Гарри Поттер и Песочные Часы - Gierre

Ровный почерк Слизнорта в записке был искажен до неузнаваемости. Гарри пришло в голову, что профессор заставлял себя писать изо всех сил. Именно для этого он выпил столько медовухи, а, возможно, что–нибудь еще крепче.

«Крестраж»

— Кре…

— Тсс, — Гораций приложил палец к губам. — Не произносите этого слова, мистер Поттер. И никогда, прошу вас, не рассказывайте другим волшебникам о том, что я сказал в этой комнате. Возможно, вам понадобится искать сведения, и будет нужно помнить точное… слово. Для этого я записал его. Но в будущем, если вы спросите мне, — лицо его становилось все тревожней, хмель выветривался. — В будущем, мистер Поттер, я никогда не признаюсь, что имел какое–то отношение к этому. Эта записка больше, чем может показаться на первый взгляд. — Взгляд его окончательно прояснился, он подошел к Гарри вплотную и вцепился пальцами в его плечо. — Гарри, если ты когда–нибудь расскажешь директору о том, что я сделал, боюсь, я попаду в Азкабан. За одно произнесенное вслух слово, Гарри. Понимаешь?

Гарри неуверенно кивнул, слово «крестраж» ни о чем не говорило ему.

— Спасибо, профессор, — он заставил себя произнести это, потому что выражение лица Слизнорта предполагало такой ответ. Кроме того, внутри поселилась нехорошая уверенность, что повод для благодарности все же был.

— Что ж, хорошего тебе отдыха, Гарри, — профессор отступил и широко улыбнулся. Могло показаться, что он все еще пьян.

— Вам тоже, профессор, — пробормотал Гарри.

«Уважаемый мистер Поттер,

Семейство Боунс крайне обеспокоено сложившейся ситуацией. Моя племянница, Сьюзен, неоднократно писала мне о том, что долгие годы Вам пришлось жить в обстановке, которую вряд ли можно назвать доброжелательной. Как Вам должно быть известно, совет попечителей Школы Чародейства и Волшебства высказал неодобрение касательно решения директора о Вашем дальнейшем проживании у семьи магглов.

Поскольку Августа Долгопупс категорически отказалась одобрить предложение председателя позволить Вам провести летние каникулы в поместье Малфой, я предложила собственную кандидатуру в качестве временного опекуна. Понимаю, что ваше законное право — находиться в обществе вашего крестного отца, Сириуса Блэка, однако в отношении него проводится ряд дополнительных расследований, о которых я не имею права сообщать Вам до официального оглашения результатов.

Разумеется, Сириус Блэк был надлежащим образом уведомлен о моем предложении и выразил свое согласие. Уверена, он обратится к Вам с письмом, где подтвердит мои слова.

Если Вы все еще хотите провести летние каникулы в обществе магов, которые настроены доброжелательно по отношению к Вам, я буду рада рассказать о нашей переписке своей племяннице Сьюзен.

С уважением, Амелия Боунс»

— Гарри, можно тебя на минутку? — профессор Стебль поймала Гарри прямо возле входа в гостиную Пуффендуя.

— Конечно, профессор, — он чувствовал, как записка Слизнорта жгла карман, но для нее оставалось еще целое лето.

— Гарри, я хотела бы сказать тебе, что очень рада твоему решению провести лето у Боунсов, — сегодня декан была неожиданно опрятно одета, а ее внимательные глаза сверкали от радости. Гарри невольно подумал, что расставание со студентами для нее означает возможности провести больше времени в теплицах.

— Да, я тоже очень рад, не ожидал, что тётя Сьюзен предложит такое, — признался Гарри.

— Ох, возможно, в этом есть и моя заслуга, — профессор весело расхохоталась. — Пришлось уговаривать Минерву, но мы с ней хорошо ладим, а она и сама была не против. Все–таки твои родственники — ужасные воспитатели. Минерва рассказывала, они заставляли тебя готовить еду для всей их семьи, а потом отказались купить тебе учебники. И даже одежду! Ужасно, все это ужасно. Мне так жаль, Гарри, что ты оказался в подобном положении. И все эти события в твоем первом учебном году. Представить не могу, как тяжело тебе было. Поэтому особенно приятно, что ты заработал для Пуффендуя пятьдесят очков! Конечно, я запомнила это, а ты как думал, — и она похлопала его по плечу. — Я горжусь тобой, Гарри, и если тебе что–то понадобится, ты всегда можешь отправить ко мне сову. Букля — очень умное животное.

— Спасибо вам большое, профессор, — искренне поблагодарил Гарри. Он знал, что за действиями профессора стояло много его собственных усилий, но решил, что в последний учебный день немного искренней радости не повредит им обоим.

— И все–таки, Гарри, — она наклонилась и доверительно шепнула, — держись подальше от Малфоев.

Возвращаясь в гостиную, он решил, что последний учебный день специально для него сделали днем доверительных советов. Ненависть Пуффендуя к Слизерину была, похоже, неискоренимой. По крайней мере, она позволила Гарри не возвращаться к Дурслям, а это уже многого стоило. Боунсы, которые ненавидят Малфоев, Долгопупсы, которые ненавидят Пожирателей Смерти, Дамблдор, который вынужден считаться с Министерством, попечительским советом и собственными деканами. Конечно, теперь Гарри будет должен Люциусу за публичное унижение, но три месяца свободы стоят того.

Дневник Тома он убрал в чемодан последним. Пользоваться им в стенах Школы было опасно. Оставался Хогвартс — Экспресс и каникулы.

— Сладкое напоследок, — пробормотал он вслух.

— Гарри! — из–за двери крикнула Сьюзен. — Ты уже готов?

— Да–да, выхожу!

— Передай это отцу, пожалуйста, — передавая Драко конверт с вложенным внутрь письмом без печати, открытым, Гарри улыбался.

Год назад подобный поступок мог показаться ему крайне рискованным шагом, но теперь он отнесся к нему, как к чему–то само собой разумеющемуся.

— Хорошего лета, Гарри, — ответил слизеринец, принимая конверт.

— И тебе, Драко.

В конечном счете, всё, чего они хотели от Волан–де–Морта, — выжить и получить безопасность в мире хаоса. И если для этого нужно было пожертвовать чьей–то жизнью, они были готовы.

«Уважаемый мистер Малфой,

Поскольку вести переписку с Вами в условиях ужесточившихся мер Министерства крайне проблематично, вынужден ограничиться одним письмом.

Как вам должно быть известно, семья Боунс, которая согласилась предоставить мне опеку на время летних каникул, является одной из немногих влиятельных семей в Министерстве Магии, которая пользовалась бы безупречной репутацией. Как мне известно, даже Министр Магии вынужден считаться с решениями Амелии Боунс, а ее влияние на Отдел Авроров сильнее, чем об этом пишут в газетах.

Надеюсь, вы хорошо понимаете, что мое согласие в ответ на предложение Амелии Боунс было единственно возможным шагом. Уверен, моя подруга Сьюзен сможет помочь мне улучшить мои успехи в тех областях магии, где я не способен справиться без посторонней помощи.

Прошу прекратить переписку вплоть до начала нового учебного года.

С уважением, Гарри Поттер»

— Надеюсь, Гарри, ты понимаешь, что делаешь, — Гермиона переписывала слово из записки Слизнорта. — На твоем месте, я бы больше доверяла Дамблдору.

— Если ты действительно так считаешь, — горячо выпалил Гарри, стараясь вспомнить себя прежнего, себя пятнадцатилетнего, — я советую тебе почитать об Ордене Феникса. О том, кого принимал Дамблдор в эту организацию. О том, что с ними случилось.

Гермиона отвлеклась от пергамента. Они сидели вдали ото всех на чемоданах, и Тонкс вместе с группой старшекурсников пуффендуйцев показывала на них пальцем и хохотала, превращая собственные волосы в волосы Гермионы.

— Гарри, я совсем не это имела в виду, — отозвалась Гермиона. Она явно была ошарашена такой реакций Гарри. До сих пор он только и делал, что вел себя разумно в ее компании.

— Нет, Гермиона, я имею в виду то, что говорю! — не отступал Гарри. — Загляни в историю, почитай все это еще раз. Представь, что случилось бы с твоими родителями, если бы они не были магглами! Возможно, для тебя Дамблдор — герой, но я видел, с каким недоверием относится к нему Министерство.

Он оставил Гермиону сидеть на чемодане. Она задумчиво мяла в руке листик со словом «крестраж» и, как надеялся Гарри, размышляла о том, кем на самом деле был Дамблдор для магического мира.

Хогвартс — Экспресс отправился в путь. Гарри достал из чемодана припасенный от домовых эльфов кусок пирога с черникой, положил одну половинку перед Сьюзен и начал развязывать сверток Гермионы.

— Что это? — с большим интересом спросила Сьюзен, надкусывая свою половину пирога.

— Еще не знаю, — ответил Гарри.

Гермиона оставила сверху записку: «Надеюсь, это действительно нужно тебе для чего–то хорошего». Гарри аккуратно сложил записку и убрал в карман.