Берлинский блюз - Свен Регенер

Господину Леману показалось, что он узнал женщину, стоявшую за стойкой, что это именно она в тот раз погладила Карла по голове. Сейчас, при дневном свете, она выглядела старше, чем тогда, господин Леман дал бы ей от тридцати пяти до сорока, и он вспомнил, что Карл всегда питал слабость к женщинам старше его. «Никогда не связывайся с молодняком, – сказал он однажды господину Леману, – с ними у тебя будут одни проблемы. Они все время хотят изменить свою жизнь, и в один прекрасный момент ты просто не будешь вписываться», – сказал он. У Карла есть своя особенная жизненная философия, подумал господин Леман. Он уселся напротив женщины за стойкой и для начала заказал пиво, теперь он его заслужил. У них было только разливное. Ну и хорошо, подумал господин Леман, пока она будет цедить пиво, она по крайней мере никуда не сбежит.

– А ты не знаешь, где Карл? – спросил он наконец, пока она все еще возилась с пивом. Вопрос дался ему нелегко, он не любил разговаривать с незнакомыми людьми, даже на общие темы.

– Конечно, знаю, – ответила она, как-то горько улыбнувшись, как показалось господину Леману. – Ты ведь господин Леман?

– Да. А откуда ты знаешь?

– Вы ведь были здесь пару недель назад. И в последнее время он много говорил о тебе. Наверняка больше, чем обо мне. Меня зовут Кристина. Он тебе когда-нибудь рассказывал обо мне?

– Да, конечно, – соврал господин Леман.

– Странно, – сказала она. – Он не тот человек, чтобы обо мне рассказывать.

– Почему же, – сказал господин Леман, – мы же недавно заходили сюда.

– Ну и что? Разве я сидела с вами за одним столом?

– Нет. А почему?

– Хороший вопрос.

Господину Леману не нравился этот разговор. А она, напротив, казалось, уже долго ждала этого разговора. Господин Леман разглядывал ее украдкой, пока она говорила. Женщина показалась ему симпатичной. И какой-то печальной. В выражении ее глаз было что-то трагичное, этим она напомнила господину Леману Роми Шнайдер, но она ему нравилась, в отличие от Роми Шнайдер. Роми Шнайдер он терпеть не мог, кроме фильмов про Сисси,[26] но и в этом он бы никогда не признался.

– Для Карла существуют два мира, – сказала она. – Ты из одного, а я из другого. И он тщательно следит, чтобы эти два мира никак не пересекались. Вопрос только в том, какой из этих двух миров для него важнее.

– Какой? – спросил господин Леман, просто чтобы что-нибудь сказать.

– Ваш, конечно, – сказала она. – Я много об этом думала. Когда он говорит мне: ты для меня единственная, то он считает это комплиментом и говорит это искренне. Проблема лишь в том… – она собиралась поставить пиво перед господином Леманом, но он взял кружку у нее из рук, – что это относится только к нашему миру. Вот в чем беда. Ведь в нашем мире, кроме нас двоих, никого нет. И ему в нем не очень интересно. Поэтому он рассказывает мне про тебя, а тебе про меня – нет.

– Понятно.

– Да он и приходит сюда, только когда с вами у него что-то не ладится. Когда хочет отдохнуть. Я для него что-то вроде матраса.

– Понятно, – сказал господин Леман, для него все зашло слишком далеко, и он почувствовал себя неловко. Она меня совсем не знает и рассказывает подобные вещи.

Женщина по имени Кристина тем временем налила себе бренди. Почему все владельцы кабаков так любят коричневый шнапс, подумал господин Леман.

– Хотя это тоже слишком громко сказано, – продолжила она, пригубив свой напиток. – Если бы я была его матрасом, то он хотя бы иногда ложился на меня. А с этим в последнее время тоже плохо стало.

– Да, – беспомощно промямлил господин Леман. – А у тебя нет ощущения, что он как-то изменился за последнее время? Что у него что-то с головой?

– Я ничего особенного не заметила. Может быть, и так. Но это ваша проблема. Мне это безразлично. Хочешь взглянуть на него? Тогда ты поймешь, о чем я.

– Да.

Женщина перекинулась парой слов с коллегой, и они вышли на улицу, завернули за угол и вошли в тот же дом. Было похоже на то, что ее квартира располагалась прямо над баром. У владельцев баров никогда нет проблем с квартирой, подумал господин Леман. Она начала старательно открывать замок: долго колдовала с ключами, низко наклонилась к замку и так осторожно вставила ключ, как будто было важно сделать это строго определенным образом. Уже в прихожей господин Леман услышал храп.

– Посмотри на весь этот кошмар, – сказала женщина, – тогда ты поймешь, что происходит, когда он появляется здесь.

Господин Леман прошел за ней по длинному коридору в гостиную, в которой стоял большой диван, на нем лежал спящий Карл. Он лежал в какой-то странно вывернутой позе, не то на боку, не то на спине, ноги свисали на пол, футболка задралась и обнажала его массивный живот, который свисал набок, как мешок. Он храпел так, что стены тряслись, в комнате пахло алкоголем, потом, грязными носками и табаком.

– Все понятно?

