Голубая луна (перевод Б Левина) - Лорел Гамильтон

- Жан-Клод никогда мне не простит, если я убью лучшую из дырок, которая попалась ему за все века его существования. Я снова повторяю: отдайте мне Ашера и того белобрысого волка. Смерть Ашера и страх волка от рук Барнаби. Это плата за беспрепятственный выход с моей земли.

Пришел мой черед засмеяться - резко и неприятно.

- Да пошел ты!

- Я правильно понял, что это значит "нет"? - спросил он.

- Правильно.

Я не отрывала взгляда от вампиров в темноте. Они не шевелились, но там чувствовалось какое-то движение, какая-то растущая энергия. Ничего такого, во что можно было бы стрелять, но мне это не понравилось.

- Мисс Блейк говорит за вас всех? - спросил Колин.

- Ты не получишь Джейсона на пытки, - сказал Ричард.

- Я не отдам свою жизнь добровольно, - сказал Ашер.

- Человек-слуга говорит от имени всех. До чего же странно. Но если нет, значит - нет.

- Анита! - крикнул Ашер.

Я стала поворачивать ствол в ту сторону, но что-то резануло меня по лицу, через глаз. От этого я помедлила, прижимая к глазу руку, успела лишь подумать, что это глупо, и стала опускать руку, и тут в меня врезался вампир, свалив меня на землю вместе с собой.

Я свалилась навзничь, а на мне оказалась вампирша с разинутой пастью, щелкающая клыками, как пес. Я нажала курок, когда ствол был прижат к ее телу. Две пули вылетели у нее из спины с фонтаном крови и твердых кусочков. Тело ее задергалось на мне, забилось. Мне пришлось ее спихнуть, а когда я смогла сесть, было уже поздно. Вампиры влетели в лупанарий, и драка началась.

Правым глазом я не видела. Он был залит кровью, и она продолжала течь. Передо мной выросла какая-то фигура, и я полоснула ее очередью вдоль, снизу вверх, до головы, которая разлетелась кровавым взрывом. Закрыв правый глаз, я постаралась забыть о нем. Если возиться с раной, меня убьют.

Я огляделась в поисках своих. Верн оторвал голову какому-то вампиру и запустил ее кубарем в темноту. Ричард почти исчез в центре толпы повисших на нем врагов. Покрытый кровью Ашер стоял лицом к Колину. Повсюду были вервольфы в волчьей или получеловеческой форме. Тут на меня бросились два вампира, и пришлось перестать глазеть.

Один из них сгнил почти до костей, второй был цел. Его я застрелила первым, потому что не сомневалась: ему мои пули смертельны. Гниющие вампиры не всегда погибают от пуль. Целый упал на колени в дожде крови, лицо его лопнуло спелой дыней.

Гниющий мелькнул в воздухе, бросаясь на меня, и мы покатились по земле. Я все пыталась навести ствол. Надо мной раскрылась пасть, обнаженные сухожилия натянулись на скуловых костях, клыки рванулись к моему лицу. Я выстрелила в тело, но ствол смотрел под неудачным углом, и ничего жизненно важного я не зацепила. За все свои труды я получила лишь вопль волка и поняла, что ранила кого-то из наших. Вот черт!

Голову я успела отвернуть, и клыки сквозь кожаную куртку вонзились мне в плечо. Я завопила, шаря рукой в кармане, в поисках запасного креста. Сгнившая рука мазнула меня по лицу, зацепила рану над глазом. Кожаная куртка сработала как броня, не дав клыкам как следует вцепиться в плечо. Пасть возилась у моего тела, как собака с костью, пытаясь глубже вогнать клыки в плоть. Это было больно, но будет куда больнее, если я ничего не стану делать.

Крест вспыхнул освобожденной звездой, но лицо вампира было погружено в кожу куртки, креста он не видел. Я отмахнула его крестом на цепочке по голому черепу. От кости пошел дым, и вампир отдернулся, распахнув облезлые зубы в жутком вопле. Тогда я ткнула его крестом в лицо, и зубы клацнули, как у собаки, которая предупреждает: "Не подходи!" Но зубы заодно перекусили цепочку креста. На какой-то миг даже при отсутствии плоти на костях черепа можно было увидеть удивление на лице вампира. Я взмахнула руками перед лицом и услышала глухой взрыв, потом ощутила дождь осколков. В руке кольнула острая боль. Я глянула - там застрял обломок кости. Я его выдернула, и лишь тогда полилась у меня кровь.

От вампира осталась лишь разбрызганная вокруг грязь. Крест лежал на земле, все еще сияя, и дым поднимался от него, будто только что выкованный металл закаляли в крови вампира. Я начала его поднимать за цепочку, и около меня оказалась Никки, слуга Колина. Тускло мелькнул нож в ее руке, и я откатилась, потом встала на колено, уже с браунингом в руке. Никки стояла прямо надо мной, готовая для удара сверху, но я не стала вставать, а у нее не оказалось времени перенаправить удар. Я готова была спустить курок, как в нее врезался вервольф, и оба они покатились в темноту. Черт. А что было делать - крикнуть "Я играю!", как в волейболе?

