Цветок влюбленных - Алисон Эшли

— Ты можешь провести Рождество и у меня, — вступила в разговор Лайза. — Нью-Джерси, конечно, не Нью-Йорк, но и там можно отлично провести время.

Тронутая вниманием и заботой подруг, Кэтрин несколько бесконечно долгих секунд не могла произнести ни слова. Предательские слезы жгли глаза, и, несмотря на все усилия, пара слезинок все же появилась в уголках глаз, сделав их еще более выразительными.

— Спасибо вам, — собравшись с силами, произнесла она. — Но на этот раз я, кажется, знаю, где проведу Рождество. Я поеду домой. Вы правы, мне и в самом деле есть что скрывать, но, выслушав вас, я вдруг поняла, что нельзя всю жизнь носить боль в себе. Я расскажу вам обо всем, но не сейчас. Пока у меня нет на это сил. А теперь давайте примемся за работу.

Как всегда Кэтрин отправила собирать подносы в салон первого класса Тони. Сама она побаивалась появляться там — слишком велик был риск встретить кого-нибудь из знакомых. И хотя за последний год она достаточно изменилась внешне, кто-то из тех, кто знал ее или Пэм, мог вступить в разговор, начать спрашивать…

Зачем, ну зачем она отпустила Памелу одну?! Почему не поехала с ней?! — наверное уже в тысячный раз задавала себе эти вопросы Кэтрин. Боль, появившаяся более года назад, стала чем-то привычным. Когда-то она едва не сошла от этой боли с ума, теперь же могла вполне сносно сосуществовать с ней. Что она только не делала в первые после гибели Памелы дни, чтобы успокоить монстра, раздиравшего ее душу на части! В надежде соединиться с сестрой она отправилась с группой одержимых в горы Колорадо и там, сжав зубы, забиралась на такую высоту, о какой раньше не могла бы и подумать. Несколько раз она и в самом деле была близка к последней черте, но странная сила удерживала ее на земле. Никто в те дни не осмеливался перечить ей. Всех отпугивала светившаяся в ее глазах одержимость. Потом в какой-то момент она поняла, что глупо гоняться за смертью, что нужно не только научиться жить без Пэм, но и жить за двоих. Осознав это, она попросила давнего друга семьи и вице-президента «Дельты» Дэвида Мэрфи помочь ей стать стюардессой и с первых же дней работы на авиалиниях поняла, что эта работа единственное, чем ей хочется заниматься сейчас. Калейдоскоп сменявших друг друга городов был бесконечным, и не было времени предаваться своему горю. Вспомнив реакцию родных, Кэтрин невольно усмехнулась. Пат, Дэн, мать — все они словно взбесились тогда. Кричали, что она ставит под удар не только свое будущее, но и репутацию всей семьи. Только отец не сказал ни слова, но она и не нуждалась в его словах. Поддержка и одобрение были написаны в его глазах, и это было главным для нее. Потом она познакомилась с Лайзой и Тони, которые, сами того не зная, помогли ей справиться с оглушающим, способным свести с ума отчаянием. Они смогли дать ей то, о чем она боялась и мечтать: веру в себя и надежду на избавление от сводящего с ума чувства вины. Сами они ничего не знали об этом и, скажи она им, порядком удивились бы. Сегодня она получила еще одно свидетельство преданности и заботы и, вспоминая сказанные ими слова, чувствовала, как постепенно тает огромная ледяная глыба внутри нее. Когда-нибудь, когда будет готова, она расскажет им все, пока же ограничится лишь некоторыми подробностями своей прошлой жизни.

Объявив пассажирам, что лайнер пересек воздушную границу штата Виргиния, Кэтрин вдруг вновь вспомнила о сидящем в последнем ряду пассажире. Что-то с ним было не так, но она не могла понять что. Билеты на места в хвосте самолета стоят куда дешевле, чем в середине или начале салона, и обычно их занимают студенты или те, кто отправляется на какую-нибудь сезонную работу. Этот же мужчина не был похож на малообеспеченного человека. Его внешний вид, серая куртка из натуральной замши, явно сшитая на заказ рубашка и небольшой, но вместительный кейс из натуральной — под цвет куртки — кожи говорили о том, что он вполне мог бы позволить себе лететь бизнес-классом.

