Мститель - Рори Клементс

– А теперь его похоронили на перекрестке дорог за то, что он отнял свою и чужую жизнь, хотя это неправда.

– Его похоронили не на перекрестке. Макганн забрал тело юноши и похоронил его у церкви в принадлежащем Эссексу поместье Уонстид.

Шекспир замолчал. Повисла тишина. Затем он спросил:

– Леди Ле Нев, этот брак… вас не тревожило то обстоятельство, что вы продаете свою падчерицу, как… – он остановился.

– Шлюху, господин Шекспир?

Если она и была оскорблена, то не показала виду.

– Уинтерберри немолод, и со временем она бы стала одной из самых богатых вдов в королевстве и смогла позволить себе все, что пожелает. Я знаю, что такое бедность, и уверяю вас, это гораздо хуже вялых приставаний старика.

Шекспир внимательно посмотрел на нее. Что произошло? Последний раз, когда он видел эту женщину, она хотела, чтобы он ушел.

– Спрошу еще раз, леди Ле Нев, зачем вы пришли?

Она глубоко вздохнула, словно собираясь с силами. Наконец Корделия прервала долгую тишину.

– Мне не к кому обратиться. Я подумала, что, возможно, вы из тех редких людей, которых можно назвать честными. Я боюсь, господин Шекспир.

– Вы знаете имя убийцы?

– Я расскажу вам, но это долгая история.

– Идемте, поднимемся в мой кабинет. Там нам будет удобней.

Они перешли в комнату, где Шекспир любил работать. Выглянув в выходившее на запад окно, он заметил, что солнце уже у горизонта. Леди Ле Нев, такая непохожая на Кэтрин своим видом и манерами, села на скамеечку, а он остался стоять у потухшего камина.

– Мы обнищали, потому что мой супруг полюбил азартные игры, – сказала она. – Он играет в цент, праймеро и настольные игры. Делает ставки как на петушиных боях, так и на скачках. Он играет с друзьями милорда Эссекса: Саутгемптоном, Ратлендом, Дэнвером, Джелли Мейриком, со своим соратником Роджером Уилльямсом. Их ставки далеки от благоразумных сумм, это огромные деньги. Среди них сэр Тоби – самый безумный игрок, поскольку его наследство весьма скромное.

– А Макганн? – не отступал Шекспир, желая добиться своей цели.

– Эссекс посоветовал супругу обратиться к Макганну в случае, если ему понадобятся деньги. Лучшей рекомендации и не нужно было. Сэр Тоби – необычайно преданный человек; родом он из весьма старинной феодальной фамилии и считает себя вассалом Эссекса.

– Но почему, скажите на милость, Эссекс водит дружбу с таким человеком, как Макганн?

Корделия поджала губы.

– Деньги. Эссекс живет как турецкий султан, владея огромными домами, множеством слуг, армией рыцарей, облаченных в оранжевые ливреи. Где он берет средства, чтобы содержать всех этих людей? Он – словно натянутая тетива лука в руках королевы. Макганн помогает Эссексу оставаться на плаву, ибо у него такие огромные долги, что подобная ноша способна утянуть на самое дно северных морей.

– А что Макганн получает взамен?

– Власть, господин Шекспир. Контроль. Влияние. То же он проделал и с нами. Но как узнать, какие желания таятся в холодных и мрачных подземельях разума Чарли Макганна? Понаблюдайте за тем, как дерзко он ведет себя с высокородными персонами, – и не подумаешь, что Эссекс – первый эрл, а Макганн – лишь деревенщина с ирландских болот. Может показаться, что они все под началом у Макганна.

– Леди Ле Нев, как Макганну удалось так сказочно разбогатеть?

– Благодаря ростовщичеству, насилию, распутству. Он невозмутим как змея. Он убьет и глазом не моргнет.

– Вы сказали, что встречались с подобными людьми раньше.

Она резко встала.

– Я рассказала достаточно. – Она повернулась, чтобы уйти. Солнце на западе уже было над самыми крышами. Сгущались сумерки.

Шекспир поднял руку.

– Нет. Я хочу знать имя.

– Уже поздно. Мне не следовало приходить.

– Вы сказали, что боитесь. Здесь вы в безопасности. Вам нельзя возвращаться в Уонстид так поздно одной.

– Думаете, я никогда не бывала вне дома среди ночи? – Она рассмеялась.

– Неподалеку постоялый двор «Лебедь». – Он закрыл глаза. – Или можете остаться здесь. Можете воспользоваться одной из свободных кроватей, но прежде расскажите мне то, что я хочу от вас услышать.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Хорошо, – произнесла она, – я назову вам имя убийцы. – Она снова села. – Но прежде выслушайте мою историю, если у вас хватит терпения. Я родом из печально известной семьи Кетт из Нориджа в Норфолке. Вы слышали о нас, господин Шекспир?

– Да.

– Эта фамилия запятнана изменой, но я ношу ее с гордостью. Роберт Кетт был моим дедом и богатым землевладельцем. Наша семья жила в достатке, нам принадлежали земли вокруг Нориджа и Уиндема. Всему положил конец мятеж, поднятый моим дедом, хотя он это так не назвал бы. Когда его повесили на цепях на стене замка Бланш-Флер, король Эдвард передал все его земли лорду Одли, тому, кто захватил моего деда. Мой отец и его брат, которые надеялись унаследовать земли, обнищали.

Шекспир наполнил стаканы.

– Я родилась в первый год правления Ее величества, тогда мы жили в небольшом домике неподалеку от Уиндема. Мой отец работал в поместье Одли как простой фермер, как невольник, а мать стала ткачихой. Мы жили довольно скромно, но нам хватало еды, а родители следили за тем, чтобы мы выучились читать и писать. Они внушали нам, что мы заслуживаем лучшего, чем это место, в котором мы оказались волею судьбы. Нас было три сестры, я – старшая. В деревне думали, что мы зазнаемся; местным не нравилось, что мы вечно ходим с книжками, и над нами насмехались. По достижении восьми лет мы были вынуждены пойти работать на ферму, доить коров, сбивать масло, жать, кормить скотину и собирать яйца. Затем, когда мне исполнилось двенадцать, настали еще более трудные времена. – Она замолчала на мгновение, словно у нее перехватило дыхание. – Простите, господин Шекспир.

– Выпейте немного.

– А потом была болезнь. Лихорадка. Мне очень больно вспоминать об этом, даже теперь. Она унесла отца, мать и младшую сестру, все произошло в течение двух недель. Остались только мы с Матильдой. Помощи от соседей ждать не приходилось. Даже раздающий милостыню называл меня грязной побирушкой, плевал мне в лицо и говорил, что не даст мне даже фартинга.

– И что же было дальше?

– Мы отправились в Лондон. Но туда мы так и не добрались. Мы присоединились к группе бродяг, так как в одиночку идти было страшно, и сами превратились в бродяжек. Это нельзя назвать жизнью. Вы понятия не имеете о том, что такое холод, господин Шекспир. Зимой мороз был таким лютым, что пожилые люди и маленькие дети, что находились среди нас, замерзали во сне насмерть. – Она обхватила ладонью шею, словно ее переполняли воспоминания. – Там были мужчины, да и женщины тоже, которые могли убить за полбулки хлеба. Я видела, как они дрались до крови за то, чтобы завладеть тушкой зайца. Мы искали все, что можно было съесть: крапиву, насекомых, все, что можно было найти на деревьях и кустарниках в лесу, кошек, собак и даже крыс. Все, что могли найти. Я не сомневаюсь, что некоторые из нас не гнушались и человеческим мясом. В нашем бродячем лагере нас было пятьдесят человек, и, куда бы мы не пришли, нас отовсюду гнали. Когда мы появлялись возле какого-нибудь города, жители прогоняли нас кнутами и травили мастифами. Если властям города удавалось поймать бродягу, то его обвиняли во всех преступлениях, что были совершены в течение года, и вешали в тот же день без всякого суда. Если им попадалась молодая женщина, то они обращались с ней как со шлюхой, даже если она была девственницей. И пороли нас без жалости. У меня до сих пор остались шрамы.

– Я вам верю.

– Мы ночевали под открытым небом. Но поблизости всегда оказывалась какая-нибудь деревня, и жители собирали всех работников с ферм, чтобы те прогнали нас подальше. Некоторые вели себя по-христиански и подавали нам хлеб и эль, но всегда просили нас уйти после того, как мы поедим. Денег у нас не было, и мы спали под кустами или, если удавалось, в коровниках.

– Долго пришлось скитаться?

– Два года. Два года, которые состарили меня на сто лет. Но самого страшного я вам еще не рассказала. – Ее голос снова дрогнул. Она попыталась успокоиться. Слезы текли по ее щекам, но она даже не всхлипнула. – Моя сестра…

– Не обязательно это рассказывать.

– Господин Шекспир, моя младшая сестра. Бедняжка Матильда. Ей было одиннадцать. Они поймали ее ночью.

– Бродяги?

– Нет, люди из города. Это случилось в графстве Кембридж. Я даже не знаю названия того города. Они пришли ночью, когда мы спали. У них были палки, алебарды и факелы, которыми они освещали себе путь, дабы исполнить свой мерзкий замысел. Мы проснулись, собрали свои пожитки и побежали, как это уже случалось много раз раньше. Но я потеряла Матильду в тумане, а потом услышала ее крик. Наверно, она споткнулась и упала, а эти люди набросились на нее, словно голодные дикие звери. Я побежала на голос, но заблудилась в терновнике и не смогла найти тропинку. В отдалении все тише и тише я слышала, как она продолжает кричать. Она умоляла их: «Пожалуйста, не надо, во имя Господа, не надо». Только эти слова, снова и снова. А я не могла ей ничем помочь. Утром мы нашли ее тело.