Я услышала, как орет Джейсон. Он стоял в ярде от меня, и обе руки его застряли в груди гниющего вампира. Он отчаянно пытался высвободить руки, но они оказались зажаты между ребрами. А вампиру, кажется, было на это плевать - он лизал лицо Джейсона, и Джейсон орал. Еще один гнилой пристроился к Джейсону сзади, занеся голову для удара. Я прицелилась в эту голову и выстрелила. Она дернулась, и мозги расплескались из выходного отверстия темной струёй, но сам вампир повернулся ко мне. Я всадила в это спокойное лицо еще три пули, кучно, и лишь тогда голова провалилась внутрь, как скорлупа пустого яйца. Вампир отпал от Джейсона.

Я шагнула к вервольфу и тому вампиру, в котором он застрял. Теперь уже сам вампир пытался освободиться от Джейсона, но они переплелись как бамперы столкнувшихся автомобилей. Сунув ствол вампиру под подбородок, я другой рукой прикрыла глаза Джейсону и выстрелила. Три пули потребовались, чтобы мозг разрушился и тело обмякло.

Когда я убрала руку, Джейсон смотрел мимо меня вытаращенными глазами. Я уже поворачивалась, когда он крикнул:

- Сзади!

Удар был нанесен раньше, чем я закончила поворот. Плечо и рука стали сразу чужими. Пальцы разжались, браунинг упал на землю, а я все еще пыталась разглядеть, кто меня стукнул. Бросившись на землю, я перекатилась на здоровое плечо и встала на колено - передо мной стояла Никки с очень большой палкой. Мне еще повезло, что она где-то потеряла нож.

Я начала вытаскивать клинок из-за спины, но приходилось действовать левой рукой, потому что правая не работала. Левой я действую медленнее, а Никки была невероятно быстра. Мелькала с совершенно нечеловеческой скоростью. Она набросилась на меня, полосуя палкой воздух, и я уже даже не пыталась достать клинок, а лишь старалась уйти от ударов. Настолько быстро и яростно нападала Никки, что у меня не было времени встать. Я только успевала перекатываться по земле, чуть опережая каждый удар.

Обломанный конец ветки ушел в землю рядом с моим лицом. На миг Никки остановилась, чтобы его вырвать, и я успела лягнуть ее в колено. Она покачнулась, но чашечка не сдвинулась, иначе бы Никки вскрикнула, но все же удар отбросил ее от дубины. Я откатилась, пытаясь встать. Она схватила меня и подняла над головой, будто штангу. Потом я поняла, что лечу по воздуху, и упала на землю, чуть не долетев до дуба, рухнув среди костей с такой силой, что некоторые из них треснули. От рук до колен по моему телу пробежала такая волна силы, что из легких вылетели остатки воздуха. Я лежала, наполовину оглушенная, и не столько от перелета через половину поляны, как от той силы, что ревела в моем теле, поднимаясь от костей. Это была магия смерти, и хотя она отличалась от моей, она узнала меня, узнала мою силу. Я поняла, лежа среди костей, что могу оживить круг. Но что случится, если оживет охрана лупанария? Стая почитает Одина, и если я поставлю круг силы, образуется ли здесь святое место? Не окажется ли здесь вдруг как в церкви? У нас появятся возможности, если суметь предупредить Ашера и Дамиана.

С трудом я поднялась на колени и увидела, что нас одолевают. Повсюду наши были скрыты грудами вампиров. Ашер и Дамиан все еще стояли, но оба были в крови, а Колин и Барнаби усиливали натиск. Ричард полностью скрылся из виду, только мелькала длинная рука с когтями. Верн стоял, и с ним еще вервольф в человеческом виде. Это была женщина пониже меня, с короткими темными волосами, одетая в футболку до бедер и штаны. Рядом с Верном она казалась миниатюрной, но из его волков она единственная еще стояла. Остальные лежали на земле, мертвые или умирающие.

Правая рука у меня снова заработала - она лишь онемела, но вывиха не было. Повезло. Я вытащила нож из наручных ножен. Для ритуала это лезвие не предназначено, но сойдет.

Мне хотелось шепнуть Ашеру и Дамиану, чтобы они бежали, но на таком расстоянии они бы не услышали, а я не знала, как обратиться к разуму любого из них непосредственно. И сделала единственную вещь, до которой могла додуматься, - заорала:

- Ашер, Дамиан!

Они повернулись ко мне, удивленные.

Я подняла нож, чтобы им было видно, и заорала:

- Бегите, черт вас побери! Бегите! Никки уже была возле круга костей.

- Бегите!

Ашер схватил Дамиана за руку, и мне пришлось отвернуться раньше, чем я увидела, спаслись ли они. У меня были считанные мгновения на всю работу. Сила Никки похожа на мою. Если она сообразит, что я делаю, то попытается помешать. И у нее может получиться.