Первое дело Иеро - Василий Щепетнев

   Нас встретили со всем вниманием, на которое могут надеяться скауты. Раненых товарищей тут же отправили в лазарет, и вскоре пер Шейкли подтвердил, что жизнь их вне опасности.

   Погибший же был погребен на поверхности, там, где мы решили устроить наше кладбище. Чтобы предохранить тело от ведомых и неведомых животных, мы построили склеп, да и само тело помещали в кокон из прочнейшего астика.

   На совете я доложил о каждой детали моего похода, и "поход Шерлока" решено было полностью внести в летопись поселения. Большая честь для меня и моих товарищей.

   Решено было удвоить наземные патрули - известие о прыгающих монструозиях не на шутку встревожило всех. Я предложил сделать подобие катапульт, подбрасывающих глыбы связанного момтом песка - чтобы две дюжины стражей границ могли попрактиковаться в стрельбе по движущимся мишеням. Большее количество мы не могли выучить до тех пор, нока не научимся воссоздавать заряды для метателя. Позднее совет воплотил мою идею в жизнь, и она дала свои плоды.

   Я рассказал и о городе, и о пирамидах, но продолжить их исследование немедленно мы пока не могли: ничего ценного они пока не обещали, а опасность со стороны монструозий не позволяла утолять любознательность в ущерб остальным занятиям. Но вот поход к Неуязвимому Куполу было решено надолго не откладывать, хотя пока и неясно было, как проникнуть под оболочку. Возможно, где-нибудь рядом, в песках лежал ключ для решения этой загадки.

   Три последующих дня я и двое моих товарищей по походу готовили Стражей Границы к отражению вторжения прыгающих монструозий. Мы были уверены, что рано или поздно оно случится - до Пирамид, как оказалось, было немного более дюжины лье, и теперь, когда пиявки знали о нашем существовании, появление их близь Подземелья казалось неизбежным.

   Провидение и тут уберегло нас - нашествие монструозий действительно вскоре случилось, и Стражи границы доказали, что не зря изводили заряды метателя на учениях.

   Пер Шейкли покуда запретил мне хождение в Навь - сначала следовало дождаться благоприятного взаиморасположения светил, а не изводить впустую ментальные силы. Я углубился в исследование второго уровня Подземелья. По мнению пера Шейкли, в течение луны исследовавшего это место в суб-Нави, здесь могли находиться особые кладовые Наследия. Его прозорливость и на этот раз оправдала себя: нам удалось отыскать магнитные арбалеты - оружие, лишь немного уступающее метателям, но менее зависимое от зарядов. Даже обыкновенная стрела в магнитном арбалете обретала трехкратную мощь. А стрела серебряная - десятикратную! Превосходное оружие, и оно нас выручило во время Второй Атаки монструозий на поселение.

   Помимо этого, я должен был исполнять обыденные обязанности - утешать уставших, подбадривать утомленных, помогать перу Шейкли в проведении служб, чертить планы Подземелья, рассчитывать движения Светил - все то, что потом и вспомнить-то бывает трудно, но сейчас занимает изрядно и времени, и сил.

   Происходило то, что обыкновенно происходит в поселениях к концу первого - началу второго года - во всяком случае, так учили в семинарии: люди начали уставать. Усталость не была усталостью тела: пожалуй, никогда в истории республики Метц не было прежде поселения, где пионерам стол и кров стоил меньших трудов. Два человека в пещерах Манны без труда обеспечивали питанием все поселение, и у них оставалось вдоволь времени для экспериментов: они научились разводить манну со вкусом хлеба и со вкусом мяса, и даже неотличимую от земляники! Жилые покои Подземелья по своим удобствам равнялись княжеским - я об этом уже, кажется, упоминал. Мастерские могли обеспечивать нас одеждой, обстановкой - из разных видов астика, разумеется. Пионеры шаг за шагом исследовали Подземелье, каждый из них пробовал себя и в Мастерских, и в пещере Манны, но я замечал порой странный блеск в глазах.

   Я делал все, чему был обучен - но знания мои были рассчитаны на наш Мир. Здесь же требовалось иное, и обрести его можно было лишь собственным опытом. Покой и довольствие могут обернуться худшими трудностями, чем страдания и невзгоды. Мать всех грехов - праздность. Люди начали терять связь с Миром. С нашим Миром.

   Все больше и больше пионеров стремились в патруль - под фиолетово-оранжевым небом им было легче, чем под надежными сводами. Им нужно было нечто, связывающее их с родиной. Солнце. Звезды. Ветер.

   Воистину нет зла, которое Провидение не может обернуть добром! Первое нашествие монструозий ободрило всех и вернуло смысл существования! Оно показало, что не зря мы стремились усовершенствовать свое искусство во владении метателем, напомнило о битвах с силами Нечистого, как прошедших, так и, что важнее, предстоящих!

   Все возжелали стать стражами границы и получить магнитный арбалет. Отлично. Арбалет не метатель, стрел вдосталь, и вскоре наше поселение имело четыре отряда по дюжине человек в каждом. Между отрядами даже возникло соперничество, впрочем, не переходящее во вражду: в поселениях бывает и это. Вновь время поселенцев было заполнено до последней склянки.

   Но услышанное на исповеди повергло меня в уныние: оказывается, возникла идея, будто лучшие отряды стражей границы будут возвращены в прежний Мир для войны с Темными Мастерами.

   Возвращение в прежний Мир - вопрос щекотливый. Формально поселенцы - свободные люди, и никто не вправе требовать от них вечной преданности Границе. Но, помимо законов писанных, есть и неписаные. На дезертирах Границы оставалось невидимое пожизненное клеймо. Такой человек не мог претендовать на выборный пост, кредит его был самым мизерным, да и роду своему он нес больше позора, чем уважения. Потом, когда поселение окрепнет и перестанет быть Границею - пожалуйста, но сейчас, в первые годы...

   Но отправиться на битву с Нечистым, конечно, было делом другим.

   Беда только в том, что мы не собирались никого возвращать в Прежний Мир. Освоение Мира Красного Песка и было нашей битвой! Битвой, длящейся не часы, не дни даже, а поколения. Но не все могли принять это. Человеку свойственно торопиться. Требуется много терпения, чтобы научиться терпению, как говорил великий Лек-Сий.

   Я и сам постигал суровую науку ожидания. Помог перу Шейкли с расчетами нового песчаного корабля - мы решили построить их с полдюжины. Пер Шейкли продолжал работать и над совершенно независимым от ветра экипажем, но решение пока не давалось. К тому же первый песчаный корабль показал себя превосходно, и отвергать его - значило впадать в грех неблагодарности.