Цветок пустыни - Уорис Дири

Хватает в этой индустрии и всевозможных мошенников. Многие юные девушки, которые стремятся во что бы то ни стало стать манекенщицами, попадают в лапы таких негодяев, и те требуют с них огромные деньги за заказы. Меня это страшно возмущает, ведь я сама стала жертвой подобного мошенничества, когда связалась с Гарольдом Уилером. Смысл работы модели в том, чтобы зарабатывать деньги, а не выкладывать их. Если хочешь стать моделью, тебе нужны деньги только на автобус, чтобы доехать до агентства. Можно найти в справочнике номер телефона, позвонить и договориться о встрече. А если агентство заводит речь о своем гонораре, надо немедленно бежать оттуда. Если нормальное агентство считает, что ты выглядишь как следует и будешь еще долго выглядеть как следует, там тебе помогут сделать портфолио. А потом агентство станет договариваться о кастингах и заказах — и все, работа у тебя есть!

В модельном бизнесе есть неприятные люди, но есть и условия, которые не назовешь хорошими. Однажды я согласилась участвовать в съемках, зная, что предстоит какая-то работа с быком. Но я не знала точно, что там за бык, пока не прилетела из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, а потом нас вертолетом доставили в пустыню.

В этой калифорнийской пустыне мы оказались совсем одни: я, съемочная группа и жуткого вида бык с длинными острыми рогами. Я зашла в трейлер, где мне наложили макияж и сделали прическу. Когда с этим покончили, фотограф вывел меня наружу, к зверюге.

— Поздоровайся с Шайтаном, — подсказал он.

— Ух-хты! Здравствуй, Шайтан! — Я пришла от него в восторг. — Какой красавец! Сказочный! Да, а он смирный?

— Ой, ну что ты! Вон его хозяин. — Фотограф указал на мужчину, который держал животное на цепи. — Он знает, как обращаться с быком.

Фотограф объяснил, что мне нужно делать. Фото появится на этикетке виски. Я должна буду сидеть верхом на быке.

Обнаженная. Эта новость меня шокировала, поскольку до приезда сюда речь ни о чем таком не заходила. Но мне не хотелось устраивать скандал в присутствии всей съемочной группы, и я решила, что ладно, переживу.

Быка мне было жаль, потому что солнце палило в пустыне немилосердно, и у быка текло из носа. Ноги у него были спутаны, чтобы он стоял на месте, и огромный зверь вел себя смирно. Фотограф подсадил меня, и я взобралась на спину быка.

— Теперь ложись, — скомандовал он, подкрепляя слова жестом. — Растянись поперек быка так, чтобы верхняя половина тела свешивалась с одной стороны, а ноги вытяни.

Все это время я старалась выглядеть красивой, расслабленной, игривой, сексуальной, а в голове крутилось: «Если этот зверь взбрыкнет и сбросит меня, тогда конец!» И вдруг я почувствовала, как его покрытая шерстью спина изогнулась под моим обнаженным животом, а потом я увидела пейзаж Мохаве[21] сверху, в полете, и со страшным шумом приземлилась на спекшуюся корку пустыни.

— С тобой ничего не случилось?

— Да нет, ничего.

Я разыгрывала из себя крутую, пытаясь не показать страха. Я не желала, чтобы кто-то называл Уорис Дири трусихой: вот-де, испугалась старенького быка.

— Все в порядке, поехали дальше. Помогите мне снова на него взобраться.

Члены группы помогли мне подняться, отряхнуться, и мы начали сначала. Быку жара явно была не по нраву — он еще два раза сбрасывал меня. На третьем приземлении я растянула ногу, колено сразу разболелось и начало опухать.

— Ну ладно, вы хоть снимок-то сделать успели? — воскликнула я, еще лежа на земле.

— Ты понимаешь, было бы просто здорово снять еще хоть один кадр…

К счастью, этот «бычий» снимок так никогда и не появился. По какой-то причине он не потребовался, чему я была только рада. Меня не очень вдохновляла мысль о том, что компания подвыпивших стариков будет за очередным стаканчиком любоваться моей голой задницей. После этого происшествия я решила, что больше не стану сниматься обнаженной, мне это просто не нравилось. Не хотелось стоять перед толпой людей и чувствовать себя беззащитной, беспомощной, неуклюжей, с нетерпением ожидая перерыва в съемках, когда можно будет набросить на себя хоть полотенце. Никаким гонораром этого не окупишь.