– Все понятно. – Теперь господин Леман заметил, что и Кристина ему тоже не нравилась. Так же как и Роми Шнайдер. – Ты не могла бы передать ему, когда он проснется, чтобы он позвонил мне?

– Он наверняка сразу уйдет, когда проснется, – ответила она. – Обычно так и бывает. Я сама не знаю, почему я его вообще пускаю сюда.

– Да уж, – сказал господин Леман, – это трудно понять.

– Что ты имеешь в виду?

– Да ничего, просто так…

– Я этого больше не вынесу, – сказала она. Храпящий Карл прибавил громкости. – Если ты увидишься с ним раньше меня, то скажи ему, что он может больше не приходить ко мне.

– Ладно.

– Меня все это достало.

– Ладно. – Господин Леман прошел к выходу. Она следовала за ним.

– Передай ему, пожалуйста, чтоб никогда не приходил. Скатертью дорога. Хотя ему будет все равно. Он даже не позвонит потом.

– А вы давно знакомы?

– Ты имеешь в виду, давно ли мы вместе? В смысле – как давно мы трахаемся?

– Ну, типа того.

– Ха! – Она обогнала его и открыла перед ним дверь. – Два года. Два года псу под хвост.

– Ну что тут сказать…

– Не надо ничего говорить.

– И не буду.

– Было бы лучше всего, если бы ты его прямо сейчас забрал с собой, – сказала она.

Господин Леман нерешительно остановился. Он был уже снаружи, а она стояла в дверях и смотрела на него.

– Может быть, попробовать?

– Сейчас ты его не добудишься, – сказала она. – Я уже много раз пыталась.

– Значит, не получится, – сказал господин Леман. – Я же не могу его унести.

– Да уж, – сказала она и безрадостно улыбнулась. – Такого не унесешь.

– Всего хорошего, – сказал господин Леман и ушел.

Она осталась стоять в дверях квартиры и смотрела ему вслед, как старому знакомому, который вдруг объявился спустя много лет, но тут же снова ушел.

17. Сюрприз

Когда господин Леман вышел из дома Кристины, по его оценке было всего полшестого, и у него не было ни малейшего желания мчаться на подмогу Эрвину. Надо было мне тогда просто лечь спать, подумал он, ни в коем случае нельзя было подходить к телефону, тогда я мог бы сейчас спать, как Карл. Но было уже поздно. К тому же он проголодался и поэтому решил что-нибудь съесть у станции «Котбусер-Тор». Ему хотелось как можно скорее выбраться из Кройцберга-61, эта часть города всегда нагоняла на него тоску, тем более ему не хотелось снова идти через Нойкёлльн, хоть это и был всего лишь небольшой отрезок Бюркнерштрассе, по которой ему пришлось бы пройти по дороге в «Обвал», и поэтому «Котбусер-Тор» показалась ему наилучшим вариантом: это было недалеко и там имелось несколько хороших турецких ресторанов. Добравшись до места, он сначала зашел в телефонную будку и позвонил Катрин, но опять услышал автоответчик. Господин Леман уже начал беспокоиться, не случилось ли чего. Затем он отправился в близлежащий турецкий ресторан, причем самого сурового типа: с сурами из Корана на стенах, без алкоголя и так далее; он обнаружил это заведение всего несколько недель назад, это была скорее забегаловка, чем ресторан, но там были столики и самая лучшая турецкая еда в городе, в этом господин Леман был твердо убежден. Когда он нашел это заведение, то сразу отправился туда с Катрин, и ей тоже понравился этот странный ресторанчик, бывший, правда, скорее забегаловкой, и в плане создания романтической атмосферы он тоже сыграл свою роль, по крайней мере для господина Лемана.

Это хорошая черта в ней, подумал господин Леман, входя в тесное помещение на первом этаже Нового Кройцбергского Центра, вход в которое скрывался за бетонными лестницами, ведущими на второй уровень, она не дает запудрить себе мозги всей этой ерундой вроде свечей на столах и высокомерных официантов в передниках, по крайней мере что касается еды; для нее важна суть, то есть сама еда. А что касается романтики, думал господин Леман, изучая меню, выставленное в витрине, то здесь дело вовсе не в этой внешней мишуре, романтично все получится или нет – это зависит в первую очередь от того, с кем есть и что есть, тут совершенно ни при чем этот их приглушенный свет или стоящие на тарелках салфетки. А здесь свет был отнюдь не приглушенный, напротив. Народу было мало, в общем-то, господин Леман оказался единственным посетителем. Этому заведению потребуется время на раскрутку, подумал господин Леман, но он был настроен оптимистично и верил, что заведение выживет, оно же появилось совсем недавно, поэтому нет ничего удивительного в том, что поначалу никто не ходит. Потом найдется достаточно людей, которые по достоинству оценят такие вкусные кёфте,[27] какие здесь готовят. Кёфте он и заказал, как и в прошлые два своих посещения, с рисом и «вон тем салатом из петрушки и всего остального», как он его назвал, общаясь с мужчиной за стойкой, который вряд ли понимал хоть слово по-немецки, но готовил такие кёфте, что у некоторых с непривычки слезы текли из глаз, как предполагал господин Леман.