Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы) - Гарольд Роббинс

— Но так не делают, — продолжал протестовать Норман. — Мисс Рандал — звезда.

— Мне наплевать, даже если она Божья матерь, — оборвал я его и посмотрел на часы. — У вас есть пять минут, чтобы убрать ее с площадки. В противном случае я прекращу съемки и устрою вам такой судебный процесс, какого вы в жизни не видели.

Я сидел в парусиновом кресле с моими инициалами и смотрел на опустевшую съемочную площадку. Лишь несколько человек, словно привидения, бродили вокруг. Я посмотрел на звукооператора, все еще возившегося со своей аппаратурой, и медленно закрыл глаза. Было около десяти вечера.

Услышав приближающиеся шаги, я открыл глаза. Это был Дэн Пирс. Все это время он звонил по телефону, пытаясь ангажировать какую-нибудь другую звезду.

— Как дела? — спросил я.

Он покачал головой.

— Ничего. «МГМ» не может уступить нам Гарбо, они сами собираются снимать звуковой фильм.

— А что насчет Марион Дэйвис?

— Я только что говорил с ней, роль ей нравится, но она считает, что она не для нее. Может, еще раз попробовать Синтию Рандал? Подобный простой обходится вам в тридцать тысяч в день.

Я закурил сигарету и посмотрел на него.

— Лучше потерять их сейчас, чем позже, когда фильм будет освистан.

— Может, мы сможем пригласить актрису из Нью-Йорка?

— Нет времени, — ответил я. — Это займет десять дней, а значит, потери составят триста тысяч.

В этот момент появилась Рина с бутербродами.

— Я подумала, что вы голодны.

Я взял один и начал мрачно жевать. Рина повернулась к Пирсу, и тот тоже взял бутерброд.

— Благодарю, мисс Марлоу.

— Не стоит, — ответила Рина и направилась к Неваде.

— Вот бы найти актрису с таким голосом, как у нее, — сказал подошедший в этот момент звукооператор.

— Что ты имеешь в виду?

— В ее голосе что-то есть. От такого голоса зрители со стульев попадают.

— Ты говоришь о Рине?

— Да, а посмотрите, как она выглядит. Это же женщина на все сто.

— А ты как думаешь? — я повернулся к Дэну.

— Согласен.

— Тогда давайте пробовать, — сказал я, поднимаясь. — Тридцать тысяч в день большие деньги.

Когда я попросил Рину сказать несколько слов в микрофон, она восприняла это как шутку. И даже когда я собрал актеров для пробной сцены, она все еще не понимала, что я задумал. Серьезность моих намерений стала для нее очевидной, лишь когда в два часа ночи мы уселись в просмотровом зале.

Ничего подобного в кино я доселе не видел. На экране Рина казалась еще обворожительней, чем в жизни. Я следил за ее игрой, затаив дыхание.

Я повернулся к ней.

— Иди домой и ложись спать. Я жду тебя в костюмерной в шесть утра. В девять мы начинаем съемку.

Рина покачала головой.

— О, Джонас. Шутка зашла слишком далеко. Я не хочу в ней участвовать.

— Ты должна быть на площадке в десять, — жестко произнес я. — И помни, что это ты мне позвонила, а не я.

Я взглянул на Неваду. На лице его было написано смущение, но невинное выражение его глаз мне не понравилось.

— А ты лучше проследи, чтобы она не проспала, — сердито сказал я.

С этими словами я повернулся и вышел из зала, сопровождаемый недоуменными взглядами.

8

Я медленно приоткрыл один глаз и посмотрел на часы. Два часа! Я быстро поднялся и вскрикнул от боли, пронзившей мою голову. Дверь отворилась.

Это был Дэн в кремовых брюках и спортивной рубашке. В руках он держал стакан с жидкостью, похожей на томатный сок.

— Вот, выпейте, и все пройдет.

Я поднес стакан к губам. На вкус это было ужасное пойло, но он был прав. Через несколько минут голова начала проясняться. В спальне был полный бардак.

— А где девочки? — спросил я.

— Я заплатил им и отправил домой.

— Боже, — я с трудом поднялся на ноги. — Мне надо ехать на студию, съемки должны были начаться в девять.

Дэн улыбнулся.

— Я позвонил и сказал, что вы устали, но будете во второй половине дня. Я подумал, что вам лучше поспать. Это была изнурительная ночь.

Я улыбнулся ему в ответ. Действительно, это была изнурительная ночь. За эту ночь мы с Дэном сильно устали. Я встретил его, когда уходил со съемочной площадки, и предложил отвезти в город. По пути мы решили остановиться где-нибудь и передохнуть. Я был взвинчен до предела, и Дэн посоветовал мне расслабиться. Мы проехались по нескольким ночным клубам, и после изрядного количества выпитого виски появились девочки. Дэн нашел их с помощью маленькой черной записной книжки. Такие книжки есть у всех агентов. Расслабился я хорошо, но удастся ли мне теперь вернуться в нормальное состояние.

