Медовый месяц - Инна Волкова

Я согласно кивнула.

— Ну вот. А потом испугался, что не сможет достигнуть уровня отца, как в спорте, так и в профессии, и поэтому предпочел пойти другим путем. В ту область, где его отец не проявлял особых способностей. Он хотел быть хоть в чем-то выше и лучше отца, обогнать его.

— Глупость какая! — искренне воскликнула я. — Многие дети испытывают желание продолжить семейную традицию, пойти по пути отца или матери. Я тоже в детстве хотела быть инженером, как моя мама, но потом увлеклась литературой, языками и поступила на факультет иностранной литературы. А Пашка просто искал себя. И неправда, что он испугался, он просто вовремя понял, что это не для него, что его интересы находятся в другой области. И как раз его решение поступать на факультет физики говорит о том, что он сильный и смелый человек. Он вполне мог бы закончить юрфак, и папочка устроил бы его на тепленькое место рядом с собой или где-то еще, как это у нас часто делается. Но он выбрал свой путь, возможно более трудный и долгий, но свой. Так разве правильно говорить о его трусости и желании подражать?

— Я не говорила, что он трус, — заверила меня Эля. — Не обижайся, он очень славный парень. А что касается тепленького места, то Саша никогда не пошел бы на такое. У него на этот счет свои принципы и убеждения. — Она на пару секунд задумалась, прикусив полную нижнюю губу, и вновь продолжила: — Да, так вот, Пашка замечательный парень. Но он не настоящий мужчина, как его отец. Понимаешь? Тот мужчина во всем, до кончиков ногтей, от него исходит такая мощная энергетическая волна, такая сила, что женщина может без памяти в него влюбиться, а мужчина стушеваться. Он всегда выходит победителем, во всем, даже если проигрывает, он все равно победитель, понимаешь?

— Честно говоря, не очень, — призналась я. — Значит, ты отказываешь Паше в праве быть победителем и настоящим мужчиной? — в моем голосе звучала обида, хотя я и старалась перевести все в шутку и не воспринимать всерьез ее слова.

— Пока еще он мальчик, парень. Может, со временем, когда повзрослеет и станет мужчиной, а пока еще рано. Но никогда он не будет похож на своего отца.

— И слава богу! — облегченно вздохнула я. — Я вовсе не хотела бы, чтобы он был похож на своего отца. Александр Владимирович далеко не мой идеал мужчины, и быть на месте его жены я бы точно не хотела.

— Почему же?

— По многим причинам. Основную ты сама назвала. Никто не знает его до конца, даже сын и жена. Он слишком вещь в себе. Как черный ящик. А как тяжело жить с человеком, когда ты не знаешь, что у него на уме и в душе!

— А жить с тем, чье настроение и мысли ты всегда точно знаешь, не скучно?

— Скучно, — согласилась я. — Но Пашка не такой. Многие черты и особенности его характера я до сих пор открываю, о которых и не подозревала раньше. — Я вспомнила его откровения о том, как сильно он переживал нашу первую неудачу в сексе. Вот уж чего я не могла себе вообразить! — Нужна золотая середина во всем, — подытожила я. — И Паша меня в этом смысле устраивает, как, впрочем, и во всех других.

— Ну и слава богу, я рада за вас, — как мне показалось, вполне искренне ответила Эля. — Пашка в самом деле отличный парень, да и ты мне симпатична. Пусть все у вас будет хорошо.

— Спасибо.

Мы помолчали. А потом вдруг Эля, глядя на серебристую гладь воды, сказала:

— Помню один случай, это было незадолго до Пашиного отъезда в Москву для поступления в университет. Мы впятером, я, мой папаша и Пашка с родителями, отдыхали на этой самой реке. Шашлыки жарили, музыку слушали. И наши мужчины решили поплавать наперегонки. Мой отец быстро вышел из строя, был слегка раздосадован, но вполне нормально к этому отнесся, пошутил что-то насчет лишних килограммов, о том, что надо уступать дорогу молодым, и т. д. Пашка же продолжил соревнования со своим отцом. Причем соревновались они не на скорость, а на «измор», то есть переплывали реку туда и обратно и выясняли, кто из них первым выдохнется.

— И кто же сдался первым? — спросила я, ощущая странное волнение.

— Паша сдался первым. Еле живой выполз на берег и без сил растянулся на песке.

— А его отец?

— А его отец еще несколько раз переплыл реку туда и обратно, вышел на берег, ровно дыша, и совершенно спокойно начал отжиматься.

— Но он же старше — и тренированнее! — воскликнула я. — А Пашка был еще совсем мальчишкой.

— Вот именно, он был моложе, и поэтому должен был победить. Именно об этом он мне говорил потом с горечью и обидой, когда я пыталась его утешить примерно теми же словами. Но он был ужасно расстроен. Считал себя посрамленным. Даже шашлыки есть отказался, ушел от нас и долго бродил один по берегу.

Я задумалась:

— Вообще-то его папочка мог бы и уступить сыну, зная, как для того важна эта победа. К тому же перед поступлением в университет, это могло подорвать его веру в себя.

— Ну ты даешь! — воскликнула Эля и так звонко хлопнула себя по ляжке, что я даже вздрогнула. — Ты просто ясновидящая! Именно так сказала Саше его супруга. Мол, мог бы и уступить мальчику, он, бедный, так расстроился, давай предложи ему еще разочек попробовать — и уступи.

— А он?

— Он. — Эля усмехнулась и почесала ногу. — Он так зыркнул на нее, что даже у меня мороз пошел по коже, и сказал так надменно и резко. — И Эля, вполне похоже копируя его тон, произнесла: — «Неужели ты настолько не уважаешь своего сына, что предлагаешь мне такую сделку? И потом, он не мальчик, он мужчина и должен уметь достойно проигрывать».

— Да уж… — я переваривала информацию. А Эля в это время чертила что-то веткой на песке, какие-то знаки.

— А как мужчина он тебе нравится? — огорошила она меня новым каверзным вопросом.

— О господи, что тебя так волнуют половые вопросы? — я рассмеялась, стараясь выглядеть естественной, но неизвестно почему мое сердце вдруг забилось быстрее, судорожно отбивая удары.

— Я вообще озабоченная. И все-таки ты мне не ответила, он тебе нравится как мужчина? — Она старательно подчеркнула слово «мужчина» и в упор посмотрела на меня.

— Не знаю, — я невольно отвела глаза. — Я не думала об этом.

— Не может быть!

— Почему же, я не рассматривала его в качестве мужчины. Для меня он отец моего мужа, мой свекор, и все, — твердо ответила я, а сама неожиданно представила, вернее, даже не представила, а почувствовала его сильные руки на своем теле, прикосновение моей ладони к его влажной гладкой коже, его губы, белую полоску зубов, его взгляд, голубой лед его глаз, слегка подтаявший под жарким летним солнцем…

— Если это все так, то почему ты так покраснела, подруга? — ехидно спросила Эля, глядя на меня внимательными черными глазами.