Берлинский блюз - Свен Регенер

Поэтому он отправился дальше, по Шлезишештрассе до станции «Шлезишес-Тор», проверил греческий ресторан, в котором Карл иногда поглощал огромные порции гироса, потом итальянскую забегаловку по соседству и бар автономистов,[24] названия которого он не знал и не хотел знать. Затем он зашел в «Проект», подвальное заведение с плюшевыми занавесками, которое ему в общем нравилось, и поговорил с официанткой, девушкой по имени Сабина, но она не вспомнила Карла и не видела его сегодня, и, так как все его усилия оказались бесплодными, он пошел в «Базар» и поговорил с Хади. Она подтвердила слова Эрвина.

– Да что же с ним случилось, в чем было дело? – спросил господин Леман, после того как она принесла ему чашку кофе и рюмку узо,[25] которого господин Леман вообще-то никогда не пил, хотя бы потому, что это был тоже шнапс, но сегодня необычный день, и греческий ресторан напомнил ему о существовании такого напитка, как узо. – Что же ему такое в голову взбрендило?

– Откуда я знаю. Он был в странном состоянии, это было просто ужасно, – сказала Хайди и села на табурет, который она всегда ставила за стойку. – Как будто другой человек. А вы с Катрин разве не собирались сегодня на Восток? – вдруг сменила она тему.

– Я уже вернулся, – ответил господин Леман. – А ты не знаешь, куда он мог отсюда пойти?

– Понятия не имею. А какие у тебя сейчас отношения с Катрин?

Господин Леман испытующе посмотрел ей в лицо:

– А что?

– Вы сейчас вместе?

– А ты Катрин тоже спрашивала?

– Ах, она… – Хайди махнула рукой, – она со мной и разговаривать не желает. Я не знаю…

– Я тоже, – сказал господин Леман. – Мне нужно позвонить.

Он пошел к туалетам, рядом с которыми находился телефон, и позвонил Катрин. Никто не брал трубку. Он наговорил на автоответчик, что с ним приключилось на Востоке, сказал, что сейчас с ним все в порядке и что он надеется, что с ней тоже, и вернулся к стойке. Хайди с задумчивым видом сидела на своем табурете и глядела в окно на серый день.

– Зимой я уеду отсюда, – сказала она, не глядя на него. – Я этого больше не вынесу. На Бали.

– Одна?

– Нет, с двумя знакомыми. Это недорого, главное – добраться туда. Они берут меня с собой, они продают здесь всякие шмотки с Бали и часто туда ездят. Может статься, что я тоже буду с ними работать, посмотрим.

– Это дело хорошее, – сказал господин Леман. – Бали и все такое.

– Да. Совершенно не хочется провести тут еще одну зиму. Когда-нибудь это меня доконает.

– Ну да, – сказал господин Леман. – Так насчет Карла: у тебя нет никаких мыслей, где он мог бы быть сейчас?

– Никаких. Я его уже давно не понимаю.

– Значит, он уже давно кажется тебе странным? Эрвин считает, что у него что-то с головой.

– Да ну его. Мало ли что скажет Эрвин. Карл – это Карл. Но сегодня он был действительно странным. И то, что он ударил Эрвина…

– Кулаком?

– Нет, дал затрещину, довольно звонко получилось.

– А чем ему вдруг не понравился Эрвин?

– Понятия не имею, честно. Было довольно трудно разобраться в том, что он говорил. К тому же он был такой пьяный, от него так разило…

– Хм…

– Но если я не ошибаюсь, у Карла где-то есть подружка. Не знаю, как ее зовут, но она владелица бара в Кройцберге – шестьдесят один.

Господин Леман вспомнил тот вечер, когда они все вместе заходили в «Савой», и женщину, которая погладила Карла по голове. Как же я сразу не догадался, подумал он. Он допил узо и встряхнулся.

– И давно ты пьешь такое? – спросила Хайди.

– Просто вдруг захотелось. – Господин Леман опрокинул остатки кофе вслед за узо и встал. – Запишешь?

– Нет, больше не могу, – сказала Хайди.

– Почему не можешь?

– Эрвин сказал, что теперь его сотрудники должны тоже всё сразу оплачивать. Сказал, что не может вечно всех кормить. Бесплатно теперь только для тех, кто в данный момент работает.

– И давно это так?

– Он только что объявил. После того, как Карл ушел. А перед этим Эрвин просмотрел все записи. И твои тоже.

– Да что это за фигня?

Хайди пожала плечами.

– Я-то что. Все вопросы к Эрвину. Ага, я придумала! – сказала она, улыбнувшись.

– Что?

– Я просто ничего не запишу. Вот как все просто.

– Ты молодец, Хайди.

– Спасибо, что заметил.

– Я всегда это знал.

