По ту сторону зеркала - Татьяна Осипцова

Александр умолк.

— Когда она исчезла? — спросила Надя.

— Десятого октября будет год.

— И через каких-то три месяца вы надумали жениться на Анастасии Сурковой! — упрекнула она.

— Фантазии журналистов, — махнул рукой Чернов. — Просто во время интервью Настя оказалась у меня в гостях, а они уж насочиняли! А мне что, в узел завязать и в монахи постричься? — грубо спросил он и плеснул себе еще немного коньяка. Выпил и сказал задумчиво: — Все-таки странно видеть тебя и понимать, что ты — не она…

Надя вздохнула и допила свой коньяк.

— Вы есть хотели, а совсем ничего не тронули, — кивнула она на его тарелку.

— Ты тоже ничего не съела. Я лучше кофе. Ты будешь?

— Нет, мне чаю, если можно.

Александр поставил включил электрический чайник и стал колдовать над кофейным аппаратом. Пока там что-то булькало и хрюкало, сообщил:

— Знаешь, она ведь вещей с собой почти не взяла. Целый шкаф остался, ее шмотками забитый. Хочешь посмотреть?

Надя кивнула.

— В спальне, справа как войдешь.

Она прошла в спальню и, стараясь не смотреть на смятую постель, свидетельницу ее «падения», отодвинула зеркальную дверцу. На плечиках висели в основном летние вещи и нарядные вечерние платья. Три из них до полу. Сама Надя сроду таких не носила. Очень захотелось примерить наряды сестры, но она только прикоснулась к каждому, попробовав на ощупь дорогую материю.

Чернов уже убрал тарелки с недоеденными салатами и поставил перед Надей большую кружку чая.

— Полюбовалась? — он отхлебнул кофе, поморщился, добавил сахар и проговорил с горечью: — Почти все барахло оставила, ни летних платьев не взяла, ни дорогих нарядов. Неужели у нее был кто-то на примете, кто мог обеспечить новую экипировку?

— У Веры были деньги?

— Понятия не имею. Дома всегда лежали деньги на расходы, но сколько она тратила, я не считал. Себе почти ничего не покупала, только если вместе со мной. Мы несколько раз за границу ездили, там шмотки дешевле, да и шопинг поспокойнее — никто не указывает на тебя пальцем, не просит автограф или сфотографироваться вместе.

— А у тебя остались ее фотографии? — осторожно спросила Надя. — Или ты их выбросил?

— Не выбросил, — покачал он головой. — Пошли, посмотрим.

Она ожидала, что он достанет пачку снимков или альбом, но Александр открыл ноутбук, и через минуту Надя увидела на экране себя. В первую секунду ей так и показалось, даже какой-то холодок в груди появился, так это было неожиданно и… не очень приятно. Девушка с ее лицом застыла в кадре, улыбаясь. Даже прическа похожа, только волосы немного короче и светлее.

— Я… я впервые ее вижу, — в горле почему-то пересохло, и голос немного сел. — Даже как-то страшно — оказывается, мы так похожи…

— Уж если я обознался… — пробормотал Александр и щелкнул мышкой.

Снимки стали сменять друг друга, задерживаясь на экране на несколько секунд.

— Это в нашем театре, Вера часто приходила на спектакли и за кулисы, конечно, заходила… А это в Токсово, на даче… Вот моя мама с сестрой. Кстати, маме Вера нравилась, хотя они виделись всего несколько раз… А это в Сочи, на кинофестивале.

Вера, в вечернем открытом платье, стояла в середине, Надя заметила рядом с ней несколько знакомых по телеэкрану лиц.

— Вот в Праге, на Карловом мосту, а это Старомястская площадь… Карловы Вары. Пробует минеральную воду, видишь, сморщилась, не понравилось… У витрины ювелирной лавки. Я купил ей там колечко и сережки с гранатами. А это в каком-то замке, забыл, как называется. Это дома.

На снимке Вера застыла в комбинации, растрепанная, видимо, только с постели, она сладко потягивалась.

— Все, хватит, — вдруг сказал Чернов и хотел выключить компьютер.

— А ты не мог бы дать мне ее фотографию?

— Какую ты хочешь? Могу дать любую.

— Ту, что первая была.

Александр достал из пачки лист фотобумаги и вставил в принтер. Через минуту в руках у Нади была фотография сестры.

— Спасибо, — проговорила она, глядя на снимок.

— Не за что. Пойдем, я отвезу тебя к твоей тете Фане.

Когда машина остановилась у парадной, Александр, глядя перед собой, спросил:

— Что ты теперь будешь делать?

— Побуду здесь еще пару недель, потом вернусь домой. Вообще-то, я думаю, не переехать ли в Питер… Надо узнать, сколько здесь жилье стоит, может, если продать мою квартиру, то на комнату здесь хватит?

— Не знаю, — похоже, он слушал невнимательно, думал о своем. — Не будешь больше искать ее?

— У меня нет никаких ниточек, ты был последним.

— Если вдруг найдешь, скажи ей… Или нет, ничего не говори, — он вдруг улыбнулся своей фирменной актерской улыбкой и протянул руку: — ну, до свидания, девушка, до боли похожая на мою любовь…

Надя пожала руку, мысленно вздохнув: похоже, он забыл о том, что между ними было. Едва она захлопнула за собой дверцу, как машина резко рванула с места.

Глядя ей вслед, Надя думала: «Кому сказать, меня подвез до дому известный артист! А до этого я переспала с ним! Вот об этом кому сказать?.. Только не Елене Витальевне, а то ее инфаркт хватит. Пожалуй, я расскажу об этом Ксении, вот кто наверняка порадуется за меня…»

Тихонько пробралась она в комнату, заметив полоску света под дверью дамы с собачкой. Фанатка Чернова не спит, сторожит ее возвращение, несмотря на то, что уже третий час ночи…

После богатого на впечатления вечера Надя долго не могла уснуть.

Вначале был первый в ее жизни поход в драматический театр, потом она с замиранием сердца ждала встречи с актером, потом он повез ее к себе домой, и там, прямо на пороге…

Она всегда подозревала, что с темпераментом у нее не очень, да и опыта интимных отношений, считай, никакого. Но после первых поцелуев Чернова ей показалось, что с этим мужчиной она испытает нечто большее, чем в липких объятьях Игоря. Вначале Александр был страстным, торопливым и жадным, а потом… потом он сказал: «Ты — не Вера». Надя вздохнула.

«И чего я вздыхаю? Я что, хотела заменить свою сестру? Нет, не хотела. Я что, влюблена в него, как тысячи молоденьких девушек, заваливающих его цветами и письмами? Опять нет, я даже фамилии его не знала, так, мелькал симпатичный мужик на экране… Просто неприятно, когда тебя называют эрзацем, негодной заменой… Конечно, ничего такого он не говорил, но после того, как встал с постели, он пальцем ко мне не прикоснулся, даже не поцеловал, когда на «ты» выпивали. Он понял, что ошибся, и я сразу стала не нужна ему. Ему нужна только Вера.

Вера, Вера… Когда увидела ее на фотографиях, я даже испугалась. Странно это — видеть себя и знать наверняка, что это не ты… Да, мы действительно очень похожи. Когда другие говорят — это одно, а самой увидеть — совсем другое.