Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский

Минут пять ничего не происходило, потом патриарх зашевелился и открыл глаза.

- Помоги ему встать, Серегин, и усади в вон то кресло, - сказала Лилия. - Еще немного, и он будет готов к разговору. Но сразу хочу сказать, что даже с моей помощью второй раз этот смертный человек подобной дядюшкиной проработки не перенесет. Старик Харон со своим веслом уже наготове.

- А второго раза и не потребуется, - сказал Серегин, подхватывая патриарха подмышки и перемещая в указанное кресло. - Если что, то у меня наготове имеются эти самые приспособленцы, то есть обновленцы, да староверы различных согласий и много кто еще. Не только общество, но и сама церковь тоже готова к внутренним революционным процессам, достаточно убрать давление большевиков на христианскую религию вообще и дать толчок коренным преобразованиям в церковной организации. Как я уже сказал Ильичу, подобия Хазарского каганата в Советской России не будет, ибо всех адептов этой мерзости я недрогнувшей рукой выброшу во тьму внешнюю, а вот что будет, это мы еще посмотрим.

Патриарх заворочался в кресле, стараясь сесть прямо, потом перевел взгляд с девочки-ангелочка на главного визитера, сияние атрибутов которого снова умерилось до того уровня, что на них можно было смотреть, не испытывая рези в глазах.

- А вы жестоки, господин Исполнительный Агент, - вздохнул он. - Малейшее сопротивление или недоверие - и вы сразу предаете раба Божьего в руки Господни. Еще немного, и я бы с вами уже не разговаривал.

- Вы сами на это напросились, Ваше Святейшество, - ответил Серегин. - Нет у меня времени на особые реверансы, потому я и попросил помощи у своего Патрона. Слишком много кругом разбросано сухой соломы, и каждый злобный идиот бежит к ней со своей горящей спичкой, и вы в том числе. Творцом Всего Сущего передо мной поставлена задача предотвратить начало гражданской войны в России, и я сделаю это вне зависимости от того, сколько дурных голов мне при этом потребуется оторвать. Начал я с германского командования и ваших оппонентов большевиков, и вот сейчас очередь дошла и до церкви. Для начала вам следует понять, что прежняя жизнь не вернется уже никогда, ибо слишком много было сделано ошибок и совершено преступлений против собственного народа. Советская власть наступила навсегда, и сейчас вам следует искать свое место в новой жизни, а не бунтовать против того, что нельзя уже ни изменить, ни отменить.

- Но как же мы можем найти свое место, господин Серегин, если большевики отрицают саму веру в Бога?! - воскликнул патриарх Тихон. - Не может быть у нас мира с такой безбожной властью.

- Неважно, верят ли в Бога большевики, важно, что сам Творец верит в них, - ответил Артанский князь. - Со своей стороны я сообщил их вождю, господину Ульянову-Ленину, что любые поползновения в сторону репрессий против священнослужителей и верующих будут восприниматься мною как попытки разжечь гражданскую войну и станут караться с летальным исходом. Я уже арестовал господ Троцкого, Свердлова, Бухарина, Зиновьева, Каменева, Иоффе и многих других, и никого из них в своем мире вы больше не увидите. Как и Харон, таким я выписываю билет только в один конец, и неважно, сколько после этого они еще проживут. Из ссылки в другой мир бежать невозможно, а из ада и тем более. Других крупных большевистских функционеров, согласившихся со мной сотрудничать, я забрал на свою главную базу, именуемую Тридесятым царством, где их научат, что ради блага народа руками трогать можно, а что нет. Закончив с этими делами, я разворачиваюсь в сторону их оппонентов и начинаю лупить палкой по головам разного рода окраинных национальных вождей, мятежных генералов и прочих деятелей, возомнивших, что раз теперь в России нет царя, то можно все. А вот хрен им на лысый череп!

- Ну что же, господин Посланец, если вы обрушили свой гнев на самых злобных наших гонителей, то нам тоже следует смирить гордыню и пойти на соглашение с новой властью... - вздохнул патриарх. - Но как же этого добиться, если господа большевики не верят нам, а мы не верим им?

- Наверное, вам следует подписать с господином Ульяновым имеющий силу закона особый договор о сосуществовании русской православной церкви и советского государства, на латыни именуемый конкордатом, - ответил Серегин. - За основу можно взять тот документ, который в свое время подписали Наполеон Бонапарт и папа Пий Седьмой. Ну а я, со своей стороны, строго прослежу, чтобы товарищи большевики перестали заниматься отсебятиной и произволом, и начали строго исполнять свои собственные установления, ибо еще одна моя должность зовется Бич Божий. Я уже предупредил всех действующих лиц, что мне было бы крайне нежелательно возвращаться в этот мир для исправления недоделок и переделки уже сделанного. Виновные в подобном происшествии могут оказаться в таком месте, откуда даже обыкновенный ад покажется им раем.

- Ну хорошо, господин Посланец, - сказал Тихон уже вполне миролюбивым тоном, - ваше предложения урегулировать наши отношения с советской властью при помощи особого договора кажется мне вполне разумным. Но мне понадобится время на обдумывание деталей. Теперь скажите, как я смогу связаться с вами в случае необходимости: мне следует опять обратиться с молитвой к Всемогущему Господу, или есть и другие способы?

- Другие способы есть, - сказал Артанский князь, передавая патриарху свой портрет, где он был изображен при всех архангельских атрибутах и с обнаженным мечом Бога Справедливой Оборонительной Войны. - Вы только проведите пальцем по этой иконке, и я сразу же выйду с вами на связь. И она же сообщит мне, если вам станут докучать нехорошие люди. Тогда я явлюсь к вам без особого приглашения и сразу начну отрывать головы. Вы уж поверьте, Ваше Святейшество, за мной не заржавеет.

- Я вам верю, - ответил патриарх, - ибо Господь отрекомендовал вас мне самым наивысшим образом. Если вы сумеете прекратить гонения на нашу церковь, то это будет свершение, равное подвигу Владимира Крестителя.

- Я это делаю не ради вашей церкви, а ради русского народа, - хмыкнул Артанский князь, - которого нельзя лишать ни веры в справедливость, ни веры в Бога. И вот еще что: если в богадельнях при ваших церквах и монастырях имеются увечные русские солдаты и офицеры - травленные газами, ослепшие, безрукие,