– Тем более спасибо, что ты мне это сказал.

– Пожалуй, пойду уже искать Карла.

– Давай. А что у тебя сейчас с Катрин?

– Трудно сказать.

– По-моему, вы не пара.

– Спасибо, что ты мне это сказала.

– Давай вали и найди Карла.

Идти пешком до «Савоя» было довольно далеко, но ехать на метро было бы еще глупее, а такси господин Леман не любил. К тому же вполне вероятно, что Карл просто болтается по улицам и господин Леман мог встретить его по пути. Он пошел через Лаузицерплац, через Шпреевальдплац, по Олауерштрассе, перешел канал и повернул направо, прошел через Нойкёлльн к улице Котбусер-Дамм, пересек ее и пошел по Шёнляйнштрассе, там он мимоходом заглянул в «Шалуна» – слава богу, безрезультатно, потому что если бы Карл оказался в «Шалуне», значит, дело совсем плохо. Далее путь пролегал по Диффенбахштрассе до перекрестка с Гриммштрассе, и там на углу находился «Савой».

Долгая прогулка пошла ему на пользу: у него было время подумать, и чем дольше он раздумывал над всей этой ситуацией, тем меньше она ему нравилась. Все теперь не так, как раньше, думал господин Леман, все как-то не так, все неправильно, но что именно и почему? То, что все теперь не так, как раньше, – это не аргумент, упрекнул он себя, так говорят люди, которым скоро исполняется тридцать, это чушь, совершенно не обязательно, чтобы все было как раньше, думал он, главное, чтобы все было хорошо. Но все как-то неправильно, думал он, загадочный случай с Карлом казался ему симптоматичным для всей ситуации, хотя что это за ситуация такая. Что-то сломалось, вот и Карл тоже сломался, подумал он, но сразу отбросил эту мысль как слишком дешевую, если бы все было так просто, подумал он. Тогда он попытался свести воедино все случаи, когда происходили сбои, чтобы найти объяснение своей общей неудовлетворенности. В последнее время все пошло наперекосяк, и он не был уверен, является ли Катрин тем лучом света, который сможет заставить забыть все остальное, учитывая последние тенденции в их отношениях. Все как-то не по-настоящему, подумал он, драки, Детлеф, Люк Скайуокер, Эрвин со своими пакостями, Кристальный Райнер, Карл со своим искусством, выставка в Шарлоттенбурге, планируемая учеба Катрин на дизайнера, столица ГДР, отказавшаяся от его визита, работа в «Обвале», тамошняя публика – все как-то потеряло остроту, подумал он и остаток пути предавался мрачным размышлениям о том, изменилось ли все на самом деле, или ему это только кажется, потому что он сам изменился. Хотя с какой стати мне меняться, подумал он, я вовсе не собирался меняться, и господин Леман снова подумал о Карле, который уж точно никак не изменился, хотя в последнее время был довольно странным, а тут еще эта ужасная история, которая так не вязалась с ним, потому что именно Карл всегда был надежной опорой, на него всегда можно было положиться, где был Карл, там всегда было веселье, и нам всегда было весело, а если тебе весело, подумал господин Леман, значит, все в жизни хорошо. Может быть, все наоборот, подумал он, может быть, это не Карл сломался, потому что все остальное сломалось, а все сломалось, потому что сломался Карл, но и эту мысль он отбросил, сочтя дешевой, если бы все было так просто, подумал он, не тут-то было.

Он так ни в чем и не разобрался, когда подошел к «Савою», но теперь он хотя бы понял, что дело было не в каких-то отдельных мелочах, не в совпадении досадных случайностей, а что плохо было все сразу, и это даже успокоило его. Если уж все сразу плохо, подумал он, входя в «Савой», то открывается больше простора для действий.

Господину Леману показалось, что он узнал женщину, стоявшую за стойкой, что это именно она в тот раз погладила Карла по голове. Сейчас, при дневном свете, она выглядела старше, чем тогда, господин Леман дал бы ей от тридцати пяти до сорока, и он вспомнил, что Карл всегда питал слабость к женщинам старше его. «Никогда не связывайся с молодняком, – сказал он однажды господину Леману, – с ними у тебя будут одни проблемы. Они все время хотят изменить свою жизнь, и в один прекрасный момент ты просто не будешь вписываться», – сказал он. У Карла есть своя особенная жизненная философия, подумал господин Леман. Он уселся напротив женщины за стойкой и для начала заказал пиво, теперь он его заслужил. У них было только разливное. Ну и хорошо, подумал господин Леман, пока она будет цедить пиво, она по крайней мере никуда не сбежит.

– А ты не знаешь, где Карл? – спросил он наконец, пока она все еще возилась с пивом. Вопрос дался ему нелегко, он не любил разговаривать с незнакомыми людьми, даже на общие темы.