Цветок влюбленных - Алисон Эшли

— Думаю, что куплю это платье в подарок Тони. Желание невесты закон, так когда-то говорила моя бабушка.

— Вы обе сошли с ума! — фыркнула Лайза. — Впрочем, поступайте как знаете, я все равно останусь при своем мнении. Ну ладно, ты едешь с нами в гостиницу, Кэт?

— Нет. Я переночую в городе. У меня здесь живет одна дальняя родственница, хочу навестить ее.

Мысленно ругая себя за вранье, Кэтрин в то же время прекрасно понимала, что не может сказать всей правды. Ведь стоит только назвать имя тети Лесли, как у Лайзы и Тони мигом возникнет множество вопросов, начав отвечать на которые она еще глубже увязнет в лживом омуте.

Взяв такси, Кэтрин попросила отвезти ее в Блессуотер. Сидя в машине, она с удовольствием рассматривала проносившиеся мимо пейзажи. Как они с Памелой любили бывать в Атланте! Тетя Лесли потакала всем их капризам и разрешала то, о чем они и помыслить не могли дома.

Свои первые ночные вылазки мы с Пэм совершили именно в Атланте, и здесь же я впервые поцеловалась с Диком Спенсером, вспомнила Кэтрин. Мы даже поссорились с Пэм тогда и не разговаривали целых два дня. Потом она призналась, что ей тоже нравится Дик, и мы стали ходить на свидания по очереди. Какими же счастливыми и беззаботными мы были тогда! И разве могли представить себе, что это не навсегда?!

Занятая своими мыслями, Кэтрин не сразу заметила, что деловая часть города уступила место пригороду, и, глядя на спрятавшиеся за коваными оградами и зелеными кустами магнолий особняки, подумала вдруг о том, что когда-нибудь обязательно поселится в этом великолепном южном городе. Может быть, даже выйдет замуж, родит детей и… Дальше она старалась не думать. Слишком страшно было заходить туда, где можно было вновь стать счастливой.

Пока я не готова к этому, сказала себе Кэтрин. Что-то случилось с моей душой. Она словно заснула крепким сном, и мне никак не удается разбудить ее. Мне нужно вновь научиться радоваться жизни, а как это сделать, я не знаю.

Расплатившись с шофером, Кэтрин подошла к высоким, украшенным ажурным литьем воротам и, дождавшись, когда сработает охранная система, направилась к спрятанному за кустами магнолии и акации дому.

Как же давно я не была здесь! — растроганно подумала Кэтрин. На первый взгляд все осталось таким, как прежде. Идеально подстриженный газон так и манил прикоснуться к нему рукой, а от аромата цветущих роз кружилась голова.

— Маленькая мисс!

Едва услышав этот голос, Кэтрин почувствовала, как что-то теплое, давно забытое шевельнулось в ее груди.

— Молли! Как же я рада видеть тебя! Как поживаешь, Молли?

— У меня все хорошо, мисс. Благодарение Господу и миссис Кроссби! А как вы, мисс? Как же давно мы вас не видели! Вот уж миссис Кроссби обрадуется! Пойду скажу ей, что вы здесь!

— Нет, Молли, не нужно никуда идти. Я сама. А ты возьми, пожалуйста, мою сумку и приготовь комнату, в которой обычно жила Патриция. В той, другой… я вряд ли смогу спать спокойно.

— Как скажете, мисс, но нужно все же спросить у миссис Кроссби. Вы ведь знаете, как она не любит когда кто-то, пусть даже вы, распоряжается в доме. Даже мистер Кроссби и тот не перечит ей.

— Знаю, Молли, — улыбнулась Кэтрин. — Но, думаю, тетя не будет возражать. Впрочем, делай, как считаешь нужным.

Передав сумку, Кэтрин быстрыми шагами направилась к входной двери и, дойдя до нее, помедлила всего несколько секунд. Хватит! Сколько можно бегать от преследующих ее повсюду мыслей и воспоминаний?! Да, все здесь — каждый куст, каждая травинка — напоминает о Памеле, но если думать только об этом, то можно сойти с ума!

Кэтрин потянула дверь на себя, а спустя еще мгновение с удовольствием втянула в себя знакомый с детства аромат роз, воска и лимонной вербены.

— Кэт! Неужели мои глаза не обманывают меня?!

— Тетя!

Знакомые руки подхватили ее в свои объятия, и вот она вновь маленькая девочка. Тепло распространяется по всему телу, и она чувствует, как начинает таять огромная ледяная глыба внутри нее.

— Знаю, девочка моя, все знаю. Не буду ничего говорить, тем более никакие слова здесь не помогут. Но как все же хорошо, что ты здесь. Пойдем выпьем чаю. У Молли наверняка найдется что-нибудь вкусное, я уверена. Как насчет лимонного пирога? Кажется, я видела что-то такое сегодня утром на кухне. Иди прими душ и приходи в розовую гостиную, я буду ждать тебя там.

— Тетя Лесли…

— Знаю-знаю, ты хочешь спросить о комнате. Конечно же можешь занять комнату Патриции. Она готова и ждет тебя.

Окидывая задумчивым взглядом комнату, Кэтрин не заметила, как вновь позволила воспоминаниям овладеть ею. Патриция никогда не разрешала нам заходить в ее комнату и не давала пользоваться своей косметикой. Говорила, что маленьким мерзким девчонкам не место среди взрослых. И ужасно сердилась, когда мы с Пэм подглядывали за ней и Стюартом Ллойдом, с грустной улыбкой вспомнила она.

Открыв окно, Кэтрин с удовольствием втянула насыщенный ароматами цветов воздух. Как все же хорошо, что, несмотря на свои страхи, она приехала сюда. Быть может, здесь, наедине с детскими воспоминаниями, она сможет наконец почувствовать себя хоть немного спокойнее?

Ожидая племянницу, Лесли Кроссби с тоской подумала, что, несмотря ни на что, ожидает услышать шаги двух пар ног вместо одной. Внутренняя боль отразилась на ее лице, и лишь усилием воли ей удалось придать лицу спокойное выражение. Смахнув с ресниц предательские слезы, она задернула шторы, и комната тут же погрузилась в мягкий, розово-сиреневый полумрак.

— В этой комнате никогда не знаешь, раннее утро за окном или сумерки, — услышала миссис Кроссби голос Кэтрин и, улыбнувшись мягкой, необыкновенно привлекательной улыбкой, повернулась к вошедшей племяннице.

— Это и в самом деле особенная комната, в ней я чувствую себя моложе. Не так видны морщины и цвет лица более ровный. Все дело в освещении, я уверена. Молодой я любила белую гостиную, а теперь все чаще прихожу сюда. Но хватит об этом, садись за стол и расскажи, как ты жила все это время. Лора сказала, что ты работаешь стюардессой. Это правда?

— Да. И мне очень нравится эта работа, — приподняв подбородок, ответила Кэтрин. — У меня появились новые друзья, и мне теперь не так одиноко.

— Я очень рада за тебя, Кэт. Ты нашла в себе силы жить дальше, а это главное.

— Мама пришла в ужас, когда узнала о моем решении. Мне даже страшно вспоминать о том дне. Я все пыталась объяснить ей, но она не слушала меня и все твердила о том, что я подрываю семейные устои.

— А мой брат Майкл, он тоже был против твоего решения?

— Папа? Нет. Он, как и все, не был в восторге от него. Но он хотя бы постарался понять меня, тогда как мама твердила только о том, как отреагирует желтая пресса на мой уход из дома.