Свет твоих глаз - Джулия Грайс

Но сам он следовал за караваном и ждал пророческого сна, который подскажет ему, как поступать дальше.

Караван, выбиваясь из сил, подошел наконец к Сладкой реке. Здесь, на поляне, покрытой густой травой, изобилующей ручейками со сладкой водой, в окружении красных скал с одетыми снегом вершинами, они могли спокойно передохнуть, поохотиться на бизонов и антилоп, водившихся тут в изобилии, поесть свежего мяса и набраться сил.

– Как будто сам Бог привел нас сюда, – сказал Оррин.

Он успел немного отойти после пережитого. То, что Тимми все время молчал, погруженный в депрессию, казалось, не слишком беспокоило его. Оррин был больше озабочен другой проблемой: как быть, если падет еще один вол. Тогда придется запрягать в повозку молочную корову.

Они миновали место, носящее название Ворота Дьявола, где реку перегораживали скалистые откосы с абсолютно ровными стенами. Только узкий проход пробила река в скале. Им довелось увидеть странное явление, ледяную низину, где под слоем жидкой грязи был лед, не тающий даже летом. Жан, Боб и Труди вместе с ними веселились, вытаскивая из-под грязи лед и кидая его друг в друга. Но Эмери, отягощенная заботами о Тимми, не разделяла их забав.

Однажды, когда Эмери подбрасывала в костер дрова, готовясь к приготовлению завтрака, к повозке подошел Мэйс. Заглянув к Тимми, он вернулся к костру. В глазах его была едва сдерживаемая печаль.

– Он мне не нравится. Если верить Колту, нога его заживает хорошо, даже быстрее, чем можно было ожидать. Но мальчик не стал выглядеть лучше. Я бы сказал, что ему стало хуже, если говорить о его настроении.

Эмеральда услышала в его словах лишь подтверждение своих мыслей, и сердце ее заныло.

– Когда я жил в Чарлстоне, – медленно заговорил Мэйс, – рабы говорили между собой о странном явлении: будто с человеком, если он очень стар или утратил интерес к жизни, несмотря на молодость, что-то происходит. Все жизненные процессы в нем замедляются, сердце стучит все глуше и медленней, и наконец он умирает.

– Но Тимми… Ты же сам сказал, что рана на ноге затянулась…

– Тимми не поправляется. – Голос Мэйса звучал резко. – Им овладела апатия. И если в ближайшее время что-то не произойдет, что выведет его из этого состояния, то… – Он взял в руки надтреснутый камень и разломил его.

– Но что? Что может вывести его из этого состояния? – раздраженно воскликнула она. – Он не хочет читать, не хочет смотреть на мои рисунки, не хочет видеться с другими мальчиками. У него даже нет желания играть со своей собакой!

– Значит, мы должны что-то придумать.

– Если бы мы могли придумать ему другую ногу, – с горькой усмешкой сказала Эмери, – если бы мы могли… – Внезапно она оживилась. – Но если мы не можем сделать для него живую ногу, то почему бы не попробовать искусственную?

– Протез? Это может сработать.

– Конечно! – воскликнула она. – Что, если нам обратиться к Саулу Ригни? Он оружейник, делает приклады, работает с деревом, он сможет помочь. Я уверена, что у него есть при себе инструменты. И… Мэйс, я верю, что у него получится!

Эмеральда не могла понять, как эта мысль не пришла ей в голову раньше. Тимми так долго лежал в повозке беспомощный, и все привыкли считать его неспособным передвигаться самостоятельно. Неудивительно, что у него депрессия.

Эмери решительно направилась к повозке Ригни, чтобы поделиться своей идеей. Саул с выгоревшими на солнце волосами, облупившимся носом и потрескавшимися губами поднял взгляд от туши антилопы, разделкой которой занимался.

– Я никогда не делал подобных вещей, – возразил он.

– Но это не значит, что у вас не получится. Тимми должен как-то передвигаться, и никто, кроме вас, не сможет ему помочь.

– Ты же знаешь, человеческая нога не похожа на ружейный приклад.

– Но… Это же почти одно и то же, я хочу сказать…

– Кроме того, мне понадобится для этой работы хорошее дерево, а где я, по-твоему, найду его здесь? Мы с собой не прихватили выдержанной древесины. Впрочем… – Саул задумчиво почесал подбородок. – Если бы у кого-нибудь нашелся хороший кусок дуба или кленовой древесины…

– О, я найду что-нибудь! – заверила его Эмери. – Но только вы пообещайте мне взяться за работу. Ладно? – И она улыбнулась ему своей самой очаровательной улыбкой.

– Принесешь дерево, я сделаю ногу.

Эмеральда пустилась на поиски. На помощь пришла Труди Вандербуш, пожертвовавшая дубовый стол с витыми ножками.

– Его сделал мой дед, – сказала она. – Но возьми его. Сейчас, когда мама и Кэтти постоянно в повозке, быки и так надрываются от тяжести. Мы облегчим им жизнь.

– Благодарю тебя, – с трудом произнесла Эмеральда. – Если Тимми сможет ходить, он поправится.

– Я тоже так думаю. Куда веселее смотреть на белый свет, чем постоянно сидеть в повозке, – сказала она, помогая Эмеральде донести стол до повозки Ригни.

Саул работал над протезом весь полуденный перерыв и целый вечер. Вокруг него собрались другие эмигранты и стали делиться своими соображениями. Странно, но лучшее решение предложил Зик Йорк. Он был знаком с человеком на деревянной ноге еще в бытность в Чикаго и помогал ему снимать протез, когда тот напивался до бесчувствия. Тогда-то он и понял механизм его устройства.

– Вот тут должно быть много набивки, а здесь – несколько ремней, – советовал он.

Наконец Саул протянул Эмери странный предмет, и она сердечно поблагодарила его.

– Не знаю, подойдет ли… – Саул покачал головой, – хотя, может быть, он поможет мальчику почувствовать себя лучше.

Марта сказала, что в таком виде протез будет причинять ребенку боль.

– Вот, возьми.

Эмери развернула сверток и увидела, что это тщательно сшитая из фланели набивка. Должно быть, Марта долго трудилась над ней.

– Спасибо! – горячо воскликнула Эмери. – Огромное вам спасибо.

Радостная и воодушевленная, Эмери побежала к повозке Уайлсов.

Тимми лежал на стопке одеял, неподвижный и безучастный. Так он лежал уже много дней подряд.

– Тимми!

Он не ответил.

– Тимми, посмотри, что я тебе принесла. Саул Ригни сделал для тебя искусственную ногу. Я хочу тебе ее показать.

В ответ тишина. Лицо его стало еще бледнее, чем обычно. Он отвернулся.

Внезапно весь оптимизм Эмери испарился. И хотя ее идею поддержали Маргарет и Оррин, сердце ее упало, когда она поняла, что все будет зависеть только от Тимми. Насильно вытащить его наружу на протезе они не смогут.

– Тимми, прошу тебя. Мы… Мы прикрепим к твоей ноге эту искусственную ступню, и ты сможешь снова гулять и… – Она выпалила одним духом: – И ты снова сможешь кататься на Ветерке. Разве ты этого не хочешь?