Счастье - Ким Чжэгю

— Послушай, ты в своем уме? Ты что, и впрямь решил стать орлом и улететь в поднебесье? Поскорее спускайся. Приехали дорогие гости.

— Кто?

— Кто-кто? Говорят тебе, что дорогие гости.

— Передайте, пожалуйста, им трубку.

— Ты опять за свое, ну и характер…

Начальник цеха развел руками и протянул трубку Гу Бонхи, но она, попятившись, кивнула на Дин Юсона. Дин Юсон взял трубку и, протягивая ее Гу Бонхи, улыбнулся. Своей улыбкой он как бы говорил: «Говори, говори; тогда он быстро спустится». Гу Бонхи покраснела, но трубку не взяла.

— Здравствуйте, товарищ Гванчжэ! Это говорит Дин Юсон.

— Здравствуйте, товарищ Юсон! Каким образом вы оказались у нас? — В голосе инженера слышалось удивление.

— Да вот дела привели. Вы не могли бы спуститься к нам? Со мной вместе приехала и Бонхи.

— В самом деле? Я немедленно спускаюсь! — раздался радостный голос Хо Гванчжэ.

— О вас, Бонхи, мы знаем со слов Хо Гванчжэ. Говорят, он обязан вам жизнью. Я очень рад встрече с вами. — Начальник цеха пригласил гостей садиться. — Вот решили построить домну за год, думаем, что справимся.

Из коридора послышались торопливые шаги, через мгновение с шумом распахнулась дверь и вошел Хо Гванчжэ. В руке он держал свернутый в рулон чертеж и большую рейсшину.

Гу Бонхи радостно улыбнулась.

Хо Гванчжэ ответил девушке такой же улыбкой и заговорил с Дин Юсоном.

— Вот, товарищ Юсон, выполняем решения партии, строим вторую домну.

— Мы уже в курсе дела. Начальник цеха нам все рассказал. Очень рад за вас, за ваши успехи. Говорят, вы даже удостоились прозвища «орел». Ну, а как у вас со здоровьем?

— Я здоров. Все в порядке.

— Это хорошо. Помогает рабочая закалка.

— Что вы. Какая закалка, я ведь здесь не так давно.

— Скажите, пожалуйста, — заговорил начальник цеха, — с чем пожаловали к нам? Мне звонили из парткома, просили оказать вам всяческое содействие.

— Спасибо. Вы действительно должны нам немножко помочь. Дело в том, что в нашей больнице сейчас развертывается «Движение за взаимопомощь», и мы хотели бы проводить его совместно с вашим заводом.

— Я слышал об этом, очень хорошее начинание.

— Мы думаем начать его следующим образом. Наши врачи приедут на ваш завод, на месте проведут диспансеризацию, нуждающимся окажут медицинскую помощь и одновременно изучат формы организации работы на вашем предприятии. Наиболее приемлемые для наших условий формы мы постараемся внедрить у себя в клинике.

— Ну что ж, очень хорошо. Думаю, руководство поддержит ваше предложение. Я непременно сообщу об этом в партком.

— Спасибо. И еще есть одна просьба. Поручите, пожалуйста, инженеру Хо Гванчжэ помочь товарищ Бонхи решить вопрос об изготовлении на вашем заводе холодильной камеры. Эта камера очень нужна для научной работы профессора Хо Герима — отца товарища Хо Гванчжэ.

— Попробуем удовлетворить вашу просьбу. Гванчжэ, ты вместе с Бонхи отправляйся в конструкторское бюро, потом зайди в механосборочный цех. Я позвоню туда. А мы с вами пойдем в партком, — обратился он к Дин Юсону.

Гу Бонхи и Хо Гванчжэ направились в механосборочный цех. Там их встретил начальник цеха. Он сообщил, что ему уже звонили из парткома и что он готов оказать им самое широкое содействие. В помощь им он выделил еще одного инженера, и они втроем отправились в конструкторское бюро, где их уже ждали заводские конструкторы. Гу Бонхи передала им схему холодильной камеры, вычерченную самим профессором. Пока обсуждали отдельные конкретные вопросы и в общих чертах намечали контуры будущей установки, наступил обеденный перерыв.

— Бонхи, пойдемте к реке, пройдемся. Юсон, видимо, задержится, — предложил Хо Гванчжэ. — Он пойдет еще в завком обсудить общий план сотрудничества больницы с заводом.

Молодые люди вышли к реке. Неожиданно подул сильный ветер. Он пригнал с юга огромную черную тучу, пронесся над равниной и обрушился на водную гладь. Словно рассердившись, темно-серая вода сразу поднялась волной и с шумом набежала на берег. Порывистый ветер трепал волосы, концы шарфов, полы одежды, но молодые люди не обращали никакого внимания на взбунтовавшуюся стихию и молча продолжали идти по берегу.

