Отпечаток вины - Дмитрий Одиссеев

– Именно, – соглашается Пётр, открывая блокнот и быстро делая несколько пометок. – Есть ещё одно объяснение: убийца намеренно оставил дверь запертой, чтобы создать иллюзию невозможного преступления.

– Хм. И как он это сделал? – Васильевич смотрит на Петра, ожидая продолжения.

– Возможно, он запер дверь изнутри, а потом использовал окно, чтобы выйти. А может, у него действительно был второй ключ.

Васильевич задумчиво хмыкает, постукивая пальцем по кружке.

– Но зачем создавать столько трудностей? Если ты хочешь убить кого-то, не проще ли это сделать без театральных эффектов?

– Театральные эффекты отвлекают, – отвечает Пётр. – Они заставляют нас сосредоточиться на деталях, которые, возможно, даже не важны.

В этот момент в дверь купе постучали. Это снова проводник. На этот раз он выглядит чуть более собранным, но на лице всё ещё читается усталость.

– Господин, – обращается он к Петру, нерешительно заходя внутрь. – Я… вспомнил кое-что. Про дверь.

Пётр кивает, приглашая его продолжить.

– Когда я открывал её, замок был целым, но вот запорный механизм… как будто что-то было не так. Он работал странно, словно его уже кто-то трогал.

Васильевич поднял бровь.

– Странно? Это как?

– Я не уверен. Может быть, кто-то до меня пытался открыть дверь, но не смог. Или это я просто слишком нервничал, – проводник замолкает, потупившись.

Пётр пристально смотрит на него, молчит несколько мгновений, словно проверяя его слова.

– Почему вы не сказали об этом сразу? – спрашивает он наконец.

– Я… Я подумал, что это неважно, – бормочет проводник, потирая руки. – Простите.

Пётр кивает, делая пометку в своём блокноте.

– Это важно. Спасибо, – его голос звучит мягче. – Если вы ещё что-то вспомните, сразу сообщите.

Проводник кивает и быстро уходит, словно хочет исчезнуть из поля зрения.

– Ну что? – спрашивает Васильевич, качая головой. – Мы теперь гоняемся за «странным замком»?

– Это деталь, – отвечает Пётр, закрывая блокнот. – И детали важны. Может, это та самая ниточка, которая приведёт нас к правде.

В вагоне снова стало тихо, лишь звук колёс нарушает тишину. Осталось немного времени до следующей остановки, и расследование всё больше начинает походить на охоту за призраками. Но Пётр знает – ответ рядом, его просто нужно увидеть. Пока Пётр и Васильевич сосредоточены на загадке запертой двери, в соседнем вагоне атмосфера начинает меняться. Пассажиры, которые до этого спокойно сидели в своих купе, начинают замечать странное. Один из них – пожилая женщина, которая всегда была тихой и незаметной, – вдруг перестаёт отвечать на вопросы соседей. Её купе остаётся закрытым, а внутри царит пугающая тишина. Проводник, проходя мимо, замечает, что дверь её купе приоткрыта. Он осторожно заглядывает внутрь и видит, что женщина сидит на своём месте, но её голова слегка наклонена, а руки безжизненно лежат на коленях. На столике перед ней стоит чашка чая, рядом – небольшой пакетик с остатками порошка.

– Господа! – проводник в панике выбегает в коридор, зовя полицию. – Ещё одно убийство!

Корнеев и его урядники быстро направляются к месту происшествия. Пётр и Васильевич, услышав шум, тоже спешат туда. Когда они заходят в купе, Пётр сразу замечает детали: женщина выглядит так, будто просто уснула, но её кожа слегка бледнее обычного, а на губах виден слабый след чего-то белого.

– Отравление, – тихо произносит Пётр, осматривая столик. – Это мышьяк. Его часто используют для таких случаев.

Корнеев хмурится, оглядывая купе.

– Кто мог это сделать? Она была одна. Никто не заходил.

– Убийца мог подмешать яд в чай, – отвечает Пётр, беря чашку и осторожно осматривая её. – Но вопрос в том, как он это сделал, если никто не видел.

Васильевич, стоя у двери, оглядывает коридор.

– Это становится всё интереснее. У нас уже два убийства, и оба – загадочные. Один в запертой комнате, другой – тихий, как шёпот. Пётр молчит, его мысли сосредоточены на деталях. Он замечает, что пакетик с порошком выглядит слишком аккуратно, будто его специально оставили, чтобы привлечь внимание.

– Убийца хочет, чтобы мы думали, что это случайность, – произносит он, кладя чашку обратно на столик. – Но это не так. Это часть его игры. Корнеев жестом указывает своим людям начать опрос пассажиров. Пётр и Васильевич остаются в купе, продолжая осматривать место преступления. Каждая деталь становится важной, каждая мелочь может быть ключом к разгадке. В купе убитой женщины сохраняется гнетущая тишина, и на первый взгляд здесь нет никаких дополнительных следов, которые могли бы пролить свет на случившееся. Пётр делает тщательный осмотр, его движения чёткие и методичные. Васильевич стоит в дверном проёме, держа руки в карманах, его взгляд скользит по каждому предмету в купе, как будто он сам ищет детали, которые могли бы помочь.

– Если это мышьяк, то он подействовал быстро, – произносит Пётр, поднимая взгляд на Васильевича. – Значит, яд был рассчитан на немедленный эффект. Кто-то хорошо подготовился.

– Кто-то? Или что-то? – Васильевич поворачивается к коридору, где собравшиеся пассажиры шепчутся между собой. – Ты же понимаешь, что у нас тут не просто убийство. У нас театр. А убийца – мастер постановки.

– Слишком громко сказано, – отвечает Пётр, снова концентрируясь на чашке, из которой пила женщина. Он подносит её ближе к свету, замечая мельчайшие следы на внутренней стороне.

– Что это? – Васильевич приближается.

– Остатки порошка, – отвечает Пётр. – Либо его плохо размешали, либо убийца торопился. В этот момент один из урядников заходит в купе, доложив, что пассажиры из соседних вагонов уже начали делиться своими наблюдениями.

– Никто не видел, как кто-то входил сюда, – говорит урядник. – Все утверждают, что дверь купе была закрыта.

– Ещё одна «запертая комната», – бросает Васильевич, качая головой. – Убийца явно хочет нас загнать в тупик.

Пётр встаёт, закрывая блокнот. Его взгляд становится сосредоточенным.

– Нам нужно понять, кто и когда мог иметь доступ к этой чашке. Проводник мог что-то упустить. Или, что вероятнее, кто-то использовал момент его невнимательности.

Корнеев, прислушивавшийся к их разговору, хмурится.

– Вы думаете, что это может быть не пассажир, а кто-то из обслуживающего персонала?

– Всё возможно, – отвечает Пётр. – Но пока мы не исключим никого из списка подозреваемых.

Тем временем напряжение среди пассажиров продолжает расти. Снова поднимаются разговоры о том, что поезд становится ловушкой, а страх перед неизвестным убийцей усиливается с каждой минутой. Пётр понимает, что времени у них всё меньше, а подозреваемые, возможно, уже пытаются скрыть следы. Пока вагон наполняется напряжением, Пётр наблюдает за разворачивающейся ситуацией. Проводник продолжает обходить купе, периодически отвечая на вопросы пассажиров, которые всё больше погружаются в атмосферу страха и недоверия. Корнеев с урядниками начинают активно допрашивать соседей погибшей женщины, но их попытки пока не дают ощутимых результатов.

– Эта тишина убивает сильнее, чем мышьяк, –