Кэтрин взяла со стола стопку билетов и принялась искать тот, что соответствовал номеру занимаемого пассажиром места. Она просмотрела всю стопку два раза, но не нашла нужного билета. Тогда Кэтрин сверилась с пассажирской ведомостью и, к своему удивлению, обнаружила, что купивший на это место билет пассажир сдал его за час до отлета самолета. Никаких же пометок о том, что билет на это место был продан кому-то другому, не было.

Неужели он и есть безбилетный пассажир? — изумленно подумала она и отложила стопку билетов в сторону. За год работы в качестве стюардессы она только однажды сталкивалась с подобным, но в прошлый раз безбилетный пассажир выглядел не так импозантно, как этот красавчик.

Интересно будет посмотреть, как этот мачо станет выкручиваться на контроле! — весело подумала она, но вскоре забыла о странном, неуловимо напомнившем ей кого-то пассажире.

Но что все-таки случилось у Криса? — в который уже раз за время полета подумал Дерек. И почему его голос звучал так странно? В какую еще историю он умудрился попасть? И почему Сэм не позвонил и не предупредил о новой проблеме? А может, Крис вновь начал принимать антидепрессанты и его опять стали мучить странные, начавшиеся после смерти той девушки — кажется, Памелы — сны? Вытянув онемевшие ноги в проход, Дерек устроился в узком жестком кресле и, закрыв глаза, усилием воли заставил себя вернуться к собственным делам. По дороге в аэропорт он несколько раз звонил Клэр, но всякий раз слышал в ответ, что абонент недоступен. Тогда он позвонил домой и оставил сообщение на автоответчике, надеясь, что Клэр прослушает его сразу же по возвращении. Интересно, подумал вдруг Дерек, что Клэр станет делать в его отсутствие? Будет часами сидеть в одиночестве на пляже или же начнет устраивать безумные вечеринки? А может, опустошит все бутики в городе?

С Клэр он познакомился около года назад, но даже спустя столько времени не знал, хочет ли жениться на ней. Она вызывала слишком много противоречивых чувств, и разобраться в них до конца он до сих пор не смог. Детская непосредственность и хищность зрелой охотницы за мужскими скальпами уживались в ней так гармонично, что ему доставляло истинное наслаждение наблюдать за этими двумя сторонами ее натуры. Взгляд ее голубых глаз был то удивительно наивен, то напоминал взгляд готового к прыжку хищника. Впервые он увидел ее в компании серферов, и, пока она молча сидела рядом с ними на раскаленном от солнца песке, ему и в голову не приходило, что эта хрупкая, удивительно красивая девушка способна так гонять по волнам. Забыв, что и сам пришел покататься, он как зачарованный следил за ее движениями, удивляясь силе и гибкости худенького тела. Дождавшись, когда она выйдет из воды, он подошел выразить свое восхищение, а спустя четверть часа она уже болтала с ним, как со старым знакомым. До того дня он и подумать не мог, что на свете есть подобные женщины. Клэр не была похожа ни на одну из его прежних подружек. Уже через несколько дней после знакомства он предложил ей поселиться у него, и она сразу же согласилась. Показывая свой суперсовременный, стоящий всего в четверти мили от пляжа дом, он надеялся произвести на нее впечатление, но Клэр осталась глуха к его роскошному убранству и пришла в восторг только от одной, расположенной в самой верхней части дома комнаты. Три стены в ней и крыша были сделаны из толстого стекла, а мебель заменяли разбросанные в беспорядке подушки и шкуры животных. Из окон открывался великолепный вид на океан, и было столько света, простора и воздуха, что казалось, будто комната парит в воздухе. Из нее Клэр могла не выходить часами и только и делала, что смотрела на переливающийся всевозможными оттенками голубого и зеленого океан.