По ту сторону зеркала - Татьяна Осипцова

— Верочка!

Надя невольно замерла и обернулась. У женщины было необычно бледное для летнего времени усталое лицо и парик на голове. Но она была явно рада встрече.

— Верочка, вас уже выписали? А вы сомневались… Чудесно выглядите, и парик у вас ну прямо как настоящие волосы, — последние слова она сказала, понизив голос, почти шепотом.

«Откуда выписали, какой парик?» — пронеслось у Нади в голове.

— Извините, вы обознались… — привычно начала она…

Незнакомка сникла и хотела вернуться в очередь, но Надя задержала ее.

— Я не Вера, а ее сестра, и я ищу Веру… Где вы с ней встречались? Что значит — выписали?..

— Вы — сестра, и ничего не знаете?.. Как же так? Мы думали, она одинокая, к ней никто никогда не приходил, мы все делились с бедной девочкой передачами, которые приносили нам родственники.

— Передачами?.. — все еще не понимала Надежда.

— Давайте присядем, — попросила женщина, — я так разволновалась…

Они присели на скамью в углу аптечного зала.

— Господи, я ничего не понимаю, сестра в больнице — а вы ничего не знаете… Разве могут быть такие отношения между родственниками?

— Это я ничего не понимаю! Вера в больнице?.. — почти крикнула Надя.

— Если бы в простой больнице… — вздохнула женщина. — Она в онкологическом центре, в Песочном.

Сердце у Нади сжалось от боли.

— Что с ней?

— Лейкемия. Она там уже не в первый раз. Когда я выписывалась около месяца назад, состояние ее было нестабильным. Ей проводили облучение и химиотерапию, но перспективы были неясные.

— Вы выписались, а она там оставалась? — судорожно сглотнув, чтобы не разреветься, спросила Надя.

— Я думаю, она и сейчас там, это ведь быстро не лечится… если, конечно, вылечивается… — добавила женщина почти шепотом. — Навестите сестру, в таком состоянии человеку очень нужна поддержка близких, а то она лежит там совсем одна. Наплюйте на обиды, неважно, что вы поссорились…

— Мы с сестрой никогда не ссорились, — заверила ее Надя, но не стала ничего объяснять.

— Передайте ей привет от Киры Петровны.

— Обязательно передам. Спасибо вам.

И, забыв попрощаться, Надя вылетела из аптеки.

Лейкемия! Слово звучало, как приговор. Кажется, это рак крови, от этого можно умереть? Можно… Даже жену Горбачева не спасли от страшной болезни. Где находится это Песочное?.. Она даже не спросила. Впрочем, наверняка кто-нибудь знает, или тетя Фаня, или Елена, или Лешка в своем компьютере посмотрит.

Надо срочно туда. Сегодня уже поздно, семь часов… Значит завтра с самого утра она поедет и увидит свою сестру. Если она еще жива…

Эта страшная мысль все время маячила где-то на краешке сознания. Если жива… А если нет?.. Не может так быть! Господи, помоги мне увидеть мою сестру!

В лучах вечернего солнца блеснул купол Андреевского собора. Ноги сами понесли ее к храму. Надя ставила свечки перед иконами всех святых подряд, в глазах сверкали слезы, а губы шептали:

— Помогите мне увидеть мою сестру! Сделайте так, чтобы она не умерла! Я потеряла бабушку, у меня нет ни отца, ни матери, пусть хоть сестра останется!

Она истово крестилась на икону и переходила к следующей, повторяя свою горячую бессвязную молитву опять. Может, просить надо как-то иначе, но как — она не знала. Если Бог есть на свете — он и такую молитву примет…

Последнюю свечку она поставила перед распятием, прошептав:

«Господи Иисусе Христе, спаси и сохрани мою сестру».

Из храма Надя вышла несколько успокоенная.

Вспомнила, что тетя Фаня ждет ее с лекарством. Но оказалось, что Фаина Абрамовна спит.

Надя не стала будить ее, но не могла выдержать, постучалась к Елене Витальевне, рассказать о том, что узнала от женщины в аптеке, и спросить, где находится Песочное.

— Какое трагическое известие! — театрально воскликнула соседка. Эта добрейшая женщина всегда несколько странно выражала свои чувства. — Но будем надеяться, что ваша сестра поправится, и все будет хорошо!

— А вы не подскажете, как добраться до Песочного? Это далеко?

— Нет, это в пригороде. Если бы у меня была карта, я бы вам показала.

Надя метнулась за своей сумкой и через минуту на круглом столе была разложена карта Санкт-Петербурга.

Вооружившись очками, Елена Витальевна водила по плану пальцем.

— Как же все мелко! Надо найти станцию метро «Озерки»…

— Вот она! — Надя указала на станцию в левом верхнем углу карты.

— Так… Это Выборгское шоссе… Парголово, за ним должно быть налево.

— Сюда?

— Нет, больно длинная дорога и никаких населенных пунктов. А, это кольцевая! У вас новая карта?

— Три недели назад купила, — подтвердила Надя.

Елена Витальевна вела пальцем по Выборгскому шоссе.

— Вот он, поворот на Песочное. Смотрите, здесь ходит рейсовый автобус. Вы можете сесть на него возле метро.

— Спасибо, Елена Витальевна, я найду, как доехать, я все поняла.

Глава 15

На следующее утро, оставив Фаину Абрамовну на попечении соседки, Надя отправилась в онкологический центр. Она добралась туда за полтора часа. Автобус, миновав новенькие коттеджные поселки за сплошными заборами, остановился возле старого парка за высокой оградой. В глубине виднелось здание больницы.

Оказалось, что она приехала рано, до десяти часов к больным не пускают. Как только окошко регистратуры открылось, Надя, замирая и боясь услышать самое страшное, склонилась к нему:

— Могу я узнать, лежит ли в больнице Обичкина Вера Владимировна?

Медсестра спросила номер отделения.

— Я не знаю, у нее лейкемия…

— Четвертое отделение, — ответила медсестра и стала сверяться по списку. — Седьмая палата. Только к Обичкиной пропусков не выписывали.

— А как его выписать?

Медсестра черкнула что-то на бумажном квадратике и сунула его в окошко.

— Вот вам разовый пропуск, охраннику отдадите. На отделении поговорите с врачом и он вам постоянный выпишет.

У Нади немного отлегло от сердца. Сестра жива, через несколько минут она ее увидит!

Купив бахилы и немного проплутав по коридорам, она оказалась в четвертом отделении. Девушка на сестринском посту подтвердила, что больная Обичкина лежит в седьмой палате.

Из трех кроватей в палате была занята только одна, на ней лежала исхудавшая женщина с серым лицом и запавшими закрытыми глазами, в простой белой косынке на голове.

Надя на цыпочках приблизилась.

Неужели это Вера?.. Губы больной казались такими бескровными, что подумалось со страхом: у живых таких не бывает. От жалости слезы навернулись на глаза.