Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Советская классическая проза » Верность - Константин Локотков

Верность - Константин Локотков

Читать онлайн Верность - Константин Локотков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 88
Перейти на страницу:

И у старшего химика нехорошо на душе — до того, что хочется плакать…

— …Внимание! Главный теплотехник, — пар!

— Пар! — сказал Семен и уцепился за вентиль.

— Главный механик, — вакуум-насос!

Главный механик — Федор.

— Слушаю-с!

— Старший химик, — температура!

— Есть температура, — грустно сказала Женя.

Зашипел пар. Семен открыл вентиль. Мерно заработал вакуум-насос. Федор включил рубильник. Аркадий медленно поворачивал рукоять на трубопроводе разрежения. Аппарат начал мелко вздрагивать, брызги раствора поползли по стеклам окошечек-иллюминаторов.

— Температура?

Женя сообщила, какая температура.

— Следить! — Аркадий наблюдал за стрелкой вакуумметра.

Все обступили аппарат, смотрели в среднее окошечко, соприкасаясь головами. Там кипел коричневый раствор, толчками вздрагивал корпус аппарата, затем толчки прекратились, и стало слышно лишь ровное гудение.

— Заработал «Антон Павлович», — тихо сказала Женя.

Вспыхнула лампа, вправленная во внутреннюю стенку аппарата. В конусе света раствор заискрился тысячами рождавшихся кристаллов. Точно снежинки, они шевелились, то опускаясь, то поднимаясь, феерически рассеивая свет своими гранями. Чуткие приборы руководили их ростом. Кристаллы — ровные, безукоризненно правильной формы, грани их становятся все отчетливей и резче. Мерцающие точки вспыхивают в межкристальном растворе — там зарождаются новые кристаллы: они растут, растут, их уже не отличишь от первых. Все теснее и оживленнее в конусном пространстве света. Чище и прозрачнее раствор, и вот уже кажется, что ничто не может больше родиться в нем. Но нет, там еще есть зародыши, стрелки приборов тонко вибрируют.

— Меняю режим, — говорит Аркадий.

Появляются новые крапинки кристаллов; они растут медленно, грани их нечетки и неправильной формы.

— Ничего. Выровняются, — говорит Аркадий. — А вы знаете, на капиталистических заводах этот раствор называют уже «истощенным», варварски выбрасывают его. А видите, получаются совсем приличные кристаллы.

Но что это? Тонкая пыльца, словно муть, появляется в чистом растворе. Стрелки приборов вздрагивают.

— Так называемая «мука», — говорит Аркадий, — ненормальности в режиме. Женя, ты отвлеклась. Следи за температурой.

«Мука» иногда появляется и при правильном режиме. Дает кристаллы грубые или хилые, уродливой формы. Они, одинокие, тускло поблескивают в массе остальных — ровных, с чистыми, строгими гранями.

— Варка окончена, — сказал Аркадий.

Слезные, отчаянные письма Жени не помогали. Мама молчала.

Но Женя хитрая — она просила Аркадия перед его отъездом на практику:

— Аркаша, ты будешь проезжать мимо. Завези посылочку маме. (Какое там «мимо»! Шестьсот километров в сторону. Ах, скорее бы ответ от мамы!)

Аркадий запротестовал:

— Да как это я приеду? Здравствуйте, приехал! Вы кто такой? Товарищ? А почему посылку не по почте? Вы куда едете? Ах, в Сибирь!.. А зачем же с севера в Полтаву заехали?

Женя рассердилась: «Не хочешь сам хлопотать? Ну, хорошо!»

Их разговор происходил в коридоре общежития, перед комнатой № 22.

«Бу, бу, бу», — доносился голос Аркадия.

Потом, через несколько минут, он, хмурый, вошел в комнату, буркнул:

— В Полтаву предлагают.

Подошел к окну, взглянул.

— Ах, вот как! — рванулся к дверям, забухал сапогами по коридору.

Ребята приникли к окну. По дороге от общежития к институту шла Женя под руку с Сережкой Прохоровым; она смеялась, запрокидывая голову.

В крайнем отсеке, направо, распахнулась входная дверь, Аркадий крупно зашагал вдогонку. Парочка оглянулась. Было видно, что Сережка хотел освободить руку, но Женя увлекала его дальше. Аркадий догнал их, зашел вперед, преградил дорогу. Они остановились. Аркадий плавным движением руки сверху вниз ребром ладони отделил их друг от друга (при этом голова его наклонилась вместе с рукой, словно он кланялся), потом взял Женю за локоть свободной рукой и тем же плавным движением показал Сережке путь вперед, — тот поправил очки и, весело усмехаясь, пошел прочь. Женя и Аркадий остались стоять посреди дороги.

Сперва Женя что-то быстро говорила, Аркадий слушал, опустив голову. Потом заговорил он, заглядывая ей в лицо и осторожно берясь за пушистый шарик на кофточке. Женя била его по руке и отворачивалась. Потом опять заговорила она, долго-долго, словно убеждала в чем-то, кивала головой (наверно, спрашивала: «Да? Да?») и держалась за пуговицу его пиджака.