Когда я вышел из ванной, слуга-японец принес яйца и сосиски. Я съел шесть яиц и около дюжины сосисок. Когда я допивал четвертую чашку кофе, Дэн улыбнулся и спросил:

— Ну, как теперь?

— Никогда в жизни не чувствовал себя лучше.

Это было правдой. Я испытывал расслабленность и умиротворенность. Не было и тени обычного напряжения, сковывавшего меня в начале дня.

— Так что ты там говорил о делах?

Мы о многом говорили с ним прошлой ночью. Обычно я не пускаюсь в откровения с незнакомыми людьми, но Дэн был человек особого склада. Раньше я не встречал таких — он буквально очаровал меня. Он был умный, практичный и всегда знал, чего хочет. В делах он был на голову выше меня, и я это понял. Конечно, так долго продолжаться не будет, но сейчас мне нужна была помощь именно такого человека, как Дэн Пирс.

— Сегодня утром я продал свое агентство, — сказал Дэн.

— Зачем?

— Хочу работать с вами.

— А ты не поторопился? Я собираюсь делать только один фильм. На что же ты надеешься в дальнейшем?

Дэн усмехнулся.

— Это вы сейчас так говорите и, возможно, даже верите в это. Но я знаю другое. У вас есть чутье для кинобизнеса, настоящее чутье, которого лишены многие. Вы открыли для себя новую азартную игру и обязательно сыграете в нее.

Я отхлебнул кофе. Перспектива была довольно туманная, но я любил такие вещи.

— А почему ты думаешь, что сможешь быть мне полезен? — спросил я.

— Потому что я знаю в этом бизнесе все закоулки, все грязные трюки, разобраться в которых вам понадобится много времени. Вы деловой человек, и время представляет для вас большую ценность. Вы не особо нуждались бы во мне, если бы занимались только кино. Но ведь это не так, и никогда так не будет. Для вас только новый вид игры.

— Ну, дай мне для примера какой-нибудь совет.

— Пожалуйста, — быстро ответил Дэн. — Никогда не начинайте съемку фильма без звуковой пробы для каждого актера.

— Это мне теперь и самому ясно. А что-нибудь такое, чего бы я не знал.

Дэн обернулся и взял сценарий в голубой обложке.

— Если Рина будет выглядеть на экране так же, как на пробе, то мы сможем внести изменения в сценарий, что сэкономит около четырехсот тысяч.

— Каким образом?

— Мы расширим ее роль и сосредоточимся на съемках эпизодов в Новом Орлеане. Мы выиграем пять недель, сократив съемки на натуре, тем более что неизвестно, как будут работать микрофоны во время этих съемок.

— Но если мы сделаем это, — медленно сказал я, доставая сигарету, — то что будет с Невадой? Ведь мы урежем его роль.

Дэн пристально посмотрел на меня.

— Меня больше не волнует Невада. Я работаю на вас, и советую вам тоже отбросить все сантименты, как будто вы беретесь за новое дело, которое может принести большие деньги, и только.

Я взял чашку и стал прихлебывать кофе маленькими глотками. Впервые с момента, когда позвонила Рина, я почувствовал себя в своей тарелке. До сих пор я не знал, что делать, и она вертела мной как хотела. Теперь все стало иначе.

— Как ты представляешь себе нашу сделку?

— Никакой заработной платы. Десять процентов с фильма и возмещение расходов.

— Мне кажется, ты сказал, что продал свое агентства, — рассмеялся я.

— Только так я смогу тратить необходимые деньги, не перекладывая это на вас.

— Не пытайся надуть меня. Ведь ты будешь жить за счет возмещения расходов.

— Конечно, но я буду жить за счет этого, даже получая заработную плату. А как, вы думаете, я буду работать на вас, не тратя денег? В этом городе единственная вещь, против которой не возражают, — это деньги.

— Я дам тебе десять процентов от доходов, но ты не будешь владеть акциями.

— А как насчет возмещения расходов?

— Все в порядке.

И мы скрепили наш договор рукопожатием.

Мы прибыли на девятую площадку в начале четвертого. Готовилась съемка еще одной сцены, и площадка была заполнена шумными голосами. Невада стоял у края площадки, но Рины нигде не было видно. Я остановился рядом со звукооператором.

— Ну, как дела?

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Звучание великолепное.

Я ответил ему улыбкой и отправился к Неваде, который разговаривал с режиссером. При моем приближении они обернулись.

— Ну, как она? — спросил я.