова забрал оттуда, на что имел полное право.

Несколько секунд Кэноэ обдумывал сказанное.

- Выходит, в тубусе с секретными документами на корабль можно пронести все, что угодно?!

- Ну, не все, но это определенно дыра в системе безопасности. И по возвращению в Метрополию, - Глэас еле заметно скривился, - я обязательно поставлю этот вопрос перед начальством. Однако вернемся к Уэрману. Он все очень точно рассчитал. Он ушел с праздника одним из первых, коридор был пуст, за ним никто не следил. Гвиэнт была на дежурстве, Меркуукх должен был оставаться с вами, ваше высочество, еще не меньше часа. Времени у него было достаточно.

- Странно, что он не заблокировал камеры, - заметил Кэноэ.

- Наоборот! Заблокированные камеры - это сигнал: тут что-то спрятано! А так все на виду, и ничего не видно! Мы просматривали записи двух камер попеременно, и у нас просто замылились глаза. Никто не замечал, что Уэрман открывал не свою каюту, а ту, что напротив! На это обратила внимание только ваша блистательная супруга - сегодня утром, когда она села вместе с Таутингом еще раз просматривать видеоматериалы.

- Вот как?! - поднял брови Кэноэ.

- Дело в том, что мы опять оказались в тупике. Таутинг выяснил, что в День рождения Императора капсулами никто не пользовался, а за последние полторы декады ни одна из них и близко не подходила к этому техническому коридору. Получалось, что в коридор проникли через чью-то каюту, а здесь у нас ничего не сходилось! Так что, блистательная Кээрт оказала нам неоценимую помощь! У нее-то Уэрман изначально был на подозрении, а вот я и не думал, что это мог быть он! Я, конечно, знаю, что все ваши секретари имеют специальную подготовку, но я был уверен, что у Уэрмана она имеет, так сказать, несколько специфический характер.

- Я тоже, - кивнул Кэноэ. - До сегодняшнего дня...

Рассказ о спарринге с Уэрманом получился у него невнятным и скомканным, но Глэас понял.

- А я вот не понимаю одного, - сказал напоследок Кэноэ. - Он же, получается, сам себя выдал. Как так?

- А так бывает, - пожал плечами Глэас. - Хоть он и спецагент под прикрытием, но у него могли просто сдать нервы. Он не мог не видеть, что кольцо вокруг него сжимается. Гвиэнт осталась жива, расследование продолжалось. Достаточно было догадаться о Дне рождения Императора, и он оказывался под прицелом. Он мог чисто подсознательно вызвать огонь на себя, чтобы просто прекратить это напряженное ожидание - когда его будут брать.