Но хотя тот заказ с быком и был, наверное, самым неприятным, работа модели в целом мне очень нравится. Столько радости и удовольствия не получишь ни в какой другой профессии. С тех самых пор, как Теренс Донован пригласил меня в Бат и поставил перед объективом фотоаппарата, я так и не смогла привыкнуть к мысли, что кто-то платит деньги просто за мою внешность. Мне никогда не верилось, что можно зарабатывать на жизнь таким путем, очень мало похожим на настоящую работу. Все это казалось мне довольно глупой игрой, но я рада, что сумела преодолеть такое отношение. Я всегда испытываю благодарность за то, что мне представилась возможность добиться успеха в этом бизнесе, потому что это удается далеко не каждой девушке. Печально, что так много молодых девушек прилагают огромные усилия, чтобы добиться здесь результата, но слишком часто им это не удается.

Я помню, как мечтала стать фотомоделью в юности, когда работала горничной у дяди Мохаммеда. Помню тот вечер, когда я набралась смелости спросить Иман, как попасть на эту работу. Десять лет спустя в нью-йоркской студии я работала над заказами для компании «Ревлон». Вошла визажистка и сказала, что в соседнем помещении Иман снимает рекламу своей новой линии косметики. Я вскочила и направилась к ней.

— Ага, я вижу, ты разработала новую серию своей собственной продукции. Почему же ты не пригласила меня, сомалийку, сниматься для рекламы твоей косметики?

— Понимаешь, — пробормотала она извиняющимся тоном, — пригласить тебя мне не по карману.

— Ради тебя я бы согласилась сделать все бесплатно, — ответила я ей на нашем родном языке.

Забавно, но она так и не смогла понять, что я — та самая девочка-домработница, которая когда-то подавала ей чай.

Это довольно странно, но мне не приходилось бегать и искать заказы — они сами меня находили. Может быть, именно поэтому я и относилась к ним не слишком серьезно. Меня не захватывало желание стать «супермоделью» или «звездой», потому что я и поныне не могу понять, отчего фотомодели становятся такими знаменитыми. Каждый день я вижу, как подогревается интерес к модельному бизнесу, как журналы и телевидение превозносят супермоделей, и думаю: «И что они в этом находят?»

Только из-за того, что мы фотомодели, одни носят нас на руках, как богинь, а другие считают круглыми дурами. Я много раз сталкивалась именно с таким пренебрежительным отношением. Как будто бы раз я зарабатываю на жизнь своей внешностью, то непременно должна быть дурой. С видом превосходства некоторые говорят мне:

— Так вы работаете моделью? Очень жаль. Значит, мозгов совсем нет! Что там такого делать — просто стоять перед камерой и выглядеть покрасивее.

Что ж, я знакома с самыми разными фотомоделями. Да, встречала и таких, кто не мог похвастать особым умом. Но большинство — это умные женщины, сообразительные, много путешествовавшие, и они понимают в чем угодно ничуть не хуже обычных людей. Они прекрасно разбираются в себе и в своем деле, это настоящие профессионалы. Для таких, как та озабоченная и злая женщина — художественный редактор журнала, трудно смириться с мыслью, что есть женщины сразу и красивые, и умные. Поэтому таким просто необходимо «ставить нас на свое место», обращаясь к нам снисходительно, как будто мы — стадо смазливых безмозглых тупиц.

На мой взгляд, в модельном бизнесе сталкиваешься с очень запутанными вопросами морального плана. Мне лично кажется, что самое важное в нашем мире — это природа, человеческая доброта, семья, дружба. Однако же сама я зарабатываю на жизнь тем, что говорю: «Купите этот товар, потому что он красиво смотрится». Я с широкой улыбкой продаю все, что угодно. Конечно, я могу над этим иронизировать и говорить себе: «Зачем я этим занимаюсь? Я же помогаю губить мир». Но, наверное, почти каждый человек, чем бы он ни занимался, может на каком-то этапе своей карьеры сказать то же самое. В том, что я делаю, есть хорошая сторона: я встретила прекрасных людей, повидала чудесные места планеты, познакомилась с самыми разными культурами — и все это заставляет меня стремиться помогать строить мир, а не губить его. И теперь я в состоянии сделать для этого хоть что-то, чего не могла сделать рядовая сомалийка, задавленная нищетой.

Я не хочу быть «звездой» или знаменитостью. В модельном бизнесе меня привлекает то, что я чувствую себя гражданкой всего мира и сумела побывать в некоторых поразительных уголках Земли. Множество раз, путешествуя по работе, мы оказывались на каком-нибудь райском островке, и всякий раз я старалась вырваться на берег моря и просто побегать там. Так здорово быть наедине с природой и чувствовать себя свободной, снова подставлять лицо лучам солнца. А потом я забиралась в чащу, садилась на землю и просто слушала, как поют птицы. Ах-х-х! Закрываешь глаза, вдыхаешь сладкий аромат цветов, чувствуешь на лице тепло солнечных лучей — и кажется, что ты снова в Африке. Я каждый раз пыталась ощутить тот покой и безмятежность, какой запомнился мне по Сомали, и представить, будто я снова дома.