Студенты обходили их и улыбались.

Аркадий уже что-то рассказывал, размахивая руками, а Женя смеялась.

Потом они пошли к общежитию, и Аркадий опять рассказывал, а Женя смеялась… Вдруг она остановилась, притронулась рукой к плечу Аркадия. Далеко по аллее, ведущей от трамвайной остановки к институту, шел человек с почтовой сумкой через плечо. Женя, схватив Аркадия за руку, увлекла его в сторону от дорожки, наперерез почтальону, и они вошли в институт вслед за ним.

…В эту ночь Семен долго не мог уснуть. Уже вернулся Виктор и, молча раздевшись в темноте, лег, сухо и сердито покашливая. Уже Федор, опоздавший уехать в город, давно спал, а Семен, ожидая Аркадия, лежал с открытыми глазами. Прислушался. Знакомый звук шагов Аркадия. Идет. Поздновато. Семен приподнялся на локтях, с трудом разглядел циферблат ходиков: четверть третьего. Ого! Никогда Аркадий так долго не задерживался, а в девять утра ему на поезд.

Аркадий осторожно открыл дверь, остановился у порога. Медленно, на цыпочках, прошел к тумбочке, пошарил.

— Гм… Где же такое?

Опрокинул стул. Быстро поднял его, замер… Семен шевельнулся.

— Семен, — вкрадчиво, с какой-то неожиданной воркующей интонацией, заговорил Аркадий, — я тебя разбудил?

— Нет. Я не спал.

— Папиросы не видел?

— В тумбочке.

Аркадий достал наконец папиросы и сел на койку Семена, вздохнув, хотел что-то сказать, судя по его лицу, такое важное, что удивленный Семен приподнялся на локтях.

— Ты что?

— Семка… — Аркадий страстно сжал его плечи большими, напряженно вздрогнувшими руками. — Ты знаешь, как пахнет счастье?

— Я не знаю, — тихо ответил Семен.

— Эх, юноша!..

Аркадий вдруг положил свою голову ему на грудь, шумно вздохнул и опять приподнял бледное и такое счастливое лицо, что Семен радостно и облегченно удивился.

— Да что? Да говори же…

— Сказать? — Аркадий оглянулся, словно не узнавая комнаты. — Скажу. У тебя хорошее сердце, Семен… Так вот… — Он, понизив голос, торжественно произнес: — Женя согласилась быть моей женой!

Встал, опустил руки и так стоял в темноте несколько секунд молча.

— Ей мать разрешила. Но обязательно хочет посмотреть меня, — прервал он наконец молчание. — Я заеду с практики. Вдруг не понравлюсь?

— Понравишься, — шепнул Семен. Помолчал и еще раз сказал тихо и убежденно: — Понравишься.

…Семен лежал вверх лицом, раскинув руки. Хорошее, теплое чувство, похожее на ожидание праздника, согревало его. Он гордился тем, что такие ребята, как Федор и Аркадий, дружат с ним, их жизнь постепенно становилась и его жизнью. И все, что было хорошего в друзьях, не казалось Семену завидно чужим, невозможным для себя: старайся быть лучше, и никто тебе не помешает. Он уже находил в себе много такого, чего не хватало, например, Виктору, — во всяком случае, он ни за что, ни за что — лучше бы умер! — не поступил бы так, как Виктор.

Семен особенно гордился счастливой тайной, которую Аркадий поведал ему первому.

…Семен совсем уже задремал, когда услышал тихую беседу Федора и Аркадия. Наверное, они давно уже разговаривали. Семен пожалел, что дал дремоте одолеть себя.

— Посмотрел я сегодня, — задумчиво говорил Федор, — у Ванина седые волосы… Не замечал раньше! Старятся, уходят отцы. Нельзя забывать этого, нельзя! — Он долгое время лежал тихо, не шевелясь.

— И какая последовательность у нашей партии во всем, — продолжал Федор. — Десятилетия, из года в год — подполье, борьба, наступление… А врагов сколько! И вне партии, и внутри… и все преодолела, все прошла, ни на шаг не свернула в сторону со своего пути… Другие партии — козявки — рождались, пыжились и пропадали, а наша — единственная — росла, росла, крепла… Ну, какие испытания ее могут сломить? Нет таких испытаний! Вот чем больше я живу, Аркадий, тем больше и больше чувствую ответственность за все: за жизнь, что дали нам… за каждый свой шаг… ответственность в отношении к товарищам, к семье…

— Ты согласен с оценкой Ванина некоторых наших военных картин? — вдруг спросил Аркадий.

— Это — о будущих войнах?

— Да!

— Согласен.

— Ну, а какие военные картины нравятся тебе? «Чапаев» нравится?

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 88
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Верность - Константин Локотков торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит