Гипнотизер для темных дел - Ольга Баскова

– Что ты такое говоришь? – Терлецкий в ужасе закатил глаза.

– Что слышал. Или тебе прокричать это в уши?

Вконец обессиленный, предприниматель упал на диван.

– Помнишь наше знакомство? – она приблизила к мужчине искаженное яростью лицо. – В баре на Тополиной? Оно тоже не было случайным. Да, я хотела отобрать у тебя фирму, но прекрасно понимала: ты никогда не променяешь меня на свою дочь. Значит, мне нужно было от нее избавиться.

Максим Петрович закрыл лицо руками. Вера продолжала:

– Услышав о Монголе, я предложила свой план. Ты заглотил наживку, не подумав: как действующее лицо Анжелика была абсолютно не нужна.

Порвав на шее вдруг ставший тесным воротник, Терлецкий прохрипел:

– Где моя дочь? Ты убила ее?

Бывшая любовница рассмеялась:

– Это было бы слишком просто. Нет, дорогой, малой кровью твоя принцесса не отделалась. Пока Геннадий при помощи убойного гипноза превращал ее в овощ, пусть даже на время, я колола ей наркотик, отбивающий память, а затем отвела к контейнеру с мусором. Там ее подобрали две бомжихи и пригрели на свалке.

Каждое ее слово добивало Терлецкого.

– Потом с ней спали самые грязные обитатели помойки. – Вера смеялась, обнажая белые зубы. – А сейчас она в камере: ночью убила случайного любовника, приличного, между прочим, человека.

Губы бизнесмена дрожали:

– Она не делала этого!

Акулова кивнула:

– Разумеется, не делала. Это сделала я. Однако судить будут ее.

Терлецкий, как раненый зверь, заметался по комнате:

– Мы должны выручить мою девочку.

Женщина откровенно издевалась над ним:

– Вперед, дорогой. Только на прощание разреши напомнить: ты труп. Интересно, как в полиции воспримут твой приход. Но вдвоем в камере вам будет веселее.

– Сука, – теперь его руки сомкнулись на горле Веры и уже не отпускали его. Бывшие компаньоны и любовники упали на пол, катаясь по дорогому ковру. Акулова оказалась на удивление сильной, и Максим никак не мог пресечь биение жизни в этой женщине.

– Ну хватит, – раздался за спиной Геннадия незнакомый голос. – Руки за голову, быстро. Семейная ссора мне уже надоела.

Вошедший высокий мужчина протянул Молчанову руку:

– Майор Киселев. Ловко вы раскрутили этих субчиков.

Врач, не глядя на ошарашенную Веру, быстро покинул помещение.

Приреченск

– Против вас не будет выдвинуто ни единого обвинения, – улыбаясь, Катя держала Молчанова за руку. – А эти двое нескоро выйдут на свободу.

Врач сжал губы:

– Извините меня.

– За что?

– Я лишил вас отпуска.

– Ерунда, – Зорина искренне рассмеялась. – Терпеть не могу жизнь без приключений. Правда, наши приключения на этом не закончились. Готовы результаты вскрытия Виталины Витальевны, и, честно говоря, они меня не удивили. Теперь я знаю, какой разговор подслушала несчастная женщина. Но об этом после, я ужасно устала.

Смуров сидел в своем кабинете, задумчиво глядя на экран телевизора, но думая о своем. Конец «Гардемарина» и «Лагуны» сильно пошатнул его позиции, однако это не означало крах всего налаженного бизнеса. Ведь нужный товар поставлял именно он, он являлся хозяином бесценного груза, так что потеряно было далеко не все. Неожиданно зазвонил дорогой навороченный мобильный. Смуров любил такие штучки, поэтому он полюбовался игрушкой с полминуты и только потом ответил.

– Андрей Павлович?

Незнакомый женский голос вкрадчиво прошептал его имя. Директор детдома взглянул на дисплей. Номер звонившей ему ни о чем не говорил. Это не понравилось Смурову: его мобильный знали только доверенные лица.

– Кто вы такая? Кто дал вам мой номер?

Женщина выдержала паузу и зарыдала.

– Прошу вас, не кладите трубку. Кроме вас, мне никто не поможет. Ваш номер дал мне ныне покойный Максим Петрович Терлецкий. Если бы он был жив, он подтвердил бы, как я нуждаюсь в вашей помощи.

Директор скептически усмехнулся:

– И когда же он дал вам номер?

– Два месяца назад.

По времени все совпадало.

– Говорите, что вам нужно. И представьтесь наконец, черт возьми.

Незнакомка часто задышала:

– Я не могу этого сделать. Моя семья слишком известна в городе. Мы богаты и влиятельны.

Смуров начал раздражаться:

– Я-то тут при чем?

– Только вы можете помочь мне.

– Это я уже слышал.

Он хотел закончить разговор, но что-то помешало ему это сделать. Собеседница, словно угадав его желание, перешла к сути дела:

– У меня есть единственная дочь. Ей тринадцать лет, но она неизлечимо больна, у нее врожденный порок сердца.

Андрей Павлович понял, куда она клонит.

– У вас есть деньги, так отвезите ее за границу.

Жестким голосом незнакомка ответила:

– Нам нужен донор.

– Так и ищите его в специальных центрах.

Собеседница вздохнула:

– Не вам рассказывать, сколько времени придется ждать. А врачи дали моей девочке полтора месяца.

– Чем я-то могу помочь?

Она проговорила еще тише:

– Миллион долларов наличными. Мы с мужем обналичим сумму сразу же после вашего согласия.

Нехорошее чувство, что это ловушка, не покидало Смурова до конца беседы. Однако проклятое человеческое «а вдруг» оказалось сильнее. В конце концов, почему эту бабенку не мог направить к нему Терлецкий? Откуда полиции знать его второй номер, на который звонят исключительно по аналогичным вопросам.

– Думаю, я могу вам помочь.

Услышав это, женщина сразу заговорила деловым тоном:

– Откуда я буду знать, что товар качественный?

– Мы можем сводить выбранного ребенка на медосмотр в вашу поликлинику, – предложил Смуров, – или вы пригласите независимых врачей. Подсовывать вам некачественный товар, сами понимаете, не в моих интересах.

– Да, конечно, – женщина замялась. – Я не знаю, как вести себя дальше, подскажите мне. Прежде мне не приходилось… – она замолчала.

– Обходить закон? – подсказал ей Андрей Павлович. – Это приходится делать, причем довольно часто, в интересах близких.

Собеседница снова вздохнула:

– Да. Так каковы мои дальнейшие действия?

– Вам нужно здоровое сердце тринадцатилетнего ребенка, я правильно понял?

– Совершенно верно.

– Где вы будете проводить трансплантацию?

– В настоящее время моя дочь находится в Германии, в Бонне, – пояснила несчастная мать. – Она уже год не встает с постели. Донора придется везти туда.

Смуров фыркнул:

– А вы не боитесь, что…

– Клиника – собственность моего брата, – продолжала незнакомка, – вот почему мне нужен только материал. Я не знаю и не хочу знать, как эти вопросы решаете вы. При передаче товара я отдаю вам деньги – и вы больше обо мне не услышите. Хотелось бы покончить с этим завтра.

Андрей Павлович закатил глаза. Неужели завтра он станет обладателем миллиона долларов?

– Называйте место встречи, – сказал он. – Я привезу донора, оттуда мы сразу поедем к вашим врачам. После медосмотра я рассчитываю получить свои деньги.

Подумав, женщина ответила:

– Речной бульвар, четырнадцать ноль-ноль, памятник Толстому.

– Идет. Как я вас узнаю?

– Моя голова будет повязана красным платком. И еще одно обстоятельство…

– Какое? – ему показалось, что все вопросы уже решены. Однако незнакомка резонно заметила:

– Я не могу тратить время на оформление документов на удочерение.

Смуров засмеялся:

– Вам не придется заниматься этим. Сразу после того, как самолет с вами вылетит в Германию, я объявлю об исчезновении моей воспитанницы. Она так и пропадет без вести. Вас это устраивает?

– Более чем. У вас прекрасные организаторские способности. – По голосу чувствовалось: женщина улыбается. – Теперь я верю в спасение дочери. Если все пройдет как по маслу, я заплачу вам больше.

Директор потер руки:

– Все будет хорошо. До завтра.

– До завтра.

Поговорив с потенциальной покупательницей, он нажал кнопку селектора:

– Юра, вызови мне Лену Пальцеву.

– Сию минуту, шеф.

Лена Пальцева, худенькая тринадцатилетняя девочка, озираясь по сторонам и дрожа, вошла в кабинет Смурова. Андрей Павлович приветливо улыбнулся воспитаннице.

– Садись, Леночка. Кого ты так боишься? Уж не меня ли?

Ребенок молчал.

– Разве я когда-нибудь тебя обижал?

Пальцева покачала головой. Смуров встал с кресла и подошел к ней.

– А у меня для тебя сюрприз, – он сжал ее худенькие плечики. – Только что здесь была группа богатых предпринимателей, желающих взять детей из детских домов в свои семьи. Ты оказалась в числе счастливчиков.

Лена наморщила узенький лобик:

– Почему они не позвали меня?

– Им хватило твоей фотографии.

Щеки Пальцевой зарделись:

– Когда они меня заберут?

– Завтра мы с ними познакомимся, дорогая, – Андрей Павлович крепче обнял воспитанницу. – Естественно, они хотят узнать о состоянии твоего здоровья. После встречи с твоей новой мамой мы отправимся в больницу, где тебя осмотрят. Сразу предупреждаю: беспокоиться тебе нечего. Ты совершенно здорова.