Лидия. Головная боль академии - Натали Лавру
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стою. Знаю, что поступаю нехорошо. Личная жизнь, она на то и личная. Но ничего не могу с собой поделать. Чувствую себя при этом маленькой девочкой, но… Понимаю, что хочу так же. Чтобы меня любили в разных местах и позах, а я многократно кончала и чувствовала себя, как в раю.
Мама, вконец одурманенная и с трудом осознающая реальность, вытащила палочки из папиной причёски и выбросила их на пол.
— Эй! — возмутился он.
— Ты же любишь, когда я распускаю волосы… — томно и запредельно сексуально произнесла мама. — Вот и я твои… в отместку.
Уж не знаю, в отместку или нет, но мама, судя по папулиным ругательствам, придавила ему густые локоны, а затем и вовсе запуталась в его шевелюре.
Папе пришлось остановить внутренний массаж мамы и, шипя и айкая, освобождать волосы из плена.
Я стояла сбоку от родительского ложа и беззвучно хохотала, закрыв себе рот рукой.
Вдруг папа спрыгнул с кровати, поднял с пола палочки и, остановившись в полуметре от меня, махнул рукой, пытаясь схватить невидимую меня.
Я едва успела присесть, чтобы он меня не задел. Перестала дышать, затаилась.
Папа гневно сжал губы, посмотрел будто бы на меня, затем, на ходу закручивая волосы, запрыгнул обратно в постель.
Фух!
Не заметил ведь? Нет? Если бы заметил, прикрыл бы пах или вдарил каким-нибудь заклинанием.
Но папа просто вернулся к маме, к тому, на чём закончил, а именно к миссионерской позе. Любовные игры продолжились с той же энергичностью.
Под крики, охи-вздохи и прочие сопутствующие звуки я нырнула в потайную дверцу и была такова.
Да, интересные у меня каникулы, однако.
Итак, что мы имеем? Два противозачаточных артефакта… И всё! Никаких заклинаний я не слышала. Конечно, надо будет ещё раз понаблюдать за их любовными утехами, но зелье начну варить на основе полученных данных, не вплетая в него никаких дополнительных магических матриц.
Мелким — быть!
* * *
Утром невыспавшаяся я, позёвывая, выползла на плац, надеясь, что папуля проспит тренировку.
Увы! Бодрый и явно довольный жизнью родитель явился, чтобы с особым усердием навалять мне и в конце, с высоты своего роста глядя на меня, уложенную на обе лопатки, поинтересоваться:
— Ну как, понравилось?
Э-э… Это ведь он явно не про тренировку, да?
Перед глазами промелькнули картинки вчерашних жарких сцен.
Так! Не думать об этом! Кыш-кыш, мысли! Меня там не было!
И я на голубом глазу, без тени смущения, ответила папуле:
— Улёт!
Глава 21. Хочется, но щекочется
Лидия
В самую короткую ночь в году, в аккурат после совершеннолетнего дня рождения Кэт, со мной случилось то, о чём я никому ни полслова.
После примерно двухнедельного перерыва моё подсознание снова перенеслось в сон болезного мужика в маске. Хотя, признаться, таковым он не выглядел, разве только на голову.
Не успела я осознать, что меня опять выбросило в безликой тёмно-серой комнате, как в мои губы вжались мужские, твёрдые и настойчивые.
— Я же просила! — взвизгнула я, безуспешно пытаясь отодвинуть от себя гору мускул.
— Ты-ы-ы! — радостно прорычал дикарь.
— Между прочим, это неприлично! Лезешь ко мне целоваться, а я даже имени твоего не знаю!
— Тебе так важно знать моё имя?
— Да.
Он задумался, видимо, придумывая, как себя обозвать, затем озвучил:
— Зови меня Наир.
— Странное имя. Тебе не подходит, — ответила я после того, как просмаковала звуки на языке. Чую, не его имя. Хотела ещё сказать, что таинственный типчик нагло привирает мне, но вспомнила, что и сама назвалась именем своего котопса.
— Какое есть. Это сокращение от полного. Полное понравится тебе ещё меньше, — пожал плечами он, а его руки по-хозяйски заскользили с талии мне на грудь, а потом ниже, где заканчивалась спина.
— Эй! — я попробовала снять его загребущие лапищи с себя, но куда там! И вдруг меня как током прошибло! Мне, блин, нравится!
И всё бы ничего, но, памятуя о недавнем жарком рандеву родителей, я каждую ночь грезила этим самым. Богиня, меня теперь даже от одного слова «секс» накрывает желанием. Даже не так: ЖЕЛАНИЕМ!
Сложно. Невыносимо этому противостоять. А главное, не хочется.
Жёсткие губы, форму которых я в потёмках всё никак не могла разглядеть, улыбались.
И не успела я принять решения о капитуляции, как меня подхватили под то самое мягкое место и снова требовательно приникли к моим губам.
Мои ноги как-то сами обвили опору, чтобы удобнее было держаться на весу. Опора, судя по томному «ох-х», была только за.
Утром я скажу сама себе, что целовалась от нечего делать и от жалости к великовозрастному девственнику, но сейчас мне просто было по кайфу.
Надо сказать, целуется Наир не как новичок. И про неопытность свою наверняка соврал.
Горяч жеребец!
— Меня к тебе так тянет, что даже больно, — и об меня потёрлись, собственно, тем местом, которому больно.
М-м-м? Мне намекают на виртуальный секс? Вот так сразу?
Так, стоп! Мне хочется, конечно, но… что-то мешает полностью отдаться ситуации и кайфовать. Недостаток информации о потенциальном объекте слияния.
Ух, гормоны, притормозите!
— А что делаю ненастоящая я, когда ты ей-мне это говоришь? — поинтересовалась, отрываясь от таких притягательных губ.
— Ничего. Её я не хочу.
— Да? А зачем тогда целуешься с ней?
Лучшая тактика по отвлечению мужика от интимных тем — это загрузить его мыслительной деятельностью.
Меня аккуратно поставили на пол, всё так же не отпуская из объятий.
— Чтобы понять, ты это или нет. Этот сон смазывает лица и очертания фигуры.
— Что, нет другого способа различить нас?
— Есть, наверное, — я нутром ощутила, что он ответил мне с улыбкой, — но этот мне нравится больше.
— И для чего же ты ждал меня?
— Тянет, — повторил. — Я даже днём чувствую это притяжение. Пробовал нарисовать тебя, но твой образ всё время ускользает. Спать ложусь в одиннадцать, чтобы увеличить шансы, что ты придёшь.
Мда-а-а, тяжёлый случай. Вроде мне только что признались в чувствах, а я в ступоре. Мы же, блин, не знакомы! И не видели лиц друг друга. Вдруг он мне не понравится при встрече? Не то чтобы я западала только на красавчиков, но бывают же те, чья внешность откровенно отталкивает. Даже я гипотетически могу кому-то не понравиться.
Только в доску одинокий человек мог влюбиться в замыленный образ из сна. Увы, это психическое отклонение, а не романтика.
— Прости, — Наир отступил на полшага. —
