Наслаждение и боль - Барбара Делински

— А это действительно ты?

— Ага, так я тебе и сказал! Зачем давать кому-то оружие против себя? И потом, что ты станешь говорить, если моя жена схватит тебя за яйца? — осклабился Ли. — Молчу, молчу. И тебя тоже прошу об этом. Знаешь, раньше в таких случаях лучшим способом доказать Карен, что я ее люблю, было сделать ей очередного ребенка. Но сейчас… Нет, у нас с ней с этим и так перебор.

— Можно было остановиться на близнецах.

— Видишь ли, была одна маленькая история… уже после их рождения, — скривился Ли. — Вот мне и пришлось… м-м… ее убеждать.

Грэхем непроизвольно поджал губы. Такие вещи всегда были ему омерзительны, и он не собирался этого скрывать:

— Знаешь, по-моему, Карен заслуживает лучшего.

Ли хихикнул:

— Как и все женщины, старина, и все же… всякое, знаешь ли, бывает! И потом, черт возьми, на что ей жаловаться?! У нее есть дом, дети, дважды в год мы обязательно все вместе ездим куда-то отдохнуть. Так что, я считаю, она очень даже неплохо устроилась в жизни. Грех жаловаться. Ну, так договорились? Прикроешь меня с Гретхен? И попроси Аманду уговорить Карен выкинуть всю эту историю из головы, хорошо?

Грэхем подумал, что ни за что не станет этого делать. Начнем с того, что поведение Ли казалось ему возмутительным. И потом, у него и без них с Гретхен было о чем поговорить с женой.

Возвращаясь домой, Аманда завернула в центр купить чего-нибудь на ужин. В супермаркете она прихватила два аппетитных куска филе-миньон, головку свежего зеленого салата, огромный помидор, три сладких перца — красный, желтый и зеленый — и все, что требовалось для фруктового салата, который Грэхем просто-таки обожал. Свернув в тупичок, где стоял их дом, она мельком бросила взгляд в сторону участка Гретхен, отметив, что та, как обычно, поливает цветы, после чего помахала сидевшей на крылечке дома Карен. Взгляд ее метнулся к Грэхему, который, любовно протирая свой дочиста отмытый грузовичок тряпкой, выглядел до такой степени привлекательно, что она смутилась, как девчонка.

Он обернулся к ней, как раз когда она выбиралась из машины. Взгляды из встретились.

— Помочь тебе с сумками? — предложил он.

Аманда молча покачала головой. Послав ему улыбку, она поволокла пакеты в дом. В ожидании его она накрыла стол, выбрав для этого гостиную, вытащив из шкафа хрусталь, китайский фарфор и серебро, которые они получили в качестве подарков на свадьбу. Потом обжарила мясо, промокнула салфеткой жир и вновь положила его на сковородку. После этого приготовила салат и пошла переодеться. Она уже успела подняться в спальню и прикидывала в уме, хватит ли у нее времени принять душ, когда зазвонил телефон.

Перепугавшись, что Грэхему опять придется мчаться куда-то по делам, что, учитывая данные обстоятельства, было совершенно нежелательно, Аманда тигрицей набросилась на несчастный телефон и успела схватить трубку еще до того, как он зазвонил снова.

— Алло?

— Аманда? Это Мэгги. Приезжай немедленно. У нас тут самоубийство.

Глава 10

Самоубийство! Аманда со свистом втянула в себя воздух.

— Кто? — онемевшими губами прошептала она, хотя и без того знала ответ на этот вопрос. Перед глазами всплыло застывшее лицо Квинна. К несчастью, она угадала. Когда Мэгги подтвердила это, из груди Аманды вырвался тяжелый вздох. Закрыв глаза, она в бессильной злобе стукнула себя по лбу трубкой, словно стараясь отогнать вставшее перед глазами призрачное видение. Но это не помогло.

— Он повесился в раздевалке, где шкафчики, — добавила Мэгги. — Уборщик застал его там незадолго до того, как все случилось, — практически сразу же после того, как команда закончила тренировку, и велел ему идти домой. Квинн попросил разрешения побыть там еще немного — ему, мол, нужно доделать уроки, а тут ему никто не мешает, и все такое. Мистер Дубчек пожалел его — ему вообще было жалко парня, поскольку он считал, что зря мы подняли такой шум из-за ерунды — ну, он и разрешил. Словом, он ушел и занялся своими делами. Когда часом позже, вспомнив о Квинне, он вернулся, то нашел его в петле. Естественно, он пытался сделать все, что можно, но, увы, было уже слишком поздно.

Слишком поздно! Слова эти похоронным звоном отдались в голове Аманды. Мертвенный холод пополз по спине, пробирая ее до костей. Да, конечно, у нее сейчас хватало и своих горестей, последняя попытка завести ребенка, закончившаяся неудачей, оставила в ее душе ощущение ужасной потери, но это было совсем другое дело. Тут и сравнивать глупо. Квинн Дэвис был подростком — он жил, дышал, он был человеческим существом, у него было имя, друзья, родители, наконец. Он уже был! А если вспомнить при этом, каким он был! Полный сил, великолепно развитый во всех отношениях, восходящая звезда! Перед ним лежала вся жизнь! И какая жизнь!

— Покончил с собой, — с трудом шевеля губами, прошептала Аманда. Проклятое чувство бессилия! — Я догадывалась, что тут что-то кроется, но такого я даже вообразить себе не могла. Не могла подумать, что он решится на такое… А вы уверены, что это не несчастный случай?

— Нет, это самоубийство. Он оставил две предсмертные записки. Одну — родителям. Другую — своей девушке.

С губ Аманды сорвался полустон-полувздох. Самоубийство — это ужасно.

— Господи, представить только, через что он прошел…

— Но мы ведь ничего не знали, Аманда. Никто из нас ни о чем не догадывался. Однако теперь нам всем придется подумать о последствиях. Квинна хорошо знали в нашем городе. Его любили. Даже ребята, которые не были в числе его друзей, и те будут потрясены. Для большинства из них это будет первый случай, когда им придется так близко столкнуться со смертью.

Аманда не зря была психологом. Она прекрасно поняла, что имеет в виду Мэгги. В сущности, это ей, а не Мэгги следовало в первую очередь подумать об этом. Но она была просто в шоке.

— Последствия могут быть непредсказуемыми, — прошептала она.

В общем-то, так оно и было. Глубокая депрессия, беспричинный страх, подавленность и, что еще хуже, неосознанное стремление подражать решившемуся уйти из жизни — все это было подлинным кошмаром для любого школьного психолога. Одна мысль об этом привела ее в чувство. Аманда содрогнулась.

— Кому уже известно об этом? — резко спросила она.

— Его семье. Друзьям. Двое из них дожидались его дома, когда мы позвонили родителям. Наверняка они уже успели обзвонить остальных. Такие новости распространяются очень быстро, со скоростью лесного пожара, ты же знаешь. Что нам делать?

Аманда позволила себе в последний раз представить Квинна — таким, как она видела его в тот день, — а потом усилием воли отогнала мысли о мертвом, решив, что пришла пора подумать о живых.

— Нужно собрать кризисный комитет. Именно для подобных случаев он и существует. — Еще не успев договорить до конца, она оглянулась в поисках своего ежедневника. К счастью, сумка валялась на стуле — как раз там, куда она швырнула ее, когда вошла. В ежедневнике был листок со списком всех нужных в таких случаях телефонов. — Нам следует собраться как можно скорее и обсудить, что делать. Даже те из детей, кого еще не обзвонили его приятели, так или иначе услышат об этом не позднее завтрашнего утра. Фред там? Он может задержаться?

— Он и сам собирался это предложить. Так что можешь говорить всем, чтобы ехали в его офис.

Мозг Аманды лихорадочно заработал.

— Есть еще один человек, которому нужно немедленно позвонить. Психолог, который занимается как раз такими вещами. Она вела семинар, посвященный проблеме подростковых самоубийств, который я посещала прошлой осенью. Кстати, она живет неподалеку от Вудли. Конечно, намного лучше, когда в подобных случаях возле ребенка оказывается кто-то из близких или кто-то, кого он хорошо знает, однако она очень славная, и люди сразу потянутся к ней. Мне бы хотелось, чтобы она была под рукой. Так что я сначала позвоню ей, а потом свяжусь с остальными.

— Ясно. А мне что делать?

— Обзвони старших преподавателей, а они уже пусть сами свяжутся с учителями. Если они все подъедут в школу завтра утром, скажем, часов в девять, мы сможем ввести их в курс дела. Сообщим, что мы решили сегодня.

— Когда ты сможешь приехать?

Аманда бросила быстрый взгляд на висевшие на стене часы, только сейчас вспомнив, как еще несколько минут назад мечтала о романтическом ужине с Грэхемом. Теперь на этом можно было смело поставить крест.

Но рядом со смертью все это разом показалось ей мелким и неважным.

Ей нужно ехать. Грэхем должен это понять.

Было около шести.

— Дай мне пару минут обзвонить всех, кого нужно. Скажем, около семи. Хорошо?

Она едва начала обзванивать всех, кому полагалось в таких случаях звонить, когда услышала, как с заднего крыльца вошел Грэхем. Аманда бросилась к нему так порывисто, что они едва не столкнулись на пороге. Она смущенно отвела глаза в сторону, избегая смотреть на букет диких цветов у него в руках — эти цветочки росли у них к самом углу двора за домом, и Грэхем тщательно ухаживал за ними, называя своей «персональной» клумбой.