Они еще долго так шли, пока не увидели длинную скамейку, стоявшую под плакучей ивой, и присели на нее. Хо Гванчжэ заговорил первым:

— Бонхи, скажите, пожалуйста, раз отец просит сконструировать холодильную камеру для новых исследований, значит, дела у него идут хорошо? — На широком лице Хо Гванчжэ появилась легкая улыбка.

— Да. У него, кажется, работа продвигается успешно.

— А как работается Юсону?

— Тоже ничего, — ответила Гу Бонхи, хотя понимала, что говорит неправду, и это ее огорчало. Она никак не могла решиться рассказать любимому человеку о позиции отца в отношении научных поисков Дин Юсона. Она решила отложить этот нелегкий разговор до следующего раза.

— Это правда? — Хи Гванчжэ, видимо, почувствовал фальшь в голосе Гу Бонхи.

Бонхи покраснела и отвернулась.

— В самом деле у Дин Юсона нет никаких неприятностей?

— По-моему, нет.

— Бонхи, вы говорите неправду. — Хо Гванчжэ уже не скрывал своего раздражения.

Гу Бонхи подняла глаза на молодого человека, девушка выглядела испуганной.

— Я все знаю. Вчера отоларингологи из вашей больницы проводили профилактический осмотр рабочих. Они очень сочувственно отзывались об опытах, проводимых доктором Юсоном, хотя, по их словам, он оказался в трудном положении, не встретив одобрения со стороны одного из руководителей клиники, который настаивает на прекращении опытов. Это правда, Бонхи? — настойчиво спрашивал Хо Гванчжэ. Он не сомневался, что речь шла об отце, но ему хотелось услышать подтверждение этого от Гу Бонхи.

Гу Бонхи молчала, не зная, как выйти из затруднительного положения. У нее не хватало духа рассказать об отрицательной реакции профессора Хо Герима на новаторство Дин Юсона.

— Бонхи, я очень хорошо понимаю, почему вы не хотите говорить правду. Но если вы действительно по-настоящему уважаете отца, вы обязаны рассказать мне все, ничего не утаивая.

Гу Бонхи по-прежнему хранила молчание, глядя в землю и водя носком туфли по влажному песку. Настойчивость Хо Гванчжэ была ей неприятна. Ей казалось, что он не хочет понять ее душевного состояния. И в то же время она осознавала, что утаивать уже известные факты не имеет смысла.

— Поймите меня, Бонхи, я его сын, я не должен находиться в неведении. Я должен знать все, что касается отца, — В голосе Хо Гванчжэ звучали умоляющие нотки.

— Хорошо. Я скажу, — не выдержав настойчивости Хо Гванчжэ, ответила девушка. — В последнее время между Чо Гёнгу и Дин Юсоном, с одной стороны, и профессором Хо Геримом — с другой, возникли разногласия.

— Разногласия? По какому поводу? Объясните, пожалуйста.

— Я как раз и собираюсь это сделать.

Как бы желая успокоить себя, Гу Бонхи сломала ивовую ветку и принялась обрывать с нее листочки. Покончив с этим, она подробно изложила суть конфликта, возникшего среди врачей.

— Профессор не одобряет опытов Юсона. Считает его труд напрасным, не верит в конечные результаты, — заключила девушка. — А по-моему, он не прав… — Тут Гу Бонхи замялась и фразу не закончила.

— Говорите, говорите, что вы хотели сказать.

— Конечно, я… у меня нет глубоких познаний в этом вопросе, — продолжала Гу Бонхи, сочувственно глядя на юношу, — я просто не знаю всех аспектов проблемы. Но когда речь идет о здоровье людей, мне кажется, профессор Хо Герим… Откровенно говоря, когда думаешь об инвалидах войны, о нашей Сор Окчу, да и о самой проблеме… Понимаете, по-моему, надо всячески поддерживать начинания Чо Гёнгу и Дин Юсона. Но профессор Хо Герим — ваш отец. Поэтому я не посмела выступить против него на последнем совещании, где он категорически высказался против Юсона. И сейчас я просто не знаю, что мне делать. Я не нахожу себе места… — Гу Бонхи поднялась, сделала несколько шагов и стала под ивой.

Через некоторое время встал и Хо Гванчжэ. Он ничего не сказал, лишь с благодарностью подумал о Гу Бонхи, которая принимала так близко к сердцу поступки его отца. Конечно, он был недоволен отцом, и это недовольство уже тяготило его. Неужели отец ошибается?.. И чего он хочет?.. Почему он против?..

— Бонхи, простите меня. Мне как-то стало стыдно за отца. — Хо Гванчжэ с трудом выдавил из себя эти несколько слов.

Извинение Хо Гванчжэ за отца смутило Гу Бонхи, в груди образовалась сосущая пустота. Она с беспокойством посмотрела на юношу. Хо Гванчжэ, бессильно опустив плечи и низко склонив голову, машинально направился в сторону дебаркадера. Гу Бонхи пошла за ним. До переправы они шли молча, Дин Юсон все еще не появлялся.

Наконец Хо Гванчжэ повернулся к девушке: