Заклятые пирамиды - Антон Орлов

– Не хочется спать, – она мотнула головой, и длинная толстая коса, переброшенная через плечо, слегка дернулась. Ведьмовские глаза на осунувшемся личике казались громадными, как у нелюдских красоток на китонских рисунках. – Про маму с бабушкой все время думаю, как они там живут… Наверное, тоже про меня думают и беспокоятся.

– Они ведь тебя выгнали? – Суно взглянул на нее с интересом.

– Они не могли по-другому, как эти самые, которые в поезде. Идти на съеденье куджарху мне выпало по жребию, им было меня не отстоять, у нас тоже свои законы. Зато заперли кое-как, поэтому я из дома выбралась… Господин Орвехт, я вот сейчас только поняла, они ж могли так запереть и запечатать, что мне бы нипочем не уйти! А они… И когда прогнали меня, им тоже нельзя было иначе. Все равно бы мне в Мадре житья не стало. Из-за той девушки, которую отдали куджарху вместо меня… Я попала сюда в наказание, потому что нарушила волю богов, – она опять начала тихонько всхлипывать.

– Перестань кукситься, – строго сказал маг. – А то сбегутся на твой рев, сама понимаешь кто. Значит, мама с бабушкой тебя любят?

Она кивнула, несчастно хлопая мокрыми ресницами.

– Ну и хорошо, рад за тебя. Думаю, когда-нибудь ты с ними увидишься, а еще раньше сможешь им из Аленды послать весточку. А папу своего знаешь?

Для большинства людей такой вопрос равнялся бы прямому оскорблению – но не для песчаной ведьмы.

Исследователи Ложи предполагали, что те появились в результате связей между людьми и песчанницами – русалками пустыни, которые танцуют на барханах в знойном солнечном мареве или в прохладном звездном свете, словно прельстительные нагие видения, заманивая путников, чтобы потешить свою похоть, а после угоститься теплой кровью. Песчаные ведьмы, потомки людей и волшебных созданий, живут матриархальными общинами в нескольких деревнях на территории Мадры, а своих девушек, когда подходит пора, на оговоренный срок выдают замуж. В Мадре, как и во всей Суринани, процветает многоженство, и соплеменниц Хеледики чаще всего берут младшими женами или наложницами. По истечении срока ведьма возвращается в свою деревню, забрав с собой дочь. Если родится мальчик, он остается в доме отца, на него женская община не претендует. Бывает, что ведьма приживет ребенка от случайного проезжего человека, но это у них вроде бы осуждается, как проявление распущенности.

– Какой-то лавочник в городе Икам, я к нему пойти и не думала. Зачем я ему нужна?

«Не исключено, что он бы о тебе позаботился, кто знает? – усмехнулся про себя Суно со снисходительной грустинкой. – Но у тебя не то воспитание, чтобы рассчитывать на отцовскую поддержку».

– Не мучайся насчет воли богов, я ведь уже тебе говорил. Будь и правда на то их воля, тебя бы поймали до того, как ты, гм, успела избавиться от лишнего атрибута.

Хеледика озадаченно наморщила лоб, и Суно спохватился, что употребил непонятное ей книжное слово. Она выучилась бегло болтать по-ларвезийски, но словарный запас у нее невелик.

Спрашивать, что такое атрибут, девчонка не стала, вместо этого пробормотала понуро:

– Жребий-то выпал на меня – значит, их воля.

– А тебе не приходило в голову, что твоя встреча с теми пастухами тоже была предопределена волей богов? Не такие уж у вас многолюдные дороги, ты могла полдня идти и никого не встретить, а там бы и погоня подоспела. Кроме того, я сомневаюсь, чтобы Кадаху Радетелю или Тавше Милосердной было угодно, что людей отдают на съедение куджарху. Это суеверие и заблуждение. Светлейшая Ложа не одобряет человеческих жертвоприношений, и если бы Мадра была провинцией Ларвезы, мы бы положили этому конец, а с куджархом разобрались бы наши маги.

«Лицемерю, не без того, – это соображение тоже было грустным. – Не одобряет, как же… А что в таком случае можно сказать о Накопителях? Естественно, соображения безопасности превыше всего, но далеко не все из древних были могущественными монстрами, это единицы, поднявшиеся над общим уровнем, и считать их за норму – неверный посыл. Большинство тех, кого помещают в Накопители, ничем не превосходит «ущербных магов» Ложи: уровень выше среднего, но не повод для паники. Однако нам нужна их сила в чистом виде, поэтому мы приносим их в жертву, никуда от этого не денешься…»

– Господин Орвехт! – Голосок Хеледики оторвал его от скользких размышлений. – Куджарха нельзя убивать, чтобы никто не лез в Певчие скалы. Там есть Арка Воспоминаний, она особенная, и к ней нельзя никого пускать. Люди туда не ходят, потому что куджарха боятся.

– Что за арка?

– На верхушке скалы, высоко-высоко. Ее создали боги так давно, что даже реки тогда текли по другим руслам, и страны были не те, что сейчас, и еще жили на свете тролли, которые потом все превратились в камни. Говорят, кто-то из богов или даже сам Страж Мира – ну, в общем, кто-то очень важный – однажды заболел из-за того, что люди его убили, и все-все забыл. Из-за этого стало плохо, и наш мир начал увядать, как дерево в засуху. Тогда были печальные времена, но тот, который болел, все-таки выздоровел, когда ему пришлось сразиться с врагом, и все сделалось как раньше. А боги после этого между собой долго советовались и в конце концов решили: чтобы снова такого же не повторилось, пусть у нас будет Арка Воспоминаний. Кто под ней пройдет, тот разом вспомнит, кто он на самом деле, и вернет свою прежнюю силу – но это если он был в прошлом богом или великим древним магом. Скала крутая, как палец торчит, туда не всякий долезет, и спуститься оттуда без веревок ни в какую нельзя, шею сломаешь. А все равно иногда лазают, если куджарх в спячке, но еще не было такого, чтобы это кому-то впрок пошло.

Суно усмехнулся, мадрийская легенда его развеселила: вон как хорошо прижилась байка, запущенная в оборот Светлейшей Ложей почти три тысячелетия тому назад! В Сонхи и впрямь есть местечко с такими характеристиками, но это вовсе не Арка Воспоминаний – живописная одинокая возвышенность над серовато-желтым песчаным морем, не наделенная в действительности никакими чудесными свойствами. Ложа постаралась на совесть все запутать, чтобы никаких концов не найти… А то не хватало нам еще великих древних магов, вернувших свою прежнюю силу и память!

Орвехт и сам не знал наверняка, что это за место. Вот если он заслужит повышения, его посвятят в тайну, а до тех пор можно только строить догадки.

– Давай-ка спи.

– А вы как же? Дежурить будем по очереди?

– Сам подежурю, у меня стариковская бессонница как нельзя кстати разыгралась. А ты хотя бы подремать постарайся.

Скажите про него что-нибудь в этом роде в присутствии рыжей модистки Элинсы с бульвара Настурций, или несравненной Римонии Силь из Королевского Танцевального театра, или очаровательной баронессы Нарбелии данг Рахиндерум, или той ясноглазой лекарки с молонской дороги, и Суно доходчиво объяснил бы наглецу, что кое-чего позволять себе, уж поверьте, не следует. Женщин он любил не меньше, чем свой магический дар, новые знания и шоколад, но упасите его боги от этого четырнадцатилетнего чуда из пустыни Олосохар! Не хватало, чтобы девчонка в него втрескалась под влиянием романтических обстоятельств, поэтому пусть Суно Орвехт будет для нее «стариком», а то хлопот